б. Рабочий класс

Понятие «рабочая партия»

Почему НСДАП назвала себя «рабочей партией», хотя ее объявленной целью было как раз не представительство классовых интересов, а соблюдение тех «всеобщих интересов», которое могло служить платформой и основой совместных договоренностей всех общественных групп? Разве НСДАП не претендовала скорее на то, чтобы быть «народной партией», и не была по своему социальному составу скорее «партией среднего класса»? Не было ли в словах «рабочая партия» уже нечто разделяющее? Что могло удержать мелкобуржуазные группы или группы среднего сословия от того, чтобы присоединиться к НСДАП? В речи 7 августа 1920 г. Гитлер разъяснил двойное программное содержание, которое следовало выразить названием «рабочая партия»: «Мы подумали о следующем. Если Фридрих Великий еще 200 лет назад мог позволить себе изречение, я не хочу ничего, кроме того, чтобы быть первым чиновником и слугой государства, первым рабочим, то у нас тем более есть основание и необходимость требовать, чтобы каждый соотечественник не стыдился этого имени, а гордился тем, что имеет право называть себя рабочим. Это должно быть самым полным отличием, отделяющим нас от тех, кто является трутнями. В химической ли лаборатории, в техническом конструкторском бюро, чиновником в его кабинете или рабочим у станка, для нас слово „рабочий“ прямо-таки пробный камень, ибо по этому слову можно определить, созрел человек для нашего движения или нет. Тот, кто стыдится этого слова, тот еще не созрел для нашего движения, тот живет еще в прежнем мире. Для нас важен прежде всего тот, кто достоин этого слова, и кто достоин принять его как почетный титул. И наша цель в том, чтобы завоевать нашими идеями именно рабочих, которых до сих пор называли рабочими. Никакое рабочее движение, за которым нет миллионов, не имеет ни малейшей ценности, оно бесцельно. Условием является, чтобы национальная идея больше не оставалась ограниченной немногими тысячами, а захватывала место, вгрызалась в миллионы и миллионы, выходящие день за днем из фабрик и мастерских»[862].

Тот факт, что понятие «рабочая партия» могло отпугнуть, оттолкнуть буржуазные элементы, было, по мнению Гитлера, не недостатком, а, наоборот, основанием так себя называть. Ведь партия уже должна была стать плавильным котлом для всех общественных классов и групп, «народной общностью» в малом формате. Для буржуазных сил, которые из-за своего «сословного высокомерия» испытывали сомнения по поводу присоединения к «рабочей партии», и без того не должно было быть места в НСДАП. Вторая названная Гитлером причина, по которой НСДАП назвала себя «рабочей партией», была, вероятно, в еще большей степени решающей: цель партии заключается в том, чтобы привлечь именно рабочих, которых до сих пор называли рабочими, то есть рабочих ручного труда и промышленных рабочих. Почему Гитлер придавал особое значение привлечению рабочего класса, мы подробно рассмотрим ниже.

Спустя годы, после захвата власти, Гитлер в разговоре с поэтом Гансом Йостом остановился на вопросе о том, почему НСДАП называет себя рабочей партией. Йост сначала выразил мнение, что Гитлера либо его партию относят к «буржуазному крылу правых», что Гитлер в ответе сразу назвал «ошибкой», поскольку «его никогда не надо понимать в аспекте буржуазного». На вопрос Йоста, является ли наименование «Национал-социалистическая рабочая партия» признаком того, что Гитлер считает «понятие „рабочий“ более почетным, чем понятие буржуа», Гитлер ответил: «Я выбрал слово рабочий, потому, что оно было мне ближе по всей моей сути, и потому, что я хотел вновь завоевать это слово для национальной силы. <…> Я должен был вновь „укоренить“ его [понятие «рабочий». — Р. Ц.] во власти немецкого языка и в верховных правах и обязанностях немецкого народа»[863].

В заключительной речи на имперском партсъезде 1938 г. Гитлер объяснял: «В то время как другие так называемые союзы и объединения в основном получали своих сторонников из буржуазных кругов и даже свои так называемые боевые организации — насколько об этом вообще можно было говорить — рекрутировали из них же, Национал-социалистическая партия уже тогда была ярко выраженным народным движением, т. е. большое число ее сторонников состояло из сыновей широкой массы. Батальоны СА рекрутировались из рабочих и крестьян, мелких ремесленников и служащих. Они образовывали первые ячейки политической партии и пополняли уже позднее ее местные группы. Поэтому многие из наших „буржуа“, которые уже засомневались из-за названия „Германская рабочая партия“, были в высшей степени шокированы, увидев суровые фигуры, ставшие вокруг движения гвардией. Национальное движение из работающих людей! Оно при этом понимало понятие „работа“ не в эксклюзивном смысле, как это имело место как у буржуазии, так и у марксистов. Для Национал-социалистической партии название „рабочий“ с первого дня было почетным наименованием всех тех, кто честным трудом — будь то в умственной или ручной области — действовали в сообществе. Правда, поскольку партия была народной партией, в ее рядах неизбежно было, как и в самом народе, больше работников ручного, чем умственного труда. Марксизм, однако, с первого дня видел в новом движении ненавидимого конкурента и полагал, что, скорее всего, сможет с ним разделаться, если в широкой массе будет поносить фиксацию в национал-социализме понятия „рабочий“ в смысле объединения всех трудящихся как противоречащее понятию „пролетариат“. Правда, это тоже соответствовало действительности. Поскольку пролетариат или, лучше сказать, пролетарские партии исключили, насколько возможно, немецкого работника умственного труда из своих рядов»[864].

Гитлер изображает НСДАП «времен боев» как «народную партию», в которой, однако, решающую роль играли «работники ручного труда». Правда, он преувеличивает значение доли рабочих в НСДАП, но в 1930–1932 гг. партия действительно развилась в народную партию, ставшую вполне привлекательной и для рабочих. Результаты новейших эмпирических анализов указывают на то, что доля рабочих как среди избирателей, так и среди членов НСДАП была намного выше, чем предполагалось до сих пор. Правда, рабочие в действительности были представлены среди членов и избирателей НСДАП недостаточно, если сравнивать с их долей в общей численности населения. С другой стороны, ни одна из веймарских партий, за исключением социалистических СДПГ и КПГ, не могла мобилизовать так много рабочих, как движение Гитлера. Регулярные от 30 до 40 % членов и избирателей партии Гитлера заставляют пересмотреть или хотя бы модифицировать распространенный в течение долгого времени тезис о среднем классе. Анализ Юргена Фальтера доказывает, «что между 1930 и 1933 гг. НСДАП смогла привлечь как в члены, так и в избиратели представителей всех социальных слоев, включая рабочий класс, и тем самым с точки зрения социальной структуры представляла собой некое подобие народной партии с ярко выраженным брюхом из среднего класса»[865].

С точки зрения