Эти три страны сумели достичь лидирующих позиций по самым разным направлениям, в частности по уровню экономического развития, инновационной активности, образования, здравоохранения и социальной защиты. Коррупция в этих странах находится на минимальном уровне, а по индексу человеческого развития (Human Development Index) и международному индексу счастья (Happy Planet Index) указанные страны находятся в верхних строчках всех рейтингов.

Считается, что самое достойное качество жизни своим гражданам предоставляет Канада. А вот дальше идут скандинавы: Швеция — на втором месте, Дания — на третьем и Норвегия — на четвертом.

Современные флаги Северных стран

Исторически сложилось так, что регион Северной Европы признан «территорией закона», и там имеет место высокая степень общественного доверия. А связано это с тем, что скандинавы изначально проводили социально ориентированную внутреннюю политику, поддерживая здравоохранение, образование, надлежащее управление и развитие гражданского общества. Такую политику, в которой основная ценность общества — это человек, принято называть «скандинавской моделью».

Однако проблемы имперского прошлого и территориальных претензий еще не изжили себя. Например, Гренландия, которая до 1953 года была датской колонией, а в 1979 году получила статус автономии, активно стремится к независимости и имеет собственное представительство в Брюсселе.

Причин тому немало. И военная база НАТО — это одна из основных причин, объясняющих желание Гренландии отделиться. C другой стороны, Гренландия получает от Дании более 50 % своего бюджета. То есть 500 миллионов евро являются прямыми субсидиями Дании, и в случае отделения острова Копенгаген обязательно прекратит выплачивать эти средства.

Идея о независимости появилась в Гренландии еще в 1979 году, когда был принят закон о так называемой «внутренней автономии». Он позволил создать региональный парламент и дал властям острова значительную свободу в сборе налогов, а также в вопросах культуры, образования, охоты и рыбалки. В 2008 году прошел референдум по закону о самоуправлении, и 75 % населения проголосовало за возможность объявления независимости в любой момент (для этого нужно лишь набрать большинство на референдуме о независимости острова). Но тут встает еще одна серьезная проблема — членство Гренландии в Евросоюзе. Остров является заморской территорией Европы, и жители его имеют европейское гражданство. При этом в саму организацию Гренландия формально не входит, и в случае отделения от Дании статус острова будет неясным.

Специалисты считают, что независимость Гренландии — это вопрос времени. Но когда именно она отделится, неизвестно. Одни партии заявляют, что пора отделяться уже в 2021 году, другие предлагают подождать 8–10 лет, а некоторые говорят о поколениях.

Многие рассматривают регион Северной Европы как единое пространство, объединенное общей историей и идеологией, но это не совсем так. Например, страны Северной Европы не смогли создать «общий фронт» и так и не выработали единую стратегию по борьбе с COVID-19. Для сравнения: Дания поддалась общей панике и даже уничтожила две трети популяции своих норок — якобы из-за переносимого ими нового штамма коронавируса (а Дания, чтобы было понятно, это крупнейший поставщик меха норок в мире, и их там на зверофермах было, по разным оценкам, от 12 до 17 миллионов). А вот основной идеей шведской стратегии борьбы с COVID-19, автором которой стал главный эпидемиолог страны Андерс Тегнелл, были естественная выработка массового иммунитета к инфекции и сохранение экономики. Соответственно, и самоизоляция в Швеции носила рекомендательный, а не обязательный характер.

В области военного сотрудничества все так же обстоит далеко не однозначно. Несмотря на попытки развития и укрепления военного сотрудничества через «Северное оборонное сотрудничество» (NORDEFCO — Nordic Defence Cooperation), страны Северной Европы продолжают проводить различный внешнеполитический курс — в НАТО входят только Дания, Норвегия и Исландия, а вот Швеция и Финляндия придерживаются нейтралитета и являются внеблоковыми странами. Кроме того, эти независимые государства обладают собственным военно-промышленным комплексом, в то время как та же Дания производит военную продукцию исключительно по стандартам НАТО, что блокирует потенциал «Северного оборонного сотрудничества».

Дания вступила в военно-политический блок НАТО 4 апреля 1949 года, а уже в 1951 году Дания и США подписали договор, в соответствии с которым США было разрешено создание военных баз на острове Гренландия.

В 1992 году военный контингент Дании был направлен в Боснию, 29 апреля 1994 года в ходе операции «Bøllebank» датские танки вступили в бой с сербскими подразделениями, а 25 октября 1994 года в ходе выполнения операции «Amanda» — обстреляли сербские позиции в районе Тузлы.

В 1999 году Дания принимала участие в военной операции НАТО против Югославии. С января 2002 года Дания принимала участие в войне в Афганистане, с апреля 2003 года — в войне в Ираке. В 2011 году Дания принимала участие в военной интервенции в Ливию (ее самолеты наносили авиаудары по ливийским объектам). В 2013 году военно-транспортный самолет Дании умудрился даже поучаствовать в поддержке французов на севере Мали. Кроме того, для сопровождения этого самолета были направлены 40 датских военнослужащих, а расходы Дании на участие в этой операции составили почти 2 млн долларов.

Датские танки на учениях стран НАТО

На фоне столь «воинственной» Дании, Норвегия, которая тоже является членом НАТО с момента зарождения этого альянса в 1949 году, старается занимать, насколько это возможно, независимую позицию. Прежде всего, еще до подписания Североатлантического договора норвежское правительство заявило, что не позволит создавать иностранные базы на своей территории в мирное время. В 1957 году Норвегия отказалась иметь на своей территории атомное оружие в мирное время, а также размещать ракеты средней дальности. И по ряду других вопросов Норвегия также занимает «особую» позицию в альянсе: в частности, Осло выступило против приема в НАТО Греции и Турции.

Скандинавские страны предпринимали и предпринимают попытки создания интеграционных проектов в своем регионе, но «северяне» достаточно критически относятся к наднациональным институтам Евросоюза. Причина этого заключается в том, что в этих странах центральная роль принадлежит парламентам, а Европейский парламент лишен существенных полномочий, хоть и избирается напрямую гражданами государств — членов ЕС. Данное обстоятельство заставляет представителей североевропейского региона ставить под сомнение не только легитимность полномочий Европарламента, но и наличие демократии в институтах ЕС в целом.

Строго говоря, страны Северной Европы следуют разным экономическим стратегиям, и это наиболее заметно по их отношению к европейской валюте. Например, Дания — член Евросоюза, однако не является участником валютного союза (при этом курс датской кроны тесно связан с динамикой курса евро). Швеция входит в Евросоюз, но не является участником еврозоны, и курс национальной валюты у шведов плавающий. Норвегия же не является ни членом Евросоюза, ни еврозоны.