Его лицо вытянулось.

– То есть вы хотите арендовать, а не купить?

– Мне очень жаль. Разве я не говорила об этом?

О покупке чего-либо не могло быть и речи. Так нас было бы куда легче вычислить – об этом я уже подумала. Хотя с того момента, как промокший насквозь Фредди пришел домой и признался, что убил кого-то, разум не принадлежал мне. Трудно было поверить, что это произошло лишь прошлой ночью.

Агент взглянул на Джаспера, который сидел на полу рядом с нами и вел себя безупречно.

– У меня на примете только два дома под аренду, и, боюсь, ни в одном из них не примут собаку.

– Почему это? – ощетинился Фредди.

Я бросила на него предостерегающий взгляд. Мы заранее договорились, что я сама обо всем договорюсь.

– Там были некоторые проблемы с поцарапанными половицами и неприятным беспорядком, оставшимся по углам.

Уголки его рта приподнялись в отвращении. Я заподозрила, что сам Джим совсем не собачник.

– Джаспер обучен, – возмущенно сказал Фредди. Я заметила знакомую жесткость в глазах сына. Он был готов сражаться. Горе тому, кто критиковал его пса.

Мой сын мог быть таким. Вот он теплый и любящий, а через минуту – жесткий и холодный. Но способный на убийство? Нет. Пожалуйста, нет.

– Извините, я больше ничем не могу помочь. Буду держать руку на пульсе. Если что-то всплывет, то вам, разумеется, понадобится предоставить рекомендации.

У меня во рту пересохло. Рекомендации? Совсем не подумала об этом.

– Разумеется, – спокойно сказала я. – Это не проблема.

– Не хотите ли вы заполнить это?

Он подтолкнул ко мне бланк. Я разглядела, что там спрашивалось о предыдущем адресе, и демонстративно взглянула на часы.

– Вообще-то я немного спешу, так что зайду позже.

– Что теперь? – спросил Фредди, когда мы вернулись на центральную улицу.

– Не знаю. Может, переедем куда-нибудь еще.

– Джаспер устал. Я тоже.

Устал? Какой-то человек лежал в морге. Чей-то отец. Муж. Дедушка. А мой сын устал?

– Тогда тебе не стоило ввязываться в ту историю, – огрызнулась я.

– Знаю. Прости, мам. – Он снова стал похож на маленького мальчика.

В конце центральной улицы располагалась гостиница. Мы могли бы забронировать там номер, но заведение выглядело элитно. В таком придется сообщить свой адрес. А если я сочиню его, они могут проверить и заподозрить неладное. Неужели так теперь будет всегда? Мы станем оглядываться, куда бы ни отправились? Может, лучше сдаться прямо сейчас?

– В пабе есть свободные места, мам! Посмотри на вывеску в витрине.

Мы вошли. Фредди заказал полпинты с такой легкостью, что стало ясно: ему не впервой. Он был несовершеннолетним. Я понимала, что должна остановить сына. Но спор мог привлечь к нам внимание.

Джаспер уютно устроился у камина под столом на козлах, рядом стояли миска с водой и два пакета свиных шкварок, которые купил ему Фредди.

У меня была лимонная газировка. Я бы с удовольствием выпила большой бокал красного вина, но нужно было держать себя в руках.

– Джим сразу вам помог? – раздался голос. Это был Блокки, наш водитель.

– Боюсь, что нет. Я решила, что лучше взять дом в аренду, но ни один из владельцев в списках агентства не согласен на собак.

Фермер издал «пффф».

– Некоторые не знают, что для них хорошо. Как по мне, собаки лучше многих людей. Нет в них ни капли зла, если только не обращаться со зверем неправильно. Если собака не делает то, что должна, то вина хозяев. Тут как с родителями.

Он вытер пену с подбородка и наклонился к нам.

– Могу позвонить Глэдис, если хотите.

– Кому?

– Глэдис. Старушке, которой принадлежит тот коттедж, мимо которого мы проезжали. Раньше там жил ее племянник, но, как я уже говорил, сейчас он в Австралии. Глэдис была бы рада, если бы в ее доме кто-то поселился. Учтите, там слегка сыровато.

– Ей нужны будут рекомендации? – спросил Фредди.

К слову о том, чтобы не вызывать подозрений. Почему он не мог просто промолчать?

– Не знаю. – Блокки прищурился. – А это проблема?

– Конечно нет, – быстро вставила я. – Но может потребоваться время, чтобы их получить.

– Я ее спрошу. Дело в том, что местечко-то – просто находка. Как быстро вы хотите въехать?

– Сейчас, – сказал Фредди.

– Как можно скорее, – добавила я. – У меня есть деньги, чтобы заплатить кому-нибудь за уборку.

– Даже так? Что ж, может, кто из моих парней захочет подзаработать пару монет на стороне.

В нормальных обстоятельствах я попросила бы отзывы о рабочих. Но сейчас тем самым рисковала привлечь к себе большее внимание. И спровоцировать очередные вопросы. Больше людей узнают наши лица, когда всплывет то, что мы натворили.

– Вот что я скажу. Почему бы нам не пойти и не посмотреть дом сейчас, пока не стемнело?

«Это безумие», – твердила я себе. Рано или поздно нас найдут. Мы достаточно наследили. И должны продолжить убегать. Все дальше и дальше. «Но ты не можешь сбежать», – произнес голос в моей голове. Нам нужно сесть и подвести итоги. Возможно, в конце концов мы сдадимся. Но не сейчас. Мне нужно побыть со своим сыном еще немного. Насладиться каждой минутой. Подержать его за руку. Подготовить его – и себя – к тому, что может ждать впереди.

Когда мы добрались до коттеджа Глэдис, его дверь оказалась открытой. Она была чуть выцветшего оттенка морской синевы – одного из моих любимых, – который хорошо сочетался со старыми камнями.

– В этих краях никто не запирается, – фыркнул Блокки.

Внутри была дровяная печка с обугленными поленьями. На кухне стояла грязно-кремовая плита, старинная и холодная на ощупь. Пол покрывал крысиный помет, а стены – плесень.

– В саду джунгли! – Фредди показал в окно на крапиву высотой около шести футов.

– Раньше он был гордостью и радостью Глэдис. А теперь порос сорняками. Отсюда не видать, но внизу стоит сарайчик. В нем есть печь и гончарный круг.

– Глэдис гончар? – спросила я.

– Это точно, была. Вон, сделала. Гляньте.

Он указал на несколько глиняных горшков, стоявших на комоде. Все они покрылись пылью.

– Я немного занималась гончарным делом, – тихо сказала я. – Еще в школе искусств.

– Тогда, может, снова возьметесь? Глэдис понравилось бы.

– Я беру этот дом.

– Правда? Он немного в стороне от дороги, если вы вдруг передумаете по поводу школы. Знаю, вы говорили про желание поработать, но не думали о подготовительном колледже?

Он многозначительно посмотрел на Фредди.

– Нет, это не интересует, – ответила я. – Сыну уже шестнадцать, и я поняла, что нет смысла подталкивать его к