В зале зашумели, многие повскакивали со своих мест.

— Кто ты такой? — разом побледнев, спросил князь Артес.

Похоже, что он отчаянно не хотел верить в происходящее.

— Мы же виделись — на балу и на турнире невест. Ты, что же, не узнаешь нас? Мы дракон-император.

— Нет! Дракон-император не покидает Лунного острова, ты не можешь быть им…

Кир следил за происходящим с отстраненным интересом. Кажется, совсем недавно старейшины требовали от него, чтобы Андроник Великий принимал большее участие в делах Империи, а затем, чтобы он принял истинную форму и воспарил в небеса, пугая своим видом андалурцев.

Теперь же сам князь Артес дрожал, как ветви персикового дерева под порывом ветра. Интересно, как он представлял себе участие его величества в делах Империи? Думал, что тот будет беспрекословно плясать под звуки его флейты, или будет, как одна из, набитых козьей шерстью, кукол, которых можно мять, как вздумается? Теперь, когда дракон-император проявил свою волю и сам явился к нему князь совсем не был рад.

— Это… это же его величество? — воскликнул Страт, чуть не вывалившись из кресла.

— Да, это мы, — милостиво ответил тот. — Так что, ты исполнишь нашу волю теперь? — спросил он, покосившись на князя Артеса.

Тот замер с широко распахнутыми глазами и приоткрытым ртом. Многие годы занимая должность главы среди старейшин, он держал в руках всю власть в Империи. Он имел право вето на все решения Верхней и Нижней ложи. Одно его слово могло казнить или миловать. Он упивался властью, пока дракон-император пребывал в затворничестве за стенами дворца.

Кир уже не понимал, зачем тот так упрямится и почему просто не может поверить им и согласиться вывести людей из города, но, видимо, для князя Артеса происходящее стало делом принципа. Будто если он поддастся им, то сразу потеряет всю власть.

— Старейшины, настало время каждому дать свой голос. Кто за то, чтобы поверить генералу Аверину и… его спутникам, нарушить мир и покой в городе, и, очевидно, попасть в коварную ловушку? — спросил князь Артес.

Страт сразу задрал вверх руку, едва ли не прыгая на месте. За ним, к удивлению Кира, последовала княгиня Мерай и старенький князь Эйрис. Четверо других старейшин, включая князя Артеса проголосовали против, а один воздержался.

— Что же, видите, Верхняя ложа приняла решение, — самодовольно сообщил князь Артес. — Стража! Схватить генерала Аверина и остальных изменников.

Никто не бросился выполнять его распоряжение. Стражники уже давно лежали связанными под скамьями. Из полумрака выступили люди в темных одеждах, сливавшихся с тенью. Все время, пока шло представление, они незаметно просачивались сквозь люки, прорезанные в потолке, о существовании которых Кир даже не подозревал. Они спускались вниз на шелковых веревках, обступали старейшин и вельмож, не отводивших взгляда от драконов.

Все они были из Тайной стражи, подчинявшейся генералу Тару. Тот с таким энтузиазмом откликнулся на предложение Кира свергнуть Верхнюю ложу, если старейшины не захотят их слушать, будто давно прятал в рукаве подготовленный план и до дрожи хотел увидеть его в деле.

В зале разгорелась паника, как пожар в лесу. Путаясь в подолах парчовых мантий, вельможи ломились в двери, но те были заперты тем же способом, которым когда-то воспользовался Тару, решив поговорить наедине с Киром.

Служители обступили плотным кольцом Андроника Великого и Иренеуса. Некоторые из вельмож не желали так просто сдаваться тайной страже. Кто-то кричал, кто-то выхватил тайком пронесенное в зал оружие, или пытался воспользоваться даром.

Страт помог ветхому князю Эйрису спрятаться под стол, и настойчиво пытался запихнуть туда же княгиню Мерай, но та выскользнула из его рук и, внезапно оказавшись за спиной князя Артеса, прижала к его горлу стилет, бывший лишь мгновение назад шпилькой в ее высокой прическе.

— Склоните колени перед драконом-императором, — сказала она.

Кир в очередной раз задрал брови. Тару славился в узких кругах умением вербовать ассасинов и шпионов. Порой шутили, что каждый второй в Империи его человек, а за каждым первым идет слежка. Однако, Кир и не подозревал, что тот настолько хорош в своем деле, раз даже княгиня Мерай в тайне была его соратницей.

Вскоре хаос, поднявшийся в зале, улегся. Все вельможи были обязаны принести присягу дракону-императору и поклясться ему в верности. Те, кто отказывался — объявлялись изменниками. Конечно, казнить сразу их никто не собирался. Их ждало заточение, а затем суд, и, вероятнее всего, ссылка.

Большая часть вельмож, даже тех, кто начал драться с Тайной стражей присягнули. Князь Артес отказался, сказав, что так просто этого не оставит. Его примеру последовали и остальные старейшины, проголосовавшие против предложения Кира, а князь Костер, единственный из всех, воздержавшийся во время голосования, поступил иначе.

Стоя на коленях, он низко поклонился дракону-императору, едва ли не стукнув головой пол, и сказал, что приложит все силы, чтобы исполнить приказ его величества. Он владел весьма обширным торговым флотом и предложил использовать его корабли для спасения жителей Альторы и для защиты города. Князь Костер был хитер и умен, и чуял дуновенья ветра лучше руха, парившего в небесах.

С тремя генералами пришлось тяжелее всего. Кир долго объяснял им, что на Лунном острове зрел заговор, и что туда сумела пробраться шпионка Андалур. Именно упоминание андалурцев подействовало на них сильнее всего. Даже явление морского дракона не вызывало в их сердцах большей ярости.

— Они жгут колдунов. Даже детей и женщин, в них нет ничего человеческого! — заявил генерал Астор и беспрекословно опустился на колени перед драконом-императором.

— Лучше умереть, чем позволить андалурцам захватить наши земли и сделать из них очередные колонии, а из народа Визерии покорных рабов, — согласился с ним генерал Эйран, и тоже принес присягу Андронику Великому.

Следующим был черед генерала Хейни. Кир следил за ним не без толики волнения. Именно участие Небесной стражи было важнее всего.

Опустившись на колени, Хейни задрал голову и без всякого стеснения или страха пялился на Андроника Великого. Тот сидел на столе старейшин, покачивая ступнями в парчовых туфлях с длинными загнутыми носами. Хотя для маскировки он и был в белых одеждах служителей, носить другую обувь он не мог.

— Вы умеете превращаться в дракона? — спросил Хейни.

Кир чуть не крякнул. Он слышал об его безрассудной смелости, и видел ее своими глазами и, когда они учились в Академии и позже в бою, но не мог понять к чему же ближе его отвага — к