— О? — Найл поднимает бровь. — Она сказала, что вы с ней согласились на открытый брак после того, как родится наследник, и все такое. Или ты просто намерен трахаться со всеми подряд, как большинство мужчин тебе подобных, и заставлять свою жену хранить верность?

— Уверяю тебя, — рычу я, — какая бы договоренность ни была у нас с Сиршей, это наше дело, а не твое.

Что-то вспыхивает во взгляде Найла, что доводит мой гнев почти до неуправляемого уровня. Я знаю, что мне нужно взять себя в руки, что это именно то, от чего я себя предостерегал, но, похоже, я не могу.

— Значит, это правда, — тихо говорит он.

— Отвали. — Я выдавливаю из себя эти слова, наклоняясь вперед, чтобы схватить его за рубашку, и слышу, как Сирша тихонько вскрикивает, когда Найл замахивается на меня, вырываясь из моих рук.

— Возьми себя в руки, чувак, — рявкает он, и в этот момент Сирша оказывается у моего локтя, оттаскивая меня назад.

— Коннор, прекрати!

— О чем ты думала, рассказывая ему о нашей договоренности? — Рявкаю я, поворачиваясь к ней. — Планируешь своих любовников до того, как мы поженимся?

— Нет, Коннор, я…

— Коннор, хватит, — рявкает Найл. — Не вини ее. Мы поговорили, не более того. Я спросил ее, любит ли она тебя, из опасения за ее благополучия. Я спросил о ее счастье. Вот и все.

Если бы она любила меня… Я не хочу знать ответ на этот вопрос. Если она полюбит, для нее будет только хуже. А если она этого не сделает… Я был бы рад, если бы она этого не сделала. Но я не уверен в своих чувствах, и это злит меня еще больше. Я никогда не чувствовал себя таким выбитым из колеи, пока Сирша О'Салливан снова не вошла в мою жизнь.

— Когда я вернусь в Бостон, — рычу я, надвигаясь на Найла, — я снова буду во главе Королей. Если тебе нужно место…

Найл фыркает.

— Как будто я хотел бы занять место рядом с тобой. Я предан твоему брату, Коннор. У меня есть место за этим столом только до тех пор, пока это делает он. — Он бросает взгляд на Сиршу, его лицо непроницаемо, а затем снова на меня. — Приятного вам празднования. Он сплевывает на землю, его глаза сужаются, и он поворачивается, чтобы уйти. Он останавливается в двух шагах и оборачивается. — Просто помни, Коннор, — холодно говорит он, его темно-синие глаза пристально смотрят в мои. — Я единственный мужчина, который хочет ее такой, какая она есть, не ради власти, которую она могла бы дать мне или чего-то еще, кроме себя самой.

Я открываю рот, но мне нечего на это сказать, и он уходит раньше, чем я успеваю, быстро шагая по мокрому тротуару.

— Коннор…

Едва мое имя слетает с губ Сирши, как я поворачиваюсь к ней.

— Ты не прикоснешься к нему, — рычу я. — Заводи любых любовников, каких захочешь, но он ниже тебя. Я этого не допущу.

При этих словах что-то вспыхивает на лице Сирши.

— Мы договорились, что не будем рассказывать друг другу об этом, — натянуто говорит она. — Не то, чтобы там что-то происходило. Но мы договорились, что это будет незаметно и не будет касаться друг друга. Я хочу, чтобы так и оставалось, если так все и будет.

— Он всего лишь использует тебя, — холодно говорю я ей, и вспышка боли в ее глазах почему-то радует меня. — Он хочет, чтобы ты не выходила за меня замуж, чтобы попытаться сохранить место Лиама.

— Я бы никогда не нарушила свою клятву, — спокойно говорит Сирша. — Я собираюсь стать твоей женой, Коннор, и вместе мы вернем Королей. Ничто не может изменить этого…

Мой телефон вибрирует у меня в кармане, и я тихо ругаюсь, доставая его. Я вижу номер на экране, и мой палец нависает над кнопкой, чтобы отклонить вызов, но что-то меня останавливает.

Кстати, о дьяволе…

— Иди внутрь, Сирша.

— Но…

— Иди внутрь! — Резко огрызаюсь я, когда телефон снова вибрирует. — Встретимся через минуту.

Сирша поворачивается с обиженным выражением лица и протискивается мимо меня в паб. Когда я подношу телефон к уху, я вижу маслянистый свет, льющийся на тротуар, теплый и гостеприимный, до меня доносятся запахи пива и еды в пабе, а воздух наполняет хриплый смех моих мужчин.

— Коннор? — На линии раздается голос моего брата. Ему не обязательно говорить, что это он. Даже после того, как я так долго его не слышал, я узнал бы голос моего младшего брата где угодно.

— Лиам. — Впервые за много лет я произношу его имя вслух.

— Я слышал, тебя можно поздравить.

Найл позвонил ему.

— Так и есть. — Я делаю паузу, позволяя тишине тяжело повиснуть на линии. — Чего ты хочешь, брат?

Слышится колебание, звук прерывистого дыхания.

— Я позвонил, чтобы спросить… сказать… — Еще одна пауза, тягучая и тягостная. — Ты мог бы остаться там, брат, с ней, — тихо говорит Лиам. — Не все здесь так, как тебе сказал Грэм. Были и другие обсуждения, другие способы решения этой проблемы. Я знаю, что у тебя там своя жизнь, которую ты сам создал, и я… я горжусь тобой. Я хотел сказать тебе об этом. — Еще один вдох, и я чувствую, как мое сердце сжимается при этих последних словах, но я отбрасываю это чувство в сторону.

Больше нет места чувствам или эмоциям. Это время прошло.

— Откуда у тебя мой номер? — Тихо спрашиваю я.

— У меня есть свои способы. — Еще одна пауза. — Ты не обязан этого делать, Коннор. Оставайся там, с той жизнью, которую ты создал, пусть даже с Сиршей. Будь счастлив, как и я. Я знаю… это не то, чего ты хочешь.

Во многих отношениях он прав. Но я зашел слишком далеко, чтобы сейчас поворачивать назад. Я снова заглядываю в паб, в теплый свет, Сирша смеется над чем-то, что сказал Джейкоб, поднимает пинту пива, чтобы сделать глоток, и я выдыхаю, хотя и не осознавал, что задерживаю дыхание.

— Слишком поздно, — тихо говорю я. — Все это было приведено в действие.

— Это не…

— Все, что ты хочешь сказать, — перебиваю я, обрывая его. — Сохрани это. Ты сможешь рассказать мне об этом лично достаточно скоро.

— Я…

Что бы он ни собирался сказать, это обрывается, когда я заканчиваю разговор. Я кладу телефон обратно в карман и еще раз вдыхаю ночной лондонский воздух, прежде чем войти в этот паб и в новое будущее, которое я выбрал для себя.

— Не волнуйся, братишка, — шепчу я. — Я скоро буду дома.

А потом я открываю дверь паба и захожу внутрь.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…