– Ради всего святого, Хьюго, ты полный идиот! Да кто на этом свете может быть хоть в чем-то уверенным? Я тебя спрашиваю. В жизни такого размазню не видела. Лет через сорок мы опять встретимся, а ты нисколечко не изменишься, постареешь, конечно, и полысеешь, вместо худенького и остренького личика, которое бы так хорошо смотрелось на обложке диска, обзаведешься жирной, вечно настороженной ряхой под засаленной форменной фуражкой, а так – останешься прежним.

Я решил, что раздражаться не буду, и спросил у нее, что, по ее мнению, мне нужно сделать. Ого, она и тут нашлась с ответом.

Мне следовало отправиться домой к Крисси сегодня вечером и сказать, что я готов рискнуть и дать нашим отношениям шанс, что жизнь коротка, любовь прекрасна и что мы оба приложим максимум усилий, чтобы все получилось.

– Может, так и сделаю, – сказал я.

– Не сделаешь, – заявила она мне.

– Почему вы сами не говорите те же слова Кену? – запальчиво спросил я.

– Потому что не вынесу, если из этого ничего не выйдет, – ответила она чистосердечно и выбралась из такси.

Эмер пошатывало, и я тоже вышел из машины, чтобы поддержать ее и помочь подняться по ступенькам в подъезде. Ключ отыскался не сразу, но наконец она оказалась на пороге своей квартиры.

– Ты очень неплохой певец, – сказала она на прощание. – Да, очень неплохой. Нужно еще поработать над репертуаром, но в ноты ты определенно попадаешь, – добавила она перед тем, как ввалиться внутрь.

Стояла тихая ночь; я ехал по городу и вдруг сообразил, что нахожусь неподалеку от Оранж-Кресент. Вспомнил, как Эмер назвала меня размазней. Я ей покажу размазню.

Я позвонил в дверь.

Мне открыла зефирина Моника. Она была босиком, но полностью одетая. Видимо, я успел.

– Я за Кеном, – сообщил я.

Вышел ничего не понимающий Кен.

– Вы заказывали такси, – сказал я.

Он был очень вежлив, но растерян. Наверное, произошла какая-то ошибка. Я твердо стоял на своем. Как еще я мог узнать имя и адрес? Я приехал специально за ним, причем издалека.

– Ладно, Моника, раз уж за мной прибыл водитель… Я лучше пойду.

Зефирина скорчила недовольную гримаску, но парень уже сидел у меня в машине. Теперь отвезу его домой.

– Эмер вас любит, – сказал я.

– Нет. Не любит. Она любит свою карьеру, – грустно отозвался он.

– Ошибаетесь, – возразил я. – Крупно ошибаетесь. Когда она не пела, все время рассказывала мне о том, как сильно вас любит.

– Это ей с пьяных глаз привиделось, – упорствовал Кен.

– Мне кажется, пьяная она или трезвая, роли не играет. У нее утром точно будет похмелье, – может, вам стоит к ней заглянуть и привести ее в чувство перед собеседованием, на которое она завтра собирается.

Он выглядел задумчивым:

– Вы психотерапией или кризисным консультированием в свободное время не увлекаетесь?

– Нет, я увлекаюсь пением. У вас, случайно, нет на примете мест, где я мог бы выступить?

Жизнь – забавная штука. Оказалось, что студенты Кена следующим вечером устраивают дискотеку в художественном училище. А гитарист их кинул. Прослушивание мы провели прямо в такси. Я спел три песни, Кен сказал, что моя кандидатура подходит, и дал адрес, по которому я должен был завтра подъехать. Спросил, есть ли у меня девушка, потому что после выступления планируется классная вечеринка.

Я сказал, что у меня есть замечательная девушка по имени Крисси, а он, кстати, мог бы пригласить Эмер – отпраздновать выход на новую работу в галерее. Кен выглядел так, словно подобная мысль никогда не приходила ему в голову.

Все-таки Эмер была права.

Мужчинам нужна не женская поддержка, вовсе нет. Им по большому счету нужен хороший пинок под зад.

А волшебный этот источник или нет, вряд ли я мог рассчитывать на подобную помощь от святой Анны.

Глава 12

Годовщина

Часть первая

Перл

Мне всегда нравилось собирать знания, забавные факты, бесполезные сведения. Был бы у меня компьютер, я бы из-за него не вставала. Если бы наша семья ходила на викторины в паб, я бы там точно показывала себя хорошо, даже призы бы выигрывала. А если бы у меня хватило духа попробовать попасть на «Кто хочет стать миллионером?», думаю, я бы не ушла оттуда с пустыми руками. Честное слово. Я часто отвечаю верно даже тогда, когда ошибаются настоящие участники игры.

В школе меня звали Умняшка Перл, но только в школе. Девчонки с моей улицы не получали того, что называется послешкольным образованием. Моя семья переехала из Ирландии в Англию в поисках счастья, как это делали многие ирландцы в пятидесятых – шестидесятых годах прошлого века. Родом мы были из местечка под названием Россмор, в те времена совсем убогая глушь. Сейчас Россмор не узнать. Не поверите, как неплохо устроились там некоторые наши родственники. А мой Боб родом из Голуэя, мы познакомились на традиционной ирландской вечеринке с музыкой и танцами.

Мой папа работал на строительстве дорог; мы, девушки, устраивались кто на завод, кто в магазин. Считалось, что нам чертовски повезло: мы избежали судьбы наших матерей, которым на бывшей родине приходилось идти в прислуги. Браки заключались в девятнадцать. А то и раньше. Так было принято.

Как и у каждой здесь, к двадцати одному году у меня уже родилось двое детей. Все женщины работали, мужья не получали столько, чтобы в одиночку кормить семью. Никто не жаловался.

Мы были в большей степени англичанами, нежели ирландцами. И я, и Боб, оба болели за английские футбольные команды. Раз в год мы ездили в Россмор: добирались сначала поездом, затем морем, потом снова поездом. Мы с моей двоюродной сестрой Лилли были одногодками. Ее семья тогда жила очень бедно, и она завидовала моей красивой, как ей казалось, одежде.

Тоже мне красивая одежда! Моя мама распространяла каталоги на нашей улице, по ним мы и одевались. Местных в Россморе веселил наш акцент, но мы не обижались. У нас была чудесная бабушка. Раньше она отправляла нас с Лилли к источнику в лесу, где стояла статуя святой Анны, – молиться о хорошем муже. Мне следовало молиться даже усерднее, потому что я жила в Англии и рисковала не найти себе достойного супруга-католика.

Наверное, святой источник и правда помог, потому что я встретила своего замечательного Боба, а Лилли – своего не менее замечательного Эйдана. В те времена у нас не было денег, чтобы приехать друг к другу на