Инженер сделал паузу, вспомнив то, что он видел в Губахе, а потом сказал буровому мастеру:

- Женя, ты давай работай, а? Надо перетаскивать вышку. Время идёт, деньги улетают, результата нет. Толик там договаривается с бандитами не пойму о чём, ты про ботов стал рассуждать: человек-не человек. Этак мы дела не сделаем, дали тебе ботов, работают, и хорошо. Зачем эти лишние вопросы?

- Да я понял, понял, сейчас пойду работать, я просто спросить у тебя хотел. Думал, ты знаешь, кто их делает? Или там как…

- Слушай, Женя… Запомни то, что я тебе скажу, раз и навсегда…

- Да, чего запомнить?

- Никогда и никого не спрашивай про ботов, ни откуда они берутся, ни как их делают, делай вид, что это тебя совсем не касается, понял? Вот просто никому и никогда не задавай подобных вопросов. Понял?

- Понял, - ответил Дячин чуть озадаченно. – Ну я пойду?

- Давай, Женя, давай, - подбадривал его инженер, - не забывай, как рассветёт, нам ещё местность «снимать» под новую скважину.

Глава 32

Он вынес из палатки хороший фонарь, достал двигатель и инструменты, уселся на ящик и взял кружку с чаем. Прохладно. Хорошо. Если бы не мерзкие мотыльки, что сыпались на него с лампы, то можно было и получить от подобного времяпровождения истинное удовольствие. Он постучал ключом по крышке движка.

Мотор был небольшой, компактный, но имел четыре полулитровых цилиндра и простой, короткий привод на вал с винтом. Сразу видно, вещица оборотистая, с хорошим усилием на «конце». Усилие, обороты – мощность – прожорливость. Да, людям, которые грабят баржи на быстрине, нужно иметь быстрые моторы. Правда, он лежал в ящике неизвестное время, его нужно было перебрать, почистить от ржавчины, посмотреть подшипники. Он стал разбирать его, снял крышку, чтобы взглянуть на поршневую…

- Мощный мотор, наверное, очень быстрый, - сказал он, когда Самара заглянула ему через плечо.

- Тут по-другому нельзя, на реке нужно всё делать быстро, иначе бегемот убьёт. Ему лодку перевернуть - что тебе саранчу раздавить, знаешь, какие они бывают?

Горохов не знал.

- Какие?

- Казаки говорили, что и по восемь метров случаются.

- Ишь ты, – у него тут возник один вопрос. – А ты сама с казаками не ходила за добычей?

Она удивилась, а потом хмыкнула: ну ты, мол, даёшь!

- Казаки на дело и на войну баб не берут. Нешто ты не знаешь?

Недоверие. Одно из главных его качеств. Въедливое и дотошное, оно - недоверие ко всем, с кем он на заданиях имел дело, - неоднократно выручало его. Он почти всё время жил в состоянии разъедающего все его отношения чувства.

«Сто процентов, Лёва Василёк приказал ей присматривать за мной! Василёк волнуется за деньги. Это разумно. Но хотелось бы знать, она и обо всё остальном, что здесь видит, ему докладывает? Скорее всего, так и есть, а значит, она уже согласовала с ним разрешение использовать казачьи лодки. Ладно, будем работать дальше».

Он чуть приобнял её за плечи:

- Значит, ты с казаками за добычей не ходила, а откуда же ты знаешь, где они прятали лодки?

- Первый муж мой ходил, - не задумываясь, ответила казачка. – Один раз раненого привезли. Приехал на чужом транспорте, без вещей и оружия. Чуть оклемался и говорит: поехали, заберём квадроцикл и вещи, я их у лодок оставил. Я его отвозила туда.

- А, ясно, - сказал инженер.

- Еда готова. Есть будешь?

- Попозже, хочу с мотором закончить, - ответил он.

- Ты спать-то сегодня придёшь ко мне? - спросила она, слегка прижимаясь к нему бедром и положив руку ему на плечо, а сама оглядывается, не видит ли кто такой её вольности.

- Да, соберу двигатель и приду, ты пока поспи, - отвечал он, протирая детали мотора.

- Тогда разбуди меня, когда придёшь.

- Хорошо, иди, - инженер похлопал женщину по заду.

Дячин отпустил людей, только когда начало светать, он покормил и напоил ботов, но сам спать не лёг, хотя изрядно вымотался за ночь.

Он дождался инженера, и они вдвоём принялись искать новое место для буровой. И через пару часов измерений, не сговариваясь, указали новую точку. Это была самая нижняя точка местной низины.

- Уже через пятьдесят метров вода пойдёт, - заверил буровой мастер.

- Угол большой, много бетона уложить придётся, – с сомнением говорил Горохов.

- Это раньше было проблемой, - сказал Дячин и кивнул на скалу, под которой спали все три бота. – А теперь с этими бугаями я намешаю бетона за два дня, только успевай привози цемент и воду.

- Ладно, Женя, иди поспи, а после жары начинай убирать оттуда песок, – произнёс инженер, собирая в ящики геодезический инструмент.

Когда они подходили к палаткам, появился Баньковский. Появился он как раз из палатки, что стояла чуть на отшибе, а не из своей.

- Ты видел? – удивился Дячин. И продолжил с нотками зависти. - Он у этой задастой казачки ночевал, что ли?

- Ну а почему нет, он человек неженатый, при деньгах, многие местные женщины сочтут его привлекательным. Тут с мужиками проблемы.

- С мужиками проблемы? – не понял Дячин. – Какие?

- Убивают друг друга часто, - ответил Горохов.

- А-а…

Толик махал им рукой, видок у него был так себе. Чёрная щетина, опухшее лицо.

- Мужики, я сегодня выходной.

- Нет, господин Баньковский, - Горохов злорадно ухмылялся, - Женя сегодня ночью начнёт разбирать вышку, а ботов отправит разгрести песок на новой площадке, если сегодня не заказать цемент и воду, завтра мы не сможем начать заливать подушки под ноги.

- Калинин, - почти кричал Баньковский, - сам закажи. Я никакой!

- У меня другие дела, - отвечал Горохов всё с тем же весёлым злорадством, - и у Жени тоже. Не поедешь сам – два дня простоя. Да, Толя, два дня простоя, посчитай, сколько это денег!

- Я даже за руль сесть сейчас не смогу, - стонал инвестор.

- А вчера ночью мог, - напомнил ему инженер, - приехал пьяный в дым. Как только не убился на барханах? Давай, Толя,