Шрифт:
Закладка:
Отверстия в стене размером примерно с мой кулак, заткнуть их я смогу — хотя бы парочку. Если воспользуюсь коленями и головой, то закупорю еще несколько, но тогда напор воды меня попросту отбросит назад. Стоп…
Так вот оно что…
Если прилив исполняет роль человеческих легких, непрерывно дуя в каменную «флейту», то мне предстоит стать «пальцами» затыкающими отверстия. И тем самым мы породим некую мелодию. Я и прилив станем флейтистом — он дует, я исполняю. Шикарная перспектива…
— А какие дыры затыкать? — задал я логичный вопрос, решительно вставая под струи бьющей из стены воды — Ай! Твою так филармонию! Какого черта?!
К этому мигу я уже лихо отплясывал, несинхронно подергивая плечами и ногами. Вокруг меня в воде поблескивали тысячи голубых электрических искорок.
— Лечу тебя — среагировал Док, бросивший в меня сгусток зеленовато-белой магии, восполнившей часть уходящей жизни — и она продолжала уходить. Я находился под большим электрическим напряжением.
— Угри за стенкой? — предположил врач, накрывая меня аурой — Рос, лучше отойди. Если долбанет разрядом, а не статикой — я могу тебя и не спасти. Испепелит. И останутся от тебя только веселые глаза покачивающиеся на водной глади…
— О-о-о-о… — с уважением отозвался Орбит, смотря на Дока несколько иначе. Мамонт вытянул хобот и постучал лекаря по плечу, так же выказывая уважение.
— Нашел время разродиться шутками! — рыкнул я, роясь в сумке.
— Он пра-а-ав… нажатие — уда-а-ар — протянул эльф, разводя руками — И затыка-а-ать только рукой.
— Отлично! — рявкнул я, перерывая свое барахло еще сильнее — Ну же… ну же… о! Не совсем то… но на безрыбье…
Я нашел эликсир «стойкость истинного алхимика», пузатую бутылку наполненную сиреневой жидкостью с алыми и черными вкраплениями. Эликсир обещал комплексную защиту для алхимиков проводящих опасные опыты. Давал устойчивость к некоторым кислотам, ядам, огню. В том числе немного защищал от электрических разрядов всех типов кроме божественных и темных. Но я надеялся, что местные угри порождают обычное электричество. Выхлебав бутылку, я повел плечами, снова шагнул к стене и повторил вопрос:
— Какие дыры затыкать?
Вместо ответа лысый эльф развел руками, давая понять, что ответа не знает.
— Честно не знаешь? Или хочешь посмотреть на электро-гопак в моем исполнении?
— О-о-о-о…
— Орбит!
— Не зна-а-а-аю…
— Босс, затыкать мало — встрял второй мой спутник — Если это флейта — надо играть мелодию. Перебирать пальцами…
— Скажи, я похож на флейтиста? — уточнил я, стоя в пораженной электротоком воде и нервно дергаясь всем телом. В моих вставших дыбом волосах сверкали миниатюрные молнии.
— Не очень — признался Док — Но мы тоже далеки от них,… если только Колыван не скрывает в себе талант Бербигье Антуана…
— Чей талант?
— Бербигье Антуана Бенуа Транкиля…
— О-о-о-о… — эльф в экстазе закачал головой, мамонт вновь похлопал лекаря по плечу хоботом и одновременно покачал громадной головой, давая понять, что подобных талантов за ним не числится.
— Тьфу на вас — буркнул я, засучивая рукава — Буду жать на авось. Хм,… а если нажму неправильно, меня случаем не шарахнет электрической штрафной санкцией?
— Запросто, босс! Но мы тебя откачаем! Я магией, а Колыван реанимационным методом хоботом-в-рот.
— Ты сегодня явно в ударе, любитель блудливых демониц — рыкнул я, примериваясь взглядом к стене — Короче так — я жму! И за результат не ручаюсь!
— Жми, босс!
И я нажал — решительно подался вперед и воткнул сжатый кулак в левое верхнее отверстие…
Глава двадцать первая
Сила плохой музыки
Едва я опрометчиво и смело заткнул кулаком отверстие в скале, как случилось сразу две вещи — нескончаемый плач утеса стал громче и надрывней, а меня за руку укусила какая-то гадина, плавающая с той стороны стены. И это уже не говоря про пронзивший мое тело электроразряд. Злобно заорав, я почти наугад ударил вторым кулаком и закупорил еще одно отверстие. Плач утеса стал напоминать рев капризного ребенка. Меня трясло в электрической агонии, волосы стояли дыбом, одежда хоть и мокрая, но дымилась, к потолку вздымались клубы дымного пара. Мне почудился запах говяжьего стейка…
— Святые угодники! — причитал Док, наотмашь хлеща меня волшебной оздоровительной плеткой — Святые угодники!
Господи… я оказался в раю мазохистов.
— Ненавижу музыку! — прохрипел я, ударяя по стене лбом и затыкая третье отверстие.
Утес взревел как церковный орган. Меня отбросило от стены. Упав на гладкий каменный пол, залитый водой, я проскользил пару метров и затих в дыму. Кажется, у меня поджарился язык…
— Чума! Просто чума! — приплясывал надо мной щуплый доктор — У тебя сапоги порвало! А сообщения то какие!
— Какие? — просипел я, медленно поднимаясь.
— Читаю вслух, босс! Пока не дергайся, подлечу тебя — мне в плечи уперлись окутанные сиянием ладони врача, просевшая на две трети жизнь начала подниматься — Просто слушай…
Сообщения не радовали.
Едва успокоившиеся было птицы устроили новое безумство, ускорившись в разы и резко расширив диаметр смерча, зацепив своими ударами с десяток парящих разведчиков от различных кланов. Утес Приливная Смерть привлек к себе всеобщее внимание. Вокруг гигантской скалы сосредотачивается все больше сил. Всем очень интересна суть происходящего. Но никто ничего не знает — кроме Неспов. А те загадочно созерцают горизонт и сплачивают ряды.
«Местные» упорно молятся и столь же упорно отмалчиваются. Никто из них не дает заданий, связанных с утесом или хотя бы просто с тем регионом. Как отрезало.
Только что, после того как я заткнул третье отверстие каменной «флейты» собственной головой, около утеса начали погибать игроки. Десятками. И это не шутка.
Суицеллы. Они устроили массовое самоубийство. Не из злобы — от невозможности продолжать жить. Плач утеса слышен не только нам — он прекрасно слышен и снаружи, более того — все тело утеса вибрирует в такт нескладной мелодии, звуковая волна настолько мощна, что резонансное эхо разносится очень далеко. Монстры суицеллы же напоминают собой ожившие электрические лампочки с жалом, необычные безобидные существа. Но когда тембр плача изменился, суицеллы заметались из стороны в сторону как обезумевшие. Их начало трясти. Внутри них нарастал звон,… а затем существа попросту ударили себя собственными жалами. Так смертельно раненый скорпион пронзает себе спину жалом в желании быстрее обрести смерть. Вот только скорпионы не взрываются подобно ядерной гранате. А суицеллы еще как…
Десятки мощнейших взрывов сотрясли песчаную полосу с ближайшей к Крылу части утеса. А там
