побережью, ожидая посадки на суда. Единственные корабли, которые они увидели, были уже далеко на горизонте, и они быстро исчезли. Арьергард был покинут и брошен на произвол судьбы. Они сразу же послали сигнал к перемирию на американские аванпосты, и вскоре весь отряд был разоружен.

При первых известиях об отступлении азиатов наши корабли поспешили вернуться в Берингов пролив. Там они ждали возвращения врага, пока не пришло известие, что его суда видели ниже по побережью. Тогда корабли отправились на юго-запад, надеясь догнать транспортный флот. Их успеху помешала политика противника, заключавшаяся в том, что они держались далеко друг от друга и шли в разные порты. Пятнадцать судов были захвачены, а девять, чьи обитатели отказались сдаться, были потоплены. Малайзийские и Индо-китайские вспомогательные суда отплыли к своим родным берегам, но подавляющее большинство вернулось в Китай.

Сдавшиеся корейцы и японцы были отправлены в Японию на американских кораблях, а японское правительство вступило в тесный союз с США и Великобританией против Китайской империи. Японская армия сопровождала корейцев в их собственную страну, а Корея провозгласила свою абсолютную независимость и вступила в союз с врагами Китая. Американские, британские и японские корабли бомбардировали все главные китайские порты и опустошили почти все побережье Китая.

Пока азиаты во Франции и Дании готовились воздвигнуть огромные пирамиды из камней в память о Кара Хулаку, эпидемия разразилась среди них с ужасающей силой, и мертвых, должно быть, было столько же, сколько выживших. Обе армии распались на небольшие отряды и рассеялись по стране, простиравшейся от Рейна до Черного моря. Та небольшая часть, которой удалось спастись до начала эпидемии, уже была отозвана в Китай, но эти дрейфующие фрагменты огромной армии захватчиков, похоже, потеряли всякое чувство верности и ответственности.

Благодаря большой осторожности и тщательным санитарным мерам Англия, Швеция и Норвегия избежали чумы, что избавило их от опасности вторжения. Беженцы в этих странах, а также в Италии и Швейцарии, в других горных районах, начали массово возвращаться в опустевшие районы Европы. Они убивают азиатов везде, где их находят, и везде обращались с ними как с ядовитыми рептилиями.

Теперь, когда людское нашествие с Востока ушло в прошлое, мы можем увидеть те влияния, которые придали ему огромную силу. Но азиатская сила была менее важна, чем европейская слабость. Предупреждение, которое мы получили, является ясным и четким, и если к нему не прислушаться, то следующая катастрофа может превратить христианскую цивилизацию в полуправдоподобную легенду ушедших времен. Белая раса, объединившись, не должна бояться ничего, что содержит мир, но сломленная и подавленная долгими раздорами, она может стать жертвой даже меньшей опасности, чем та, которая угрожала ей в 1899 году.

1893 год

Июнь 1993 года

Джулиан Хоторн

– Но если, как вы меня уверяете, – сказал я, обращаясь к интеллигентному человеку, с которым я разговаривал, – это действительно моя родная Америка, то она, кажется, странно изменилась со вчерашнего вечера. Что, например, стало с городами? Я брожу здесь уже некоторое время и не вижу ничего, кроме фермерских домов довольно непритязательного дизайна, каждый из которых стоит посреди участка в десять акров.

Пока я говорил, мороз пробежал по моей спине.

Мой собеседник улыбнулся.

– В каком году, осмелюсь спросить, вы уснули? – вежливо поинтересовался он.

– В каком году? – повторил я. – В том же году, что и сейчас, я полагаю, – в 1893. Почему вы спрашиваете?

– Это многое объясняет, как для меня, так и для вас, – был его ответ. – Мы сейчас находимся в июне 1993 года, так что ваш сон, должно быть, длится чуть больше века. Я поздравляю вас.

– Ваше заявление, вероятно, вызвало бы мое удивление и, возможно, даже недоверие, – сказал я, – если бы в течение последнего десятилетия или двух девятнадцатого века мне не довелось прочитать ряд книг, все герои которых спали в течение периода от десяти до двухсот лет. Очевидно, что симпатическая сонливость, вызванная их прочтением, одолела меня в большей степени, чем я предполагал. Могу ли я, без дальнейших извинений, попросить вас просветить меня относительно природы изменений, произошедших во время моего бессознательного состояния?

– Я аплодирую вашему апломбу, мой дорогой сэр, – ответил мой собеседник с поклоном. – Мне уже не раз посчастливилось встречать людей в вашем затруднительном положении, и обычно много времени уходило на формальности, чтобы убедить их, что они действительно намного опередили свой возраст, как это показывают факты. Вы, как я с удовольствием вижу, готовы приступить к лекции. Было бы нескромно поинтересоваться, планируете ли вы, как и остальные, опубликовать результаты своих исследований в периодических изданиях столетней давности?

– Вы угадали мою цель, – ответил я, покраснев. Дело в том, что я обещал одному редактору, моему другу, подготовить для его журнала историю о том, что…

– Поймите, – прервал меня мой друг. – Мне будет приятно просветить вас, и я не возьму никакой платы за свои услуги. В то же время мне было бы приятно узнать название периодического издания, в котором вы публикуетесь.

– С удовольствием, – сказал я и назвал его.

Лицо моего собеседника сразу же просветлело.

– Невероятно! – воскликнул он, – Разве это не то же самое издательство, которое впервые взялось за тему механического полета и опубликовало ряд статей, доказывающих его осуществимость?

– То самое, – ответил я

– Журнал, о котором идет речь, все еще находится в апогее своей деятельности, – заметил он, – и, вы, возможно, не знаете, он имел честь выпустить первую успешную летающую машину. Мир в неоплатном долгу перед этим журналом, и мне не нужно говорить, что я или любой из нас захочет сделать все, чтобы удовлетворить желания представителя прошлого века, – закончил он вежливым и сердечным жестом, который полностью меня успокоил.

– Давайте тогда, – сказал я, – мы начнем с исчезновения городов. Как насчет этого? Что с ними случилось?

– Чтобы подготовить свой разум к пониманию этого вопроса, – сказал мой информатор, – вы должны помнить, что даже в ваше время деловые люди пользовались преимуществами скоростного транспорта, чтобы покинуть город в конце рабочего дня и поселиться в пригороде, от десяти до пятидесяти миль за чертой города. Таким образом они обеспечивали себе спокойный ночной отдых и дышали деревенским воздухом. Очевидно, что расстояние, на которое они удалялись от города, зависело исключительно от скорости, с которой могли передвигаться поезда той эпохи. Поэтому, когда появились летающие машины, развивающие скорость от семидесяти пяти до ста миль в час, жилище делового человека было удалено на соответствующее расстояние, и ими были заняты районы, которые до этого были недоступны. Окрестности больших городов были расширены до сравнительно большого