Нужно сказать, что в жреческой среде ценится не только религиозное, но и светское образование. Считается, что жрецы, имеющие наряду с агамическим образованием еще и светское, лучше понимают прихожан и их ценности, они способны смотреть на храмовое богослужение с позиции мирянина. У таких жрецов больше шансов на успех во время переговоров с представителями власти и в целом они лучше выстраивают отношения с ними. К тому же, служитель культа с высшим светским образованием в глазах прихожан имеет высокий статус, как и любой мирянин, закончивший колледж и получивший ученую степень. Да и среди служителей культа в последнее время все чаще встречаются люди с ученой степенью, которые обучались в государственных учреждениях[201]. Сегодня не такая уж и редкость, что дети жрецов получают дипломы компьютерных инженеров и врачей.

Кроме того, очень часто образованная молодежь из жреческой среды хорошо владеет иностранными языками, что оказывается немаловажным в наши дни, когда среди прихожан больших храмов с каждым годом увеличивается количество иностранцев. Например, в отличие от жрецов преклонного возраста многие молодые жрецы-дикшитары, служащие в чидамбарамском храме Натараджи, довольно бегло говорят на английском и французском языках.

Организация брахманских поселений в средние века

Южноиндийские правители уже в раннем средневековье, желая получить кшатрийский статус, приглашали брахманов с Севера и предоставляли им земельные наделы. У брахманов и кшатриев изначально существовали особые отношения. Согласно ведийской и индуистской традиции, важнейшей обязанностью царя-кшатрия являлось дарение земли, особенно брахману. Брахманы же, в свою очередь, могли принимать такие дары лишь от настоящих кшатриев. Получалось, что, принимая от царя дар в виде земельного владения, брахман тем самым подтверждал за ним статус кшатрия. Хотя в целом южноиндийским царям так и не удалось добиться кшатрийского статуса, тем не менее, процесс одаривания брахманов проходил достаточно интенсивно.

Согласно ведийской традиции, именно брахманы выступали наставниками и учителями царя в освоении религиозных основ, в освоении ритуалистики и науки управления – данданити (daṇḍanīti) (Шомахмадов, 2007: 10). По сути, брахманство являлось источником для царской власти. Отсюда особое отношение к брахманам со стороны царей. В «Яджнявалкья-смрити» говорится, что нет более высокой дхармы для царей, чем раздавать брахманам добро, добытое в битвах, и обеспечивать подданным постоянную безопасность (ЯС, I. 323). Текст также говорит о необходимости давать брахманам пищу и предоставлять всевозможные богатства: что дарится брахманам, то является нетленным сокровищем царей, а жертва, принесенная брахману-огню, лучше принесенной на огне, поскольку она не может упасть или причинить боль (ЯС, I. 316). Угощение брахманов издавна считалось непременной частью жертвоприношений. В «Законах Ману» говорится: «Какое живое существо лучше того, устами которого всегда поглощают жертвенную пищу (havya) небожители, поминальные приношения (kavya) – предки?» (1. 95).

Царю предписывалось ученого брахмана, оказавшегося вдруг на его территории, обеспечить ночлегом в своем (царском) доме, одарить, оказать почет и уважение. Царь обязан почитать брахманов, потому что легитимно обретенная с помощью жрецов власть представляет собой основу всего мироздания. Кроме того, царю вменялось в обязанность неукоснительно следовать дхарме правителя, заботясь о сохранении социальной стратификации, создавая условия для выполнения каждой варной своей дхармы. Поэтому каждый царь должен был следить за регулярностью жертвоприношений и подношением даров жрецам различными группами населения (Шомахмадов, 2007: 20, 51, 52).

С учетом такой идеологии становится понятным, почему тамильские правители столь щедро одаривали брахманов землей. Активный рост брахманских поселений наблюдался в чольский период, хотя появляться они стали гораздо раньше[202]. Примерно c середины I тыс. н. э. наряду с возведением больших храмов цари начали создавать в Южной Индии благоприятные условия для брахманов и жаловать им брахмадеи. Напомним, что земельные участки и целые деревни, которые выделялись для поселения брахманов, назывались «брахмадея» (букв.: «данное брахманам») или «аграхара» (букв.: «то, что должно быть дано в первую очередь»). В результате такой политики в паллавском Тондаймандаламе количество брахманов заметно увеличилось.

Земли, подаренные брахманам (впрочем, как и храмам) давались с условием, что те будут изучать Веды, поддерживать постоянно горящую лампу в храме и способствовать проведению религиозных праздников. Как правило, земля передавалась для вечного пользования и передача сопровождалась особыми формулами. Тем не менее, при определенных обстоятельствах права на землю можно было передать другому лицу, хотя сделать это было не так просто[203].

В качестве брахмадеи деревни брахманам жаловались вместе с определенными правами и привилегиями. Причем брахмадею могла составлять всего одна деревня или же сразу несколько деревень[204]. Зафиксирован даже случай, когда для образования новой брахмадеи были взяты земли двадцати шести деревень (Алаев, 2011: 175). Как единое целое брахмадея могла быть пожалована как одному брахману, так и группе брахманов, и каждому из них причиталась своя доля определенного размера – кому-то полагалась одна доля, кому-то две и т. д. (Sundaram, 2009: 224, 226, 329). Кроме того, деревни, прикрепленные к храмам в качестве деваданы, тоже находились под управлением брахманов (Sundaram, 2009: 53).

Обычно хорошие земли принадлежали тем, кто занимал высшие ступени социальной иерархии. Поэтому не удивительно, что самые важные центры брахмадей располагаются в речных долинах, где выращивают рис. Больше всего брахмадей сосредоточено в долине реки Кавери. Причем большинство из них являются довольно древними и представляют собой образец альянса между брахманами и землевладельцами-веллала. По сообщению И. Петерсон, процесс распределения земли и прав на нее контролируют в основном именно эти две группы (Peterson, 2008: 75). Нередко в распоряжении брахманов оказывались и новые ирригационные сооружения.

В постчольский период новые брахмадеи продолжали появляться, при этом укрупняясь и охватывая более одного селения[205]. Вместе с тем, наряду с такими крупными поселениями существовали и совсем небольшие, когда брахманское поселение занимало лишь часть деревни. При создании брахманского поселения даже на базе конкретной деревни появившаяся аграхара получала новое название в честь дарителя. Так устанавливалась особая, ритуальная, связь между дарителем и тем населенным пунктом, который он подарил. Почти всегда к новому названию прибавлялось выражение «чатурведи-мангалам» (caturvedi-maṅgalam) – «убежище (знатоков) четырех Вед» (Алаев, 2011: 175–176).

Орган самоуправления брахманским поселением в Тамилнаду чаще всего назывался санскритским словом «сабха» или «махасабха», но также мог называться «самити», «паришад» и т. д. Нередко сабха включала до сотни человек и даже более. Но участвовать в собрании могли лишь те, кто успешно сдал экзамен по Ведам и вспомогательным дисциплинам (паришишта). Тот, кто не обладал такими знаниями, не мог быть избран ни в какой комитет по управлению деревенскими делами. А в надписях часто