Шрифт:
Закладка:
Обратите внимание – в Гамбурге они разбомбили центр города, прилегающие к нему жилые кварталы, порт и судостроительные заводы.
А вот частные виллы вдоль Эльбы остались нетронутыми, поскольку предполагалось после поражения Германии разместить в них главный штаб английских войск.
Каково?!
Какая исключительная точность бомбардировки!
Впрочем, и русские, и американцы в ту войну действовали не хуже.
Вот как командование американских ВВС в Египте сообщает о бомбардировке румынских нефтяных месторождений в Плоешти:
«2 августа 1943 года, Каир
Соединения из более чем 175 бомбардировщиков В-24 «Либерейтор»… провело тяжелый налет на румынские нефтяные месторождения в Плоешти.
Бомбардировщики подошли к Плоешти на большой высоте и, совершив затем пикирование на цель до 140 метров, они сбросили свой груз, 300 тонн, на производственные сооружения…
После этого бомбардировщики опустились на высоту до 20 метров и стали расстреливать цели из бортового оружия…»
Невероятно!
Тяжелые бомбардировщики В-24 «Либерейтор», при их-то скорости и весе, работают на высоте 20 метров, почти вплотную к крышам домов и верхушкам деревьев?!
Это возможно было осуществить только с помощью точной навигационной техники, которой были оснащены в те дни боевые самолеты антигитлеровской коалиции, и только благодаря героическим летчикам, рисковавшим в таких операциях своей жизнью.
И трудно понять, почему эти исключительные возможности не были использованы для того, чтобы разбомбить, скажем… подъездные пути к лагерю смерти Освенцим?
Аккуратненько разбомбить, ювелирно.
Разбомбить подъездные пути и остановить гитлеровскую машину смерти!
Остановить, хотя бы на время – на день, на час.
Сохранить жизнь людям, хотя бы немногим – сотне, десятку.
Сохранить жизнь хотя бы одному человеку – одному ребенку.
Спасти одну детскую душу…
Это только слишком серьезная и больная для нас тема, да ей, наверное, и не место в этой книге. Мы сказали об этом вскользь, просто потому, что не могли не сказать.
А теперь нам пора возвращаться в Одессу, где в странной квартире бабушек все еще скрывается Ролли.
Опасный «намек»
Удивительно, но Одессу тоже бомбят.
Это началось еще в июне 1943 года.
Каждые два-три дня над городом неожиданно появлялся советский самолет.
Румыны обычно в таких случаях объявляли воздушную тревогу, но бомбежки не было – самолет лишь сбрасывал листовки и уходил в море.
Говорят, что однажды, 31 июля, в самый разгар купального сезона один такой самолет появился над пляжем «Ланжерон». На бреющем полете он прошел над самыми головами отдыхающих и сбросил листовки прямо им в руки. А еще говорят, что, прежде чем уйти, как обычно в море, он якобы как-то даже издевательски махнул крылом.
Ну что ж, все может быть!
В Одессе знают, что говорят…
Только с каждым прошедшим днем советские самолеты становились все «наглее», и в начале 1944-го город уже бомбили по-настоящему.
ИЗ ДНЕВНИКА АДРИАНА ОРЖЕХОВСКОГО
«10 января 1944. Сегодня уже 3 или 4 раза прилетали совет. разведчики, это предвестники прилета бомбардировщиков.
Жуть берет, когда вспоминаешь прошлые бомбардировки, и нам предстоит пережить такие же ужасы. Избави Бог и помилуй…
11 января 1944. Сегодня были красные визитеры. Первые два визитера были достаточно скромными, т. к. невинно пролетели над портом, хотя их весьма нешуточно встретили зенитки, но на третий раз прилетели с подарком, каковой сбросили в порт, но, к счастью, попали в воду…
12 января 1944. Сегодня была четыре раза тревога и наконец в четвертый раз они сбросили бомбу недалеко от Греч. моста, говорят, что метили в гор. Совет… Сейчас 8:30 вечера, свет потух, через окно видны сильные взрывы, пулеметный огонь не умолкает, небо усеяно цветн. ракетами…
Кончилось наше двухлетнее спокойствие…
Так писал Адриан Оржеховский в своем дневнике 12 января 1944 года, а вот на следующий день, 13 января, в нашем городе произошло уже совершенно невероятное событие, и связано оно было тоже с советскими самолетами.
В воздушном бою под Одессой был сбит один такой самолет.
Летчик – капитан Андрей Кондратьев – погиб.
И румыны по какой-то непонятной причине решили устроить ему публичные похороны со всеми положенными героям воинскими почестями.
Гроб летчика установили на лафете пушки, и траурный кортеж прошествовал по запруженной народом Дерибасовской. В начале процессии шли священники в полном церковном облачении, а вслед за пушкой почетный караул и военный оркестр.
Зрелище было внушительным, и трудно было поверить, что это происходит здесь, у нас, в «Городе Антонеску».
Город был в смятении.
Загадка не давала жителям покоя.
А разгадка была проста, и лучше всего об этом сказал Черчилль еще на Тегеранской конференции: «Антонеску ищет страну, перед которой он мог бы… капитулировать…»
Нет, на самом деле, Черчилль, любивший «побаловаться» острым словцом, выразился намного грубее, и мы из скромности смягчили его лексику, но в принципе он был абсолютно прав: Антонеску давно уже искал страну, перед которой мог бы…
И, видимо, самым удобным для него было бы это сделать перед Сталиным, поскольку именно советские войска, приближаясь к границам Транснистрии, представляли для него наибольшую опасность.
Почести, оказанные погибшему советскому летчику, были в данном случае прямым посланием Сталину – еще одним намеком на возможность получить без боя Одессу, Транснистрию и всю «Романию Марэ».
Но Сталин почему-то предпочитал не замечать намеков и не спешил принимать предложенный ему «подарок». Как видно, у него в те дни уже созрел совершенно другой план, и Антонеску вскоре о нем узнает.
Зато Гитлер, наоборот, прекрасно понял «намек» – он давно уже видел «странные пируэты» своего «верного союзника» и прекрасно понимал, что румыны не будут «стоять насмерть у ворот Европы» и придется, видимо, рассчитывать только на свои силы.
Гитлер уведомил Антонеску, что в связи с создавшейся ситуацией власть в этом регионе переходит к немцам и защищать Одессу и Транснистрию будет германская армия.
Антонеску чувствовал, что Транснистрия уплывает из его рук, и это было ужасно и само по себе, и особенно потому, что теперь ему даже нечего будет предложить Сталину в обмен на сепаратный мир и пропуск в «клуб будущих победителей». В отчаянье он пробует убедить Гитлера, что будет, будет «стоять насмерть», и с этой целью 26 января 1944 года снимает с поста гражданского губернатора Алексяну и вместо него назначает военного губернатора генерала Георге Потопяну.
Но это уже не меняет дела.
В Одессу входит германская армия.
«Oh, Tannenbaum!»
Одесса, 31 декабря 1943 г. Странная квартира бабушек. 806 дней
