— Джед, иди сюда, — громко сказал Кенен, сопроводив свои слова угрожающими жестами. Айзек, скомкав в кулаке пустой контейнер из-под еды, недобро сощурился на человека. Тот, громко фыркнув, зашагал к своему столу.

— Крысы, — пробормотал Кенен, задумчиво глядя на закрытый холодильник. — Дэйви зря боится — они стопроцентно стерильны. Ветконтроль не дремлет.

— Зачем носить сюда животных? — тихо спросил Гедимин. Кенен пожал плечами.

— Люди любят своих питомцев и не хотят с ними расставаться. Даже здесь. Крысы… Да, надо будет учесть крыс. И песчанок. На них минимальный налог, значит, будет большой спрос. Да, надо будет дополнить проект. И тогда тендер у меня в кармане…

10 июля 26 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— И я закрыл ангар и пошёл искать такси, — закончил Иджес. Гедимин хмыкнул.

— Они не боятся лежать без чувств при сармате? Макаки всё-таки странные. То шарахаются, когда подходишь, то иди к ним на вечеринку…

Иджес толкнул его в бок.

— Надо было идти со мной, атомщик. Они правда забавные, пока стоят на ногах.

Патрульный у входа в терминал подозрительно косился на них — его тянуло к сарматам, будто магнитом, и он то и дело разворачивался к ним, вместо того, чтобы наблюдать за толпой у ограждения космодрома. Шла посадка на два барка одновременно, третий гравитационный батут под красными огнями ждал, пока на него поднимется «Барракуда» с прицепившимися к ней модулями сопровождения. «Барракуду» час назад вывели из ремонтного ангара, и весь этот час её владельцы чего-то требовали от космопорта и не давали сарматам запустить реактор. Вспомнив процесс переговоров, Гедимин досадливо сощурился.

— Зачем тащить корабль на батут? — тихо спросил он в пространство. — Он исправен. Дошёл бы своим ходом.

Иджес хмыкнул.

— Подожди. Завтра они туда «Циклоп» потащат. Чуть что пойдёт не так — и мы увидим сплющенный батут.

— Никогда не понимал макак, — пробормотал Гедимин.

Он оглянулся на ряды ангаров за терминалами космодрома и смущённо усмехнулся.

— Пойдёшь? — Иджес перехватил его взгляд.

— Надо сходить, — кивнул сармат. — Он там собирает свой плазменник. Вдруг соберёт?

Он коротко усмехнулся и быстро пошёл к ангарам, увидев напоследок, как Иджес недовольно щурится. «Я не лезу дружить к „макакам“,» — успокоил себя сармат. «Просто слежу за экспериментом. Мои тоже небезопасны. Вот Кенена посадил в реакторный…»

Двери тира были открыты, изнутри доносилось шипение, и пахло плавленым фрилом. Гедимин остановился напротив входа и увидел на огневой позиции единственного стрелка в жёлтой пехотной броне. Он держал в руках массивную рукоятку «Фокки» и, тяжело дыша, выводил на мишени кривую спираль. Возможно, в замысле была ровная, но ствол дрожал и дёргался.

Гедимин стукнул пальцем по отодвинутой дверной створке, чувствуя себя на редкость неловко. Человек, привычным движением поставив бластер на предохранитель, обернулся, сдёрнул респиратор и расплылся в радостной ухмылке.

— Механик Джед!

Он, поддев неприметную складку фрила на стене, просунул под неё металлический штырь и, услышав треск, махнул рукой.

— Заходи! Незачем им тебя видеть.

Едва Гедимин вошёл, он задвинул створку и кивнул на бластер, лежащий на стойке.

— Будешь стрелять? Я уже сорок минут с ним бьюсь. Наверное, нужны пневмоприводы. Это не для человечьих рук.

Гедимин подобрал оружие, машинально поправив чуть сбившийся прицел, и посмотрел на изрезанную мишень.

— Твой плазменник готов? — спросил он. Уриэль, остановившийся рядом с лёгким разрядником в руке, смущённо хмыкнул.

— Всё непросто, Джед. Работа, курсы… Только по выходным два-три часа свободных. Я доделаю, ты не сомневайся. Вон, в поясе астероидов снова напали на транспорт. Что-то надо делать с этими пиратами. Слишком много трофейного оружия, и всё оно копится у бандитов. А мы ходим со станнерами.

Он покосился на табельный бластер и презрительно фыркнул.

Дверь еле слышно заскрипела; Гедимин, опустив оружие, обернулся через плечо. Он рассчитывал увидеть кого-то из патрульных — или, что хуже, Харольда, но в расширившемся проёме никого не было. Дверь снова скрипнула, Уриэль, шагнув к ней, издал странный цокающий звук, и только тогда сармат посмотрел на два метра ниже и увидел на пороге небольшое существо.

Он даже не сразу опознал биологический вид, — это была обыкновенная собака, рыжая с чёрными пятнами, крупными висячими ушами и коротким подвижным хвостом. Её голову прикрывал намордник; им она и толкала тяжёлую створку. На другом конце поводка обнаружилась некрупная человеческая самка с волосами цвета собачьей шерсти. Увидев Уриэля, она смущённо хихикнула.

— Прошу проще… — начала было она, но осеклась. Её глаза расширились, и она попятилась. Собака застыла на месте, припав к земле и вздыбив шерсть на загривке, и Гедимин увидел, что у некрупного зверька очень много зубов. Он шевельнулся, и животное метнулось прочь так, что самка еле его удержала.

— Санни! — услышал Гедимин, прежде чем и зверёк, и человек исчезли из дверного проёма. — Санни, ко мне!

Уриэль выглянул на секунду наружу и шагнул назад, плотно прикрывая ворота.

— Хороший пёс, — сказал он, оглянувшись на Гедимина. — Небось, из Старой Европы. Но этому городу очень не хватает площадки. Чего ждёт совет⁈

— Тендер, — отозвался Гедимин, вешая ненужный бластер на стойку. — Идёт тендер. Это всегда долго.

— А, это, — Уриэль поморщился. — Ну да, знаю. Надеюсь, с постройкой они не затянут. Куда ты?

— Ждут, — Гедимин кивнул на закрытые ворота. — Пора идти. Осторожно с плазмой!

13 июля 26 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Кенен ждал в дверном проёме, еле слышно насвистывая какую-то мелодию и в такт притопывая ногой. В четвёртом часу ночи на базе было тихо, только дыхание спящих сарматов разносилось по обитаемым палубам, и в отдалении гудели турбины АЭС. Гедимин нехотя поднялся с матраса, сделал глоток из фляги с водой, покосился на так и не