— Может, все-таки ответишь на мой вопрос?

— На какой вопрос?

— Не притворяйся дурачком. Ты знаешь, что я хочу услышать.

— А разве ты еще не поняла? — спокойно интересуется Эдвард.

— Просто скажи правду.

— Ох… — с прикрытыми глазами резко выдыхает Эдвард. — Ладно! Твоя взяла! Я имел в виду тебя. Вот и вся правда!

— Правда? — широко распахивает глаза Наталия, вопросительно смотря на Эдварда и почувствовав, как часто начинает биться ее сердце.

— Почему ты смотришь на меня так, будто я сказал что-то грандиозное? — интересуется Эдвард, выглядя немного смущенным из-за пристального взгляда Наталии.

— Э-э-э… — Наталия резко отводит взгляд в сторону, крепко сцепив пальцы рук. — Я…

— Хоть сейчас уже нет смысла об этом говорить, но я не хочу скрывать, что ты до сих пор не безразлична мне. И я не в силах изменить это. Я… Я не могу относиться к тебе наплевательски и делать вид, что меня не интересует твоя жизнь. Наоборот, я хочу знать, что с тобой происходит. И знать, что ты счастлива.

Наталия еще несколько секунд молча смотрит на Эдварда несколько широко распахнутыми глазами, не зная, любит ли ее мужчина, или же она уже не та девушка, которая могла бы стать ему любимой и единственной.

— Послушай, Эдвард, я… — дрожащим голосом неуверенно произносит Наталия.

— Несмотря ни на что, я так или иначе привязан к тебе, — неуверенно признается Эдвард. — Ты навсегда останешься особенным человеком, который будет значить для меня очень многое. И я благодарен тебе за все, что ты для меня сделала. Я рад, что у меня появился человек, который всегда может выслушать, поддержать и что-то посоветовать.

Эдвард нервно сглатывает, пока Наталия втягивает голову и рассматривает свои руки.

— Ты можешь считать, что я пытаюсь побыстрее загладить вину и свалить куда подальше с чистой совестью. Но нет! Я говорю правду. То есть… Я очень хочу загладить вину перед тобой. По своему желанию. Не ради того, чтобы обо мне перестали плохо говорить. Чтобы перестали ненавидеть.

Наталия и в этот раз ничего не говорит. Ее глаза хаотично бегают из одной стороны в другую, телом овладевает сильное напряжение, а она все больше съеживается с желанием стать маленькой и незаметной.

— Я поступил отвратительно по отношению к тебе и признаю это, — спокойно добавляет Эдвард, не отрывая взгляд от Наталии. — Признаю, что мои последние поступки были ужасными. И я никогда не смогу простить себя за то, что потерял человека, который изменил мою жизнь в лучшую сторону. Подарил мне все те мгновения, которые я никогда не забуду. Которые буду вспоминать с улыбкой на лице. Мне очень жаль, что все это останется лишь воспоминаниями, но у меня не будет никаких негативных эмоций, связанных с тем временем, что мы с тобой провели.

— Пожалуйста, Эдвард… — тихо, с жалостью во взгляде произносит Наталия.

— Именно поэтому все кажется мне безнадежным. Я не вижу смысла пытаться за что-то бороться и пытаться исправить ситуацию, когда уже и так было сделана куча ошибок. Все зашло слишком далеко… Мои поступки просто ужасны. Я никогда не смогу вымолить за них прощения. Никакое доброе дело не заставит всех дать мне шанс доказать, что я могу быть лучше.

Наталия начинает мысленно молиться, чтобы Эдвард перестал говорить об этом, так как он причиняет ей боль каждым своим словом. Они словно нож, который кто-то медленно, но верно вонзает прямо в сердце. Словно лезвие, оставляющее много шрамов по кровоточащему телу. Однако мужчина продолжает безжалостно ранить ее без того нежное сердце, хотя даже и не догадывается об этом.

— Больше всего на свете я хочу вернуть все на свои места и начать все сначала, — признается Эдвард, крепко сцепив пальцы рук. — Но я понимаю, что это невозможно. Я сомневаюсь, что у нас с тобой что-то получится. Мы причинили друг другу слишком много боли. Я совсем не хочу причинить тебе боль. Но если мыслить трезво, то я вижу только один выход из этой ситуации — расстаться и отпустить друг друга.

Наталии стоит огромных сил сдерживать себя, чтобы не дать волю эмоциям и заплакать из-за боли, вызванной словами Эдварда о том, что он собирается окончательно порвать с ней.

«Нет, господи, только не это… — думает Наталия, пустым взглядом смотря на Эдварда. — Я не хочу этого! Не хочу терять этого человека! Я люблю его! Люблю! Он не может так со мной поступить!»

— Прости, что я говорю это так открыто, но будет лучше, если мы не будем мучить себя и друг друга, — неуверенно говорит Эдвард, стараясь поменьше смотреть на Наталию и нервно оттягивает рукава куртки. — Я… Я не могу… Не могу сделать тебя такой счастливой, какой ты должна быть. К сожалению, я не тот человек, которому суждено сделать это…

С ужасом понимая, что ее расставание с Эдвардом уже окончательное, Наталия чувствует, как в груди что-то начинает давить и не позволяет ей нормально дышать. Ее распирает от желания горько разрыдаться и громко заявить, что она хочет попробовать все наладить. А через несколько секунд Эдвард переводит испуганный взгляд на Наталию. Он видит, что она вот-вот заплачет, и чувствует себя неловко от мысли, что его слова могли причинить ей боль.

— Э-э-э, все в порядке? — неуверенно спрашивает Эдвард.

— Да… — низким голосом произносит Наталия, рассматривая свои сапоги и воду в небольшом озере. — В порядке…

— Ох… — Эдвард резко выдыхает, чувствуя, как сердце больно сжимается. — Слушай, Наталия, только ты не обижайся, пожалуйста. Я ни в коем случае не хотел тебя как-то обидеть и не собираюсь. Если что-то не так, то скажи. Если захочешь о чем-то поговорить, то я тебя выслушаю. Если ты… Считаешь, что мы могли бы…

— Нет… — Наталия нервно сглатывает, решив уже по-настоящему солгать Эдварду и скрыть свои настоящие чувства. — Все в порядке. В порядке… Ты прав…

— Точно все в порядке?

— Точно. — с трудом выдавливает Наталия и заправляет прядь волос за ухо, все еще продолжая смотреть под ноги. — Я полностью согласна с тобой… И… Тоже считаю, что у нас вряд ли получится что-то наладить…

— Полагаю, мы пришли к обоюдному согласию?

— Мы доставили друг другу слишком много боли, — более низким голосом отвечает Наталия. — Слишком много, чтобы так легко… Простить друг друга… Я не смогу… Не смогу забыть все то, что ты мне наговорил. Может быть, прощу, но никогда не забуду… Та боль, что ты мне причинил, слишком сильная…

— Конечно, я понимаю…

— Так что