Генерал Хозин и слышать не хотел об отступлении, он же обещал Сталину прорвать блокаду. Он приказал 2-й ударной армии наступать. Но она уже и обороняться не могла. Отрезанная от источников снабжения, обессилевшая армия находилась в бедственном положении.

Воспоминания выживших ветеранов армии собраны в подготовленном Институтом российской истории сборнике «Через долину смерти. Подвиг и трагедия воинов Волховского фронта». Бесхитростные рассказы рисуют картину медленного умирания армии.

«Траншеи заливало водой, — вспоминали ветераны, — кругом плавали трупы. Бойцы и командиры голодали, не было ни соли, ни хлеба. Отмечались случаи людоедства. Не осталось ни хлорки для обеззараживания воды, ни медикаментов».

29 апреля немецкие войска, чтобы не дать 2-й армии вырваться, начали наступление с целью перерезать коридор. Бои были невероятно ожесточенные, схватывались врукопашную.

«В те дни, — писал историк Борис Иванович Гаврилов, многие годы изучавший трагическую историю 2-й ударной, — участок коридора между лесными реками Полнеть и Глушила получил название «Долина Смерти». После войны это название распространилось на весь Мясной Бор».

15 мая генерал Хозин получил из штаба 2-й ударной план отхода. Теперь уже он понимал, что происходит. Командующий фронтом попросил у Ставки разрешения вывести армию из мешка. Часть армии — конный корпус, две танковые и две стрелковые бригады — генерал Власов вывел без приказа на свой страх и риск. Эти люди спаслись.

Только через неделю, 21 мая, Ставка разрешила отвести 2-ю армию на отдых и доукомплектование. Но было уже поздно. Промедление Ставки погубило армию. Немецкие войска с 20 мая нажимали со всех сторон, горловина простреливалась. Вывод войск остановился.

30 мая немцы перешли в наступление и сузили горловину. 3 июня первый заместитель начальника Генерального штаба генерал-полковник Александр Михайлович Василевский приказал Хозину сделать все возможное, чтобы вывести 2-ю ударную из котла. Но попытки вырваться были плохо спланированы и закончились бессмысленной гибелью людей.

Выполняя приказ Ставки, в бой на открытом пространстве бросили стоявшую в резерве 165-ю стрелковую дивизию. Она не имела ни артиллерийской поддержки, ни прикрытия с воздуха. Немецкая авиация и артиллерия за два дня практически полностью уничтожили дивизию — она потеряла восемь тысяч солдат и офицеров из двенадцати. Отходивших назад бойцов ловили уполномоченные Смерша, заставляли рыть могилы и тут же расстреливали (см.: Отечественная история. 2004. № 3).

6 июня немцы полностью отрезали 2-ю армию. В окружении оказались семь дивизий и шесть бригад.

Вот теперь в Ставке вспомнили о Мерецкове.

8 июня генерала срочно вызвали в Москву. В полевой форме, в грязных сапогах он попал прямо на заседание политбюро.

— Мы допустили большую ошибку, — признался Сталин, — объединив Волховский фронт с Ленинградским. Генерал Хозин не выполнил указания Ставки об отводе 2-й ударной армии. Немцам удалось перерезать коммуникации армии и окружить ее. Мы поручаем вам вместе с товарищем Василевским выехать туда и во что бы то ни стало вызволить 2-ю ударную армию.

Но это было не под силу даже такому сильному военачальнику, как Василевский.

Окруженные войска остались без боеприпасов и продовольствия. Бойцы питались вареной кониной и супом, сваренным из травы. Хуже всего пришлось раненым, которых невозможно было эвакуировать и нечем было лечить.

Крупных резервов, которые прорвались бы к окруженным частям, в распоряжении Мерецкова и Василевского не было. 21 июня им все же удалось пробить узкий коридор, через него хлынули окруженцы. Но немцы вновь его перерезали.

23 июня 1942 года Власов предпринял последнюю попытку вырваться с боями. Бросив в бой всех, включая охрану штаба, командарм сам возглавил атаку. Но попытка не удалась. Вырваться удалось немногим.

Немецкие огневые средства разметали атакующих бойцов 2-й ударной, уничтожили армейский узел связи. После этого управление остатками войск было потеряно.

По плану штаб армии должен был выходить последним, поэтому Власов и не успел вырваться. Он приказал тем, кто остался рядом с ним, уходить на север, надеясь, что удастся пробиться к своим.

Личный шофер командарма Николай Васильевич Коньков, тоже попавший в плен, рассказывал:

«Вечером 24 июня в лесу генерал-лейтенант Власов собрал всех бойцов и командиров и объявил, что предстоит долгий и трудный путь, придется пройти не менее 100 км по лесам и болотам, продуктов никаких не имеется, и придется питаться травой и тем, что удастся отбить у немцев…

Было принято решение продвигаться небольшими группами, по 20–30 человек… При организации групп генерал-лейтенант Власов взял с собой только работников штаба армии и военного совета, военврача 2-го ранга и повара Марию Игнатьевну и ушел вперед, после чего его больше не видели…»

Весь день 24 июня командующий фронтом Мерецков предпринимал попытки пробить кольцо окружения. Оттуда вырывались отдельные бойцы и целые подразделения. Утром 25 июня немецкие войска окончательно захлопнули горловину. Судьба оставшихся в окружении бойцов и командиров 2-й ударной армии была решена.

В общей сложности за все время операции погибло сто пятьдесят тысяч человек. Выбрались немногие — шестнадцать тысяч бойцов и командиров. Только в месте прорыва, в «Долине Смерти», полегло шесть тысяч человек. Восемь тысяч не вырвались и видимо, за малым исключением тоже погибли. Как и оставшиеся в кольце окружения десять тысяч раненых. Немцы раненых красноармейцев не лечили.

30 июня в ставку Гитлера прибыл командующий группой армий «Север» генерал-полковник Георг фон Кюхлер. Это его войска разгромили 2-ю ударную. Фюрер был доволен Кюхлером и в тот же день повысил в звании.

«За обедом присутствовал великолепно показавший себя в боях на северном участке Восточного фронта и получивший звание генерал-фельдмаршала фон Кюхлер, — записал в дневнике стенографировавший слова фюрера Генри Пикер. — Говоря о пленных, он сказал, что было захвачено еще десять тысяч раненых. Однако в сводках эта цифра не фигурировала, поскольку на болотистой местности было совершенно невозможно оказать им помощь и они все погибли…

Русские сражаются, как звери, до последнего дыхания, и их приходится убивать одного за другим.

Явлений, подобных тем, которые происходили во время Первой мировой войны, в 1916–1917 годах, когда русские в окопах втыкали штыки в землю и уходили с позиций, нигде не наблюдается».

Впоследствии всю вину за гибель армии возложат на генерала Власова. Но его прислали командовать уже фактически окруженными войсками, и он сражался до последнего. Предателем он стал позже, когда армия погибла и он уже никем не командовал. Вина за гибель 2-й ударной армии ложится на командование фронта, на руководство Генерального штаба и на самого Сталина, который не разрешал армии отойти и обрек ее на уничтожение.

Государство не выполнило даже последнего долга по отношению к трагически погибшей армии — убитых бойцов и командиров 2-й ударной не похоронили. Судьба