Картина разорванного межпозвоночного диска на МРТ только подтверждает правильность трудного решения, которое я принял на горе: остановиться. Я потерпел неудачу, но при этом выиграл.

Мне нужно принять еще одно важное решение: выполнив свою пятую и последнюю миссию на STS-120, начинаю думать о том, чтобы «повесить скафандр в шкаф» и уйти в отставку из NASA, хотя мои силы (и моя ипотека) означают, что так просто я с работы не уйду. Для исполнения мечты стать астронавтом сделано все. Возможно, не реализована лишь длительная миссия в космос, но она означала бы, что я буду находиться вдали от детей много месяцев подряд, и это мне совсем не нравилось. Более того, я израсходовал все свои накопленные отпуска в экспедиции на Эверест в этом году, и не смогу взять еще один заем под залог жилья, чтобы вернуться туда в следующем году. Для второй попытки взять Эверест мне нужно будет найти спонсоров, и это будет особенно сложно, пока я работаю в госструктуре.

За месяц до возвращения на Эверест, в апреле 2009 года я нахожу работу у подрядчика NASA, хьюстонской компании Wyle Integrated Science and Engineering Group[333]. Я делаю это в интересах Министерства здравоохранения и социальных служб США, NASA и других организаций. Меня привлекла возможность в конечном итоге стать Директором по медицинским программам Wyle с просьбой организовать медицинскую поддержку «Антарктической программе США» – государственной организации, проводящей исследования в Антарктике при финансовом содействии Национального научного фонда[334]. Антарктида была источником многих моих детских мечтаний об исследовании, и находится в топе списка моих желаний.

Я с нетерпением жду второго восхождения на Эверест, но у меня есть незаконченные дела. И на этот раз, благодаря любезности Нила Армстронга и исторической миссии «Аполлона-11», я возьму с собой лунный камень из Моря Спокойствия. Если все пойдет хорошо, и мой организм и моя спина выдержат, я буду стоять на вершине самой высокой горы в мире и наслаждаться поистине орбитальным восходом солнца.

Жена и родители в основном смирились с идеей второй попытки, и я с нетерпением жду восхождения, хотя и немного волнуюсь. Что, если спина снова подведет? Или что-то еще более серьезное? Или худшее, что может случиться – я стану одной из жертв Эвереста? Но чувствую, что мощная сила тянет меня туда. Ее невозможно выразить словами. Это то, что я просто должен сделать.

Глава 26

Редкий воздух

«Успех – это умение двигаться от неудачи к неудаче, не теряя энтузиазма»

– Уинстон Черчилль

Эверест, 2009 год

Пока я выполняю интервальные тренировки[335] до изнеможения с целью совершить вторую попытку взойти на Эверест весной 2009 года, собираю коллекцию важных предметов, которые хочу взять на вершину горы. Одним из важных предметов является эмблема миссии STS-51F в память о Карле Хенайзе[336], единственном астронавте, который до этого дня пытался покорить Эверест.

Когда я был астронавтом-новичком, у меня была возможность встретиться с Карлом, когда он читал нам лекции по астрономии и космическим наукам. Он уже покинул корпус астронавтов, вернувшись к научным исследованиям в другом месте NASA. Это позволило ему осуществить свою мечту о восхождении на Эверест, но за 15 лет до меня.

Карла пригласили принять участие в экспедиции на северную сторону горы (через Тибет, в 1993 году), в том числе для испытания дозиметра радиации, который предполагалось использовать на борту шаттла. Согласно сообщению, он умер от высокогорного отека легких в Передовом базовом лагере на высоте 21 300 футов (6500 метров) над уровнем моря. К сожалению, ему не предоставилось возможности ни ступить на вершину, ни вернуться домой. Мой маршрут не пройдет мимо его последнего пристанища, но я хочу почтить его и его семью, взяв эмблему его полета на вершину. Брать с собой памятные вещи на вершину – это символ, способ помнить и чтить близких вам людей.

Я также подготовил специальный набор тибетских молитвенных флажков, чтобы почтить память космонавтов и астронавтов, погибших при исполнении служебных обязанностей. Изображения экипажей «Аполлона-1», «Челленджера», «Колумбии», «Союза-1» и «Союза-11» нанесены на пару флажков, которые я привяжу на вершине мира. Тибетцы размещают свои разноцветные молитвенные флажки на самых высоких вершинах и горных перевалах, где ветер, солнце, снег и лед медленно поглощают их, выпуская добрую волю в космос. Я не могу придумать лучшего способа воздать должное тем, кто принес себя в жертву.

Моя коллекция памятных предметов также включает в себя несколько эмблем с моего рабочего костюма, фрагмент головоломки для Дженны, логотип «Центра Челленджер» (образовательная организация, в совете которой я состою) и американский флаг со скафандра, в котором я ремонтировал солнечную батарею. Есть также фотографии моих близких, специальная эмблема «Звездных войн» Люка, флаг «Клуба первооткрывателей»[337] и другие сувениры, которые мне дали для фотосъемки на вершине.

Я надеялся вернуться и взобраться на гору вместе с моими друзьями Бобо и Роханом Фриманом, которые были со мной на Эвересте год назад. К сожалению, работа и финансы Бобо не способствуют этому плану. В конечном итоге Рохану повезло больше, и я увижу его маленькую группу в Базовом лагере и в других местах на горе.

И, напротив, возможно, самое важное: я вернусь с моими приятелями-шерпами из команды International Mountain Guides (IMG), поднимаясь с возможно самым сильным альпинистом на горе, шерпом Дануру из Фортсе[338]. Дануру – мягкий от природы семьянин, всегда готовый улыбнуться, и для меня большая честь идти с ним в одной связке. Это гималайский Усэйн Болт[339], который становится тем сильнее и быстрее, чем выше поднимается.

Я не смог бы даже подумать о возвращении на Эверест в этом году, если бы не случайная встреча с моим талантливым приятелем Майлзом О’Брайеном[340], который на тот момент находился меж двух огней – CNN и PBS. Во время рождественских каникул я встретил Майлза на ланче в Нью-Йорке. Не смотря на великие амбиции вернуться на гору, у меня не было никакого способа оплатить расходы примерно в 40 000 долларов или около того. О еще одном займе под залог недвижимости не могло быть и речи; мне нужно было спонсорство, а Майлз – лучший собеседник и стратег, которого я когда-либо знал. Вместе с общим другом Китом Коуингом мы изложили план просветительского проекта в форме передач из Непала от имени Научно-космического центра «Челленджер».

Майлз разбирается в технологиях и является ведущим авторитетом СМИ во