не жалует его, нам с ней по пути. Магон о ее присутствии в курсе.

— Отлично. Помнишь, мой сотрудник пытался меня убить? Он где-то в камере. Мне нужно освободить его и снять программу.

— Камера на четвертом уровне. Распорядиться, чтоб его привезли?

— Пусть свяжут, чтоб не бросился. Он мой сослуживец. Это раз. Два, у меня есть три часа, нужно сгонять за гемодом, и это могу сделать только я, больше он никому не доверится, и параллельно — обработать парочку жалоб.

— Не слишком ли велик риск? — Эйзер потирает подбородок, глядя пристально.

— Мало времени, Боэтарх меня опережает, надо развиваться, того, чем я располагаю сейчас, недостаточно, чтобы вас защитить. Теперь быстро — к твоей дочери.

Сделаю все это — считай, подтяну хвосты, выполню обещанное.

* * *

В переговорочной Рианна Боэтарх, Ульпиан Магон, Эйзер Гискон — трое пунийцев из величайших родов и безродный я, от которого зависят их жизни. На столе сок, вода, фрукты. Совещание обещает быть продолжительным.

Рианна будто бы мерзнет, поводит плечами, дышит на руки. Ульпиан спокоен и монументален, но, хотя знал, что она тоже будет, поглядывает на нее с недоверием. Я тоже спокоен, ведь сегодня очень плодотворный день: я освободил Эда от программы, перетащил Рэя на базу-2, вылечил дочь Гискона. Кроме того, утром мы взяли Гелибаала Армадона, и мне удалось обработать две жалобы, за что мне зачлись еще десять предотвращенных преступлений.

Мои люди в этот момент на базе-2, охраняемой наемниками Магонов, устанавливали оборудование, принимали оружие и инструктировали зороастрийцев. Основная нагрузка легла на Лекса как на самого рационального и интеллектуально развитого.

Дождавшись, пока все рассядутся и успокоятся, Эйзер начинает речь:

— Мне непривычна роль спикера, но попытаюсь. Повестка дня: как привлечь союзников, усилиться и избежать уничтожения. Еще раз назову причину, собравшую нас здесь. Она фантастична, в нее трудно поверить, но все мы испытали ее на себе и потеряли близких. Думаю, ничего никому доказывать не придется, все всё видели своими глазами.

Магон поджимает губы.

— Да уж.

Когда его внук выплюнул черную частицу Ваала, даже Ульпиану не удалось сохранить самообладание.

— От внезапной болезни умерла моя жена. Леон потерял любимую женщину, внучку Ульпиана. Рианна чуть не лишилась жизни, храмы Танит преданы огню. Первой будет говорить Рианна, потому что Ульпиан не в курсе этого события.

— Все вы знаете, что после смерти мужа и сына я посвятила себя служению Танит в ее главном храме. Младший сын Гамилькара Никомед тяжело переживал смерть матери, отцу им заниматься было некогда, и он отправил мальчика ко мне, потому что я к нему привязана. Спустя пару дней мне было видение: жертвенный алтарь, Никомед на нем, пылающие храмы, люди-марионетки и вдалеке — человек, который в силах этому помешать. Тогда я еще не знала, что это Леон. Поначалу я не поняла, к чему видение, сообразила, только, когда ко мне прилетел Гамилькар… — Сведя брови у переносицы, словно терпит боль, она мотает головой. — И это был не вполне он, от него исходила опасность, он говорил не так, как обычно, двигался не так, его взгляд изменился. Гамилькар затребовал Никомеда, и я догадалась зачем, отказала под благовидным предлогом. Он принялся настаивать, и я прямо сказала, что запрещено приносить в жертву детей старше трех лет. Думала, будут угрозы, но он словно к чему-то прислушался, кивнул и солгал, что ничего такого не планировал. Но я знала, что он рано или поздно вернется. А спустя несколько дней — набег озверелых под его руководством. Я чувствовала, что Гамилькар рядом, и уверена, что это его рук дело.

— Запись разговора? — холодно интересуется Ульпиан. — Есть доказательства его причастности?

— Ничего, — отвечает она, а я дополняю:

— Он не оставляет следов. Непосредственные исполнители самоубиваются, как в случае с налетом на нефтекачку Эйзера.

Рианна снова берет слово:

— Его цель не только Никомед, но и храмы Танит. Их нужно защитить, тогда Танит проще будет говорить со мной и поддерживать нас. В открытую действовать Гамилькар пока не может, общество его осудит. Но скоро ему он наберется сил, и ему будет плевать на общество.

— Ты знаешь, что он планирует? — спрашивает Ульпиан.

— Могу только догадываться. Ему нужна кровь невинных, много крови. Должно состояться массовое жертвоприношение.

— По всей видимости, Боэтарх научился подчинять небольшие группы людей, — дополняю я. — На его месте я собрал бы совет и обработал всех пунийцев, у кого нет защиты. Несколько таких советов — и нужное решение у него в кармане благодаря большинству голосов. Понимаете? Даже если он объявит войну Гисконам и Магонам, обвинив их в отступничестве, все проголосуют «за». Все более чем серьезно. Потому что я пока не могу работать с группой. Чтобы развивать способности, мне необходимо творить добро, — я пускаюсь в рассказ о программе «крысоед», умалчивая о деталях, как ее мне инсталлировали и кем я был, слава богам, никто не спрашивает.

Когда заканчиваю, воцаряется полуминутное молчание — все обдумывают услышанное. Нарушает его Рианна:

— Гамилькара нужно убрать, иначе он уберет нас. Я знаю, что говорю, это уже не мой брат.

Эйзер кивает:

— Думал об этом, но к нему сложно подобраться, он иррационален, не придерживается планов, не следует привычными маршрутами. Но если объединим усилия… — он в упор смотрит на замершего Ульпиана, который отвечает не сразу.

— Это мое давнишнее желание. Эйзер прав: Боэтарх слишком осторожен.

— К тому же он под покровительством Ваала, у которого сил больше, чем у Танит, — говорю я. — Спланируй мы устранение Боэтарха, он узнает об этом. Если подошлем убийцу — тоже узнает, как и я вычисляю враждебно настроенных людей.

— То есть наша тактика — оборона? — вскидывает голову Ульпиан, на скулах проступают желваки, испещряющие лицо морщины становятся глубже. — Подытожим: необходимо защитить храмы Танит. Воспрепятствовать распространению влияния Гамилькара Боэтарха, но как? — Он переводит взгляд на меня.

— Не позволить ему собрать пунийцев в одном месте. По одному промывать им мозги дольше, — отвечаю я. — Мне нужно время, чтобы получить способность работать с группой, тогда можно будет нейтрализовать его влияние, дать людям защиту. Чтоб развивать способности, я и создал «Оплот».

— Что будет, когда ты пройдешь свой путь? — спрашивает Рианна. — Он ведь конечен. Ты станешь Белым Судьей?

О, боги, как же она похожа на Элиссу лет