Приятно. 

— Ты же не будешь больше называть меня Колючкой? — пробормотала я, сжимая ткань его распахнутой рубашки. 

— Что? — он сам словно выпал из прострации. 

Смысл до него все-таки дошел. 

— Не буду. 

— Обещаешь? 

— Обещаю. 

Снова молчание. 

— Я вспомнила, — резко поднявшись, подхватила свою сумку, но тут же покосившись на Найтвейна, запахнула ее, дабы он случайно дневник не увидел и покопавшись, нашла плеер. — Мне кажется, тут не хватает музыки. 

Кириэль приподнялся на локтях. Окинул взором старенький гаджет у меня в руках. Изогнул бровь. 

— Ты притащила в Голденхол вещи из своего мира? 

— Только одну. Есть песня, которая мне нравится. Сейчас. 

Сев рядом, протянула высокородному один из наушников. Показала, что делать. По лицу Кириэля непонятно ничего. Изогнутая бровь так и застыла. 

Из-за короткого провода наклонилась к Найтвену ближе. Нажала на кнопку с характерным щелчком и в тот момент в глазах Кириэля отразилось удивление. 

Надеюсь, ему понравится. 

А что? 

Романтика. 

Может быть именно сейчас мы стали ближе. 

Он обхватив меня за талию, подтянул к себе. Я снова чувствовала тепло его тела. Кончиками пальцев высокородный водил по моему животу, задумчиво смотря перед собой. А у меня от его странной ласки щипали щеки. Было нечто близкое, значимое в этих прикосновениях. И для меня более откровенное, чем его требовательные поцелуи. 

Тридцать вторая глава

Новый день и новая тренировка. 

Погрузившись в свои мысли, я едва не пропустила атаку. 

В последний момент очнулась и выставила вперед тыльную сторону ладони. Водная стихия среагировала, сформировав защиту, но меня все равно пошатнуло. 

Кириэль молниеносно оказался рядом. Несколько секунд его пристального взгляда и вопрос от него:

— О чем думаешь? 

Ну что ему сказать? 

На самом деле есть, что ему поведать. Я просто не нахожу то времени, то моральных сил. В моей сумке по-прежнему хранится дневник Элисара и я пока ни о ком с ним не поговорила. 

Неделя прошла незаметно, наполнялась изо дня в день событиями, тренировками, общением с Кириэлем, Ингрид и ее широкомасштабной подготовке к «Сияющей ночи», на которую ее пригласил тайный поклонник. 

Если быть честной, то вся академия перевернулась вверх тормашками в переносном смысле с этим балом. Ажиотаж активно подогревался «Веселой жизнью адепта». Магическая тайная редакция академской газеты строчила новости и анонсы просто безумными темпами. 

Мне везло и про меня «Веселая жизнь» больше сенсаций не выпускала. Даже странно, но ни разу не засветилась новость о нашей истинности с высокородным. Но об этом никто кроме меня, самого Кириэля и Харта не знал. Возможные догадки не в счет. Своим друзьям тоже пока не рассказывала. А для всех остальных мы с Найтвейном были адепткой и куратором. 

Раз в «Веселой жизни» такая оригинальная новость не засветилась — значит волшебная редакция не всемогуща и похоже для свежих новостей требовались информаторы. 

Мой преследователь притаился, ничего страшного больше не происходило. Коридоры Голденхола патрулировались боевиками и Эштером лично. В вечернее время по-прежнему нельзя было покидать жилые зоны, но адепты с лихвой компенсировали его в дневные часы, разрываясь между лекциями и подготовкой к празднику. 

Холлы, коридоры и даже лектории обрастали праздничной мишурой и различными магическими приблудами, создающими простенькие, но милые иллюзии.

Преподаватели как одержимые сначала отчитывали адептов за то, что вместо учебы те думали о «Сияющей ночи», а сами параллельно напевали себе под нос мелодии и боролись за право попасть на дежурство в торжественный зал. 

Атмосфера суматохи и предвкушения праздника захватывала. 

Даже суровый Ясень пропитался и они с Гуном искали себе девушек. Больше всего удивлял Гун. Он внезапно стал самым продвинутым экспертом в вопросе общения с девушками и двадцать четыре на семь проводил лекции Ясеню. И у того от стараний Гуна дергался глаз. Правда, пока у обоих парней с девушками не складывалось. Все надежды были на Ингрид и ее гуманитарную помощь в виде переговоров с подругами. 

Харт, напротив, расслабленно прогуливался по Голденхолу. Насвистывал веселые мелодии и отпускал каверзные шутки то в адрес адептов, развешивающих  гирлянды, то парням отчаянно ищущим девушек. 

Меня он будто избегал, но в целом мы все равно пересекались часто. 

Едва на горизонте появлялся Кириэль — Харт опускал руки в карманы брюк и под собственный свист неторопливо удалялся танцующей походкой. 

По этой теме он тоже с радостью шутил. 

— Харт, а у тебя есть планы — пригласить кого-нибудь? — спросила у него, убрав от лица книгу. 

— Спойлер, не тебя, — с усмешкой он завёл руки за голову и качнулся на стуле. 

— Пфф…это понятно. Мне просто интересно. 

— Ну допустим. Есть кое-кто на примете. Но это конечно не ты, — уклончиво и со смешками проконстатировал темный очевидный факт. 

— Да сколько можно! — закатив глаза, обиженно скрестила руки на груди, — я вообще не к этому спрашиваю. 

— Тогда я воздержусь. Спойлер — это тайна. 

— Новое выученное слово из моего мира? Теперь везде будешь его приплетать? — попыталась съязвить и подколоть Харта. 

Он остался спокоен и безмятежен. 

— Почему бы и нет. Надоест, новое выучу. 

Мы сидели в пустой библиотеке, подтягивая себя по текущим предметам и оба по разным. 

Библиотека в последние дни пустовала и адептам явно было не до книг на фоне бала. На Харта повальная одержимость не распространялась. Он вообще любил почитать, как я заметила. 

А мне просто нужны были часы передышки, а заодно и знания подтянуть. Суматоха сводила меня с ума. Я рада была помочь Ингрид, но обсуждения ее планов стало слишком много. 

Мне нравилось проводить время с Кириэлем, особенно тайно посещать Аэренор, правда получалось редко…Меня, в конце концов, безумно радовали тренировки, но…

Но перенасыщенность смущала и утомляла. Мне казалось, что все происходит слишком быстро и где-то рядом полярно граничило еще одно чувство — беспокойства. 

Из-за перегруженности из головы постоянно вылетали значимые вещи, но на подсознательном уровне осознавала, что ни к чему хорошему это не приведет. Я продолжала откладывать важный разговор с