— Жаль. Напряги всех агентов пусть постараются выяснить: кто этот историк и когда начнутся раскопки.

— Подожди, Элейн. — Княжич задумался на пару секунд. — Темные прислали к нам на Обмен светлую магичку, которая отучилась в их Университете?

— Да, Ваше Сиятельство, — кивнула Элейн.

— Ты с ней встречалась? — Таркис чуть подался вперед, его серебристые глаза сузились.

— Она была у меня в гостях примерно неделю назад.

— И?

— С виду обычная человеческая девушка. Очень слабая, я бы даже сказала, что и не маг совсем, но у темных свои правила. В артефактах она действительно разбирается, по крайней мере — куда лучше меня. А еще утверждает, что пережила поцелуй суккубы, хотя мне кажется, что она пережила не только поцелуй и не один раз…

— Элейн, я надеюсь, ты ничего с ней не сделала? — Глаза альва сверкнули, и Элейн едва не вздрогнула.

— Н-нет.

— Хорошо. Потому что если это та девушка, о которой я думаю, то Опал в долгу перед ней лично. Если бы наша гостья пострадала, то, боюсь, кузина разнесла бы твой салон по камешку. И ни я, ни дядя ее бы не остановили.

Опал сбросила одежду и рухнула на кровать. Полежав с минуту лицом вниз, она перевернулась на спину и тяжело вздохнула. Осень не задалась с самого лета. Мало того, что после ранения она провалялась в постели до середины августа, так еще все это время пришлось выслушивать нотации от дяди и, что самое удивительное, от Таркиса. Как он потом объяснил, сопровождавшая Опал целительница сказала, что не окажись рядом отряда темных с той самой студенткой, наследником пришлось бы становиться ему. «Ты посмотри, что наделала, — нарочито громко возмущался кузен, тыча пальцем в прядь волос, — мне всего семьдесят три, а у меня седина в волосах. Да как я теперь на публике покажусь?!» Никаких седых волос у него, естественно, не было, зато новая седая прядка появилась в волосах дяди. Поэтому, когда, несмотря на все извинения, ее отправили в загородное поместье на месяц: «поправить здоровье», а проще говоря — под домашний арест, Опал не стала возмущаться. Вот только радости подобное наказание ей не прибавило, и уже на третью неделю она едва не лезла на стены, да и то лишь потому, что эти самые стены, как и окружавшие поместье трехсотлетние дубы успела облазить еще на второй, когда приводила себя в форму.

А когда она вернулась, Харальд рассказал ей о Камилле. Известие о том, что их предала одна из ее отряда, вогнало сперва в ступор, а потом в недельную меланхолию. Из меланхолии ее вытащил Таркис, предложив сходить в салон к Наттер, за что был немедленно послан к этой самой Наттер, а Опал взялась за тренировки с удвоенной силой. К началу октября она нашла новую целительницу в отряд и еще месяц на пару с Харальдом тренировала новенькую, и когда они признали ее подготовку достаточной, дядя заявил, что никаких патрулей и вылазок в горы не будет. Самое большее на что она может рассчитывать — поездка в Грено. Ездить по приграничным деревням союзного баронства и проводить не самые приятные ритуалы над детьми, родившимися с темным даром, не хотелось, но если начать с востока, то на обратном пути можно будет «случайно» отклониться от маршрута и заехать в серые земли. Непонятно почему, но хотелось вновь посмотреть на те места, где ее ранили и где она встретила ту человеческую девушку, поэтому, поворчав для вида, она согласилась. И спокойно дождалась бы начала декабря, если бы не Таркис, заявивший, что теперь его очередь отдыхать. Пока вредный кузен целыми днями пропадал непонятно где, Опал приходилось таскаться на все эти нудные приемы и советы. Но если с необходимостью перенимать опыт у дяди еще можно было смириться, то расшаркивания и полная непонятных намеков болтовня нагоняли такую тоску, что Опал уже через неделю отловила Таркиса и попросила о помощи, на что тот припомнил ей и бегство в патруль, и лечение, и «это очень важные тренировки».

Дверь распахнулась, отвлекая от воспоминаний, и в комнату ввалился альв.

— Таркис! Ты бы хоть постучал! — Опал спешно прикрылась одеялом.

— Ой, да чего я там не видел? — махнул рукой кузен и уселся на край кровати. — Я же с тобой возился еще тогда, когда ты ходить не умела.

— Я, вообще-то, выросла.

— Все равно смотреть там не на что. Ты же плоская и тощая, как и все альвийки.

— А ты, значит, предпочитаешь толстых? Вот уж не думала.

— Не толстых, но и не набор для бульона.

— Ах ты! — Опал сложила пальцы горстью и в плечо кузена ударила крохотная молния.

— Ай! — Таркис потер плечо. — Я к тебе, между прочим, с интересной новостью пришел, а ты…

— С какой еще новостью?

— Я был сегодня у Элейн…

— Замечательная новость, — пробурчала Опал.

— Ты сперва дослушай. Так вот, я был у Элейн, и она рассказала, что к нам на Обмен прислали артефактора из Сомбрии.

— Это не новость.

— И артефактор этот — слабая светлая магичка, утверждающая, что пережила поцелуй суккубы. Никого не напоминает?

— Ты думаешь?! — Опал села.

— Скорее всего, — кивнул кузен.

— Но почему тогда?.. — Опал переплела пальцы и порывисто вздохнула: метка, которую она когда-то поставила на ту девушку, отозвалась. Слабо и без указания направления, но явно откуда-то из Этелы. — Да! Это она!

— Опал?

— Я поставила на ней метку. Еще тогда, в серых землях. Потом она исчезла. А сейчас отзывается. Очень слабо, но она точно где-то недалеко.

— Ты не ошибаешься? — В голосе кузена проскользнуло ехидство.

— Я больше ни на кого своих меток не ставила, если ты об этом, — смутилась Опал.

— Ну мало ли. Ты же только что уверяла меня, что выросла.

— Я не твоя Элейн.

— Да-да. У тебя… Погоди-ка, а у тебя вообще хоть кто-то был?

— Таркис!

— Ах да, припоминаю. Ты еще тогда в Академии училась. Как же звали ту забавную альвиечку-целительницу…

— Таркис! — На ладони Опал зашипел фаерболл.

— Да ладно тебе, — поднял руки кузен. — Я же шучу. Раз ты точно уверена, что это она, то сходи завтра в Академию и официально поблагодари. Все же она тебе жизнь спасла… — Он внезапно замолк, потом с подозрением прищурился. — Опал, а как ты поставила на нее метку? Ты ведь тогда была без сознания.

— Я поставила ее раньше. Когда мы их в первый раз встретили.

— Та-а-ак. А зачем?

— Она показалась мне необычной и… э-э-э…

— Не может быть?! Ты что, влюбилась в человечку?