― Еще нет, маленькая фиалка. Кончи раньше времени, и ты заработаешь себе наказание. — Он смачивает палец моей собственной влагой, а затем держит его над пламенем свечи, вдавливая в горячий воск. ― Будь хорошей девочкой, и я позабочусь о тебе. Если нет… — Он наклоняет свечу, чтобы капнуть воск на основание моего живота, и я вскрикиваю, откинув голову назад, но затем боль превращается в наслаждение. Мои извивающиеся бедра опрокидывают бутылку портвейна, которая открывается и заливает алтарную скатерть алой жидкостью.

― Такая нетерпеливая, порочная девчонка? Хочешь, чтобы я трахнул тебя здесь, как язычницу?

― Да.

Он опускается на колени, расстегивая кожаный нагрудник. Я нетерпеливо тяну за ремешки вокруг его талии, желая, чтобы он освободился от остальных доспехов.

Мучительно медленными движениями он расстегивает штаны, глядя мне между ног.

― Черт, маленькая фиалка. Я хочу молиться тебе. Я хочу поклоняться тебе. Я хочу петь песни в твою честь, пока не пройдет тысяча лет, и люди не начнут рассказывать легенды об этой ночи. ― Наконец он освобождает свой член ― твердый, пульсирующий, как рукоять меча, ― и располагается у моего входа. ― Как ты хочешь?

― Жестко, Бастен. Жестко и немедленно.

Он входит в меня одним сильным толчком, от которого мои бедра поднимаются ему навстречу. На секунду мы остаемся в таком положении, залитые светом свечей и обжигающим холодом ледяной воды. Наконец, воздух проникает в мои легкие, как будто это то, что я искала целую вечность. Мое тело вознаграждает меня приливом тепла, от которого подрагивают пальцы ног.

Пот стекает со лба Бастена, когда он выходит, а затем снова врывается в меня твердыми, уверенными толчками.

― Вот так. Такая непослушная маленькая богиня, не так ли?

Его толчки ― чистый рай, они направляют потоки наслаждения прямо в мои глубины. Моя рука пробирается к одному соску, пощипывая уже ноющую вершинку.

Бастен хватает меня за оба запястья, фиксируя их над моей головой. Я задыхаюсь от нахлынувшего желания. Понимающая улыбка расцветает на его губах ― он знает, что мне это нравится.

― Ты не прикасаешься к себе. Ты слышишь меня, маленькая фиалка? Ты кончишь, когда я позволю.

Я едва слышу его сквозь грохот пульса в ушах, но какая-то часть меня достаточно осознанна, чтобы кивнуть.

― Хорошая девочка. ― Он опускается ниже и снова делает толчок, его член входит невероятно глубоко. ― Это я заслуживаю наказания, но ты ведь позволишь грешнику овладеть тобой, правда?

Мои нервы на пределе. Меня лихорадит, я чувствую себя одержимой. Бастен хватается за алтарную скатерть, меняет угол, а затем врезается в меня еще сильнее. По краям моего зрения вспыхивают звезды. Я так близко ― кажется, что дождь снаружи обрушивается на меня, что еще один раскат грома ― и я окажусь за гранью.

― Кончи для меня, ― говорит он, опуская свободную руку, чтобы прижать большой палец к моему клитору.

Я скачу по краю надвигающейся бури. Я хочу сломать алтарь нашим соитием. Чтобы боги плакали от нашего святотатства. Надеюсь, что мой крик в момент кульминации пронзит их заостренные уши.

― Вот и все, ― говорит он. ― Я так сильно тебя люблю.

Мое тело сотрясается, бедра дрожат, когда волна оргазма заливает меня экстазом.

Бастен не отпускает мои запястья, а вторую руку просовывает под мою задницу, чтобы притянуть меня ближе, пока он приближается к своему собственному финалу.

― Я поклоняюсь тебе, как богине.

Он проникает глубже.

― Жажду тебя, как шлюху.

Я парю, наслаждаясь затихающими волнами оргазма, и все еще испытываю наслаждение, пока он вдалбливается в меня.

Его яйца плотно прижимаются к моей заднице, его собственная разрядка на грани.

― Я люблю тебя как…

Внезапно палатку заливает свет, когда поднимается одно из полотнищ. Сначала я думаю, что это ветер, пока не чувствую, как Бастен замирает.

Я смутно понимаю, что на нас кто-то смотрит. Боги?

Нет ― о-о-о, черт, нет.

Райан Валверэй, Берольт Валверэй, магистрат из Веззена и полдюжины слуг и солдат, которые начали разбирать шатер, смотрят на нас, одинаково застыв.

Мои глаза в безмолвном ужасе устремлены на Бастена. Вот оно ― то, чего мы боялись. Мое сердце начинает биться, как пойманная птица. Бастен обхватывает меня руками, словно хочет укрыть от надвигающейся бури.

На секунду мы замираем, прижавшись друг к другу, пока мой будущий муж смотрит на нас, медленно становясь багровым.

― К черту! ― Бастен низко рычит мне в ухо. ― К черту их. Теперь мы с тобой против всего мира, Сабина.

Он всаживается в меня последний раз, кончая с такой силой, что горячая сперма вытекает из меня на алтарную скатерть.

Я охаю от его наглости, но это ничто по сравнению с выражением лица Райана, ошеломленного не только тем, что Бастен посмел трахнуть его невесту, но и тем, что у него хватило смелости кончить у всех на глазах.

Глава 20

Вульф

Я только что трахнул женщину Верховного лорда ― у него на глазах.

Это плохо. Плохо ― не совсем подходящее слово. Я достиг дна, а потом боги бросили мне лопату и сказали, чтобы я копал глубже. Вообще-то, я проделал впечатляющую работу, чтобы испортить свою жизнь.

Браво, Вульф, браво.

Пока двое ближайших к Райану Золотых Стражей достают свои мечи, мой член все еще находится глубоко внутри Сабины, а моя голая задница сияет, как луна. Я просто обязан был раззадорить Райана этим последним толчком, не так ли? Что ж, чего можно ожидать от животного, доведенного до края?

Райан снова превратил меня в убийцу, когда приказал пытать Макса. Он бросил мне на колени прекрасное блюдо и велел не трогать.

Так что, да. Чертово дно.

Время словно замедляется. Мое тело напрягается, пока последняя дрожь сотрясает мое тело. Глаза закрываются, и я пытаюсь удержать последние крохи этого завораживающе прекрасного момента, когда сладкое