Драйден не слушал, его мысли были заняты чем-то другим. Макфадайн. Имя было так чертовски знакомо, что Драйден чувствовал: где-то в глубине его сознания таилось знание о том, кто такой Артур Макфадайн. И, что ещё важнее, какое отношение он имеет ко всему этому.

Его размышления были прерваны сообщением субъекта:

— Я продолжаю спуск. Здесь больше ничего нельзя узнать. Кстати, эти двое мужчин, похоже, были застрелены, когда поднимались по этой лестнице.

Взволнованный Джон Венделл расхаживал взад и вперёд по кругу, что-то тихо бормоча про себя. Драйден был полностью убеждён, что Венделл из-за своей нервозности собирается всё испортить. Он уже собирался сказать Венделлу, чтобы тот заткнулся и сел, когда Венделл резко развернулся и воскликнул:

— Я понял. Боже, я понял!

— О чём ты говоришь?

— Макфадайн, вот о чём я говорю. Я был уверен, что слышал это имя раньше, а теперь вспомнил.

— Я и сам думал о том же, — сказал Драйден с лёгким удивлением.

— Разве ты не помнишь? Он был тем знаменитым ирландским учёным, который исчез несколько лет назад.

— Точно! Теперь я вспомнил. Он отказался от кафедры в Дублинском университете, чтобы отправиться на службу в Африку. Катангское отделение, вот что это было. Все думали, что он сошёл с ума. Он написал книгу о своих приключениях, но я не могу вспомнить название.

Драйден сделал паузу, чтобы взглянуть на подопытного, прежде чем спросить Венделла:

— Я как-то слышал, что он отправился в Азию на поиски какого-то затерянного города. В том числе и на территории Красного Китая. Знаешь что-нибудь об этом?

— Похоже, что он нашёл его, — ответил Венделл.

— Думаю, да. Интересно, кто это был с ним.

— Твоё предположение не хуже моего, но есть одна вещь, в которой я совершенно уверен. Место, где они умерли, и где наш друг находится во время своего астрального путешествия, — это Цимму-Лкка, один из форпостов Ленга. Фон Юнцт упоминает о нём в "Безымянных Культах", и тот оккультист, которого я встретил в Париже, Морхайм — так его звали — говорил мне об этом. На самом деле Морхайм был связан с неофашистом по имени Крамер, автором странной книги под названием "Багровая эпоха".

Книга представляла собой невероятно бессвязное попурри из арийского расизма, призывов к возрождению средневековой феодальной системы и фанатичных увещеваний к народам Европы подняться и вести священную войну против большевизма. Эта книга могла бы стать копией "Мифа двадцатого века" Розенберга, за исключением одного тревожного элемента. Крамер неоднократно упоминает Великих Древних, как вступающих в период новой активности, призванной окончательно отнять у человечества власть над Землёй. Крамер был убеждён, что единственной альтернативой поражению и порабощению Древними является развитие Высшей Расы Магов. Естественно, по мысли Крамера, только нордические народы были способны справиться с этой задачей.

Всё это достаточно странно, но вот что особенно удивительно. И Крамер, и Макфадайн разыскивались по подозрению в краже копии "Безымянных Культов" Деланкура. На следующее утро после кражи они оба вылетели из Брюсселя рейсом в Индию. Насколько мне известно, ни одного из них с тех пор не видели. Можно предположить, что второе тело принадлежит Крамеру. Знаешь, это просто…

Что бы Венделл ни собирался сказать, он не смог. Драйден заметил, что глаза Венделла внезапно остановились на лице подопытного за долю секунды до того, как слова замерли в его горле. Ничего не говоря, Венделл шагнул к испытуемому. Наклонившись, он пристально всмотрелся в пустые глаза старика. Драйден с недоумением наблюдал, как лицо Венделла становится бледным. Рот Венделла беззвучно раскрылся, и он, как пьяный, попятился через всю комнату в направлении единственного выхода из подвального помещения. У подножия лестницы он повернулся и закричал почти истерически:

— Его глаза! Спенс, не смотри ему в глаза!

Затем он побежал вверх по лестнице. Через несколько мгновений Драйден услышал, как за Венделлом захлопнулась входная дверь.

Где-то в глубине души Драйден ощутил страх, который неумолимо распространялся по его телу, подобно раковой опухоли. В горле быстро пересохло, и он не мог даже глотать. Его лоб покрылся холодным потом, а руки стали влажными и онемевшими.

Всё это происходило с ним из-за страха. Драйден пытался заставить себя понять, что причина только в страхе и ни в чём больше. Он должен был повторять себе это. Страх… страх перед тем, что заставило Венделла в безумном ужасе выбежать из подвальной комнаты. Страх перед тем, что Венделл увидел в этих налитых кровью глазах… глазах, в которые Драйден не решался посмотреть. Страх перед теми вещами, с которыми он имел глупость связаться, когда так много других исследователей погибли из-за них. Имена мелькали в сознании Драйдена и так же быстро исчезали. Чалмерс, Блейк, фон Юнцт, Энджелл, Джеффри, Венди-Смит, Картер, Альхазред… и сколько их ещё? Все они исчезли, потому что вступили в полуночные области мысли и деятельности, которые не терпят небрежности.

Драйден заставил себя оглядеть комнату. Ничего не изменилось. То есть, ничего физического, но он знал, что произошла какая-то тонкая трансформация. Если не физическая… то психическая. Он винил в этом своё воображение. Обстоятельства, подобные этим, отчаянно рассуждал он, могут привести самых прагматичных и рациональных людей к самым диким фантазиям. Был только один способ решить эту проблему, и это следовало сделать.

Драйден поднялся на слабые ноги. Он двинулся, как марионетка, к месту, где в чёрном, похожем на шар кресле сидел испытуемый. Драйден устоял на ногах, опираясь на податливые резиновые ручки кресла. Приблизив своё лицо к лицу испытуемого на несколько сантиметров, он уставился в пустые, идиотские глаза. Драйден подавил крик.

III

Драйден лежал на смятых одеялах на своей кровати. Бледное солнце пробивалось сквозь тёмный силуэт гор Шаванганк, разгоняя теневые остатки ночи, упорно задерживающиеся в сосновых лесах внизу. Двойной грохот охотничьего ружья гулким эхом прокатился по склонам, заставив лесных существ с сонными глазами броситься в свои норы.

Драйден пытался удержать свой разум от постоянного погружения в ужас, но знал, что это бесполезно. Ужас будет возвращаться снова и снова, мучить его по ночам и преследовать в часы бодрствования. Как, даже если бы он прожил десять тысяч жизней, он мог бы изгнать воспоминания, которые однажды доведут его до безумия?

Образ ужаса снова начал формироваться в его сознании. Драйден хотел бороться с ним, полностью уничтожить его в какой-то самовнушённой амнезии, но знал, что это будет бесполезный манёвр. Драйден погрузился в воспоминания, не сопротивляясь. Он чувствовал затхлое, прогорклое дыхание бездомного человека, когда