— Да, я знаю… Хотя они не любят говорить об этом.

— Терренс не рассказывал подробности. Раскололся лишь тогда, когда его, так сказать, выдали Даниэль с Питером. Хотя и тогда не слишком много рассказал.

— Думаю, нам и не надо много знать. Достаточно того, что они просто рассказали о том, что Терренс обнимался и целовался с другой на глазах Ракель, которая была так взбешена, что могла сделать что угодно с той девчонкой. И о том, что МакКлайфу и самому дали повод усомниться в верности моей подруги. Хотя тогда у него была причина… Ведь Ракель поставила свою карьеру выше него.

— Благо, что она вовремя это поняла.

— Однако эти двое не забыли то, что произошло. Однажды Кэмерон и МакКлайфу приспичило поссориться в моем присутствии и припомнить друг другу былые обиды. Ракель напомнила о короткой интрижке Терренса, а он в очередной раз обвинил ее в том, что она едва не разрушила их отношения своим безразличием.

— Вот как…

— Наверное, не будь меня рядом, эти двое поубивали бы друг друга.

— Не знаю, говорили ли они тебе об этом, но когда мы ждали звонка или любого сообщения от дяди с требованием о твоем освобождении, Ракель и Терренс часто из-за чего спорили. Да, они как-то быстро забывали об этом и через пару минут могли начать общаться как ни в чем ни бывало. Однако в один из таких дней они разругались довольно сильно.

— Правда? — округляет глаза Наталия. — Но что произошло?

— Да так, начали с пустяков, а закончили упреками. Точнее, Ракель что-то не нравилось… Она закатывала Терренсу истерики, а тот в итоге не выдержал и сам пришел в бешенство.

— Надо же… А чем именно была недовольно Ракель? Разве Терренс что-то ей сделал?

— Не знаю… — пожимает плечами Эдвард, нервно перебирая пальцы. — Не знаю, чего ей взбрело в голову… Может, просто была на взводе… Может, что-то еще… Я не могу сказать…

Наталия, слегка нахмурившись, уставляет свой вопросительный взгляд на Эдварда и начинает пристально изучать его, пока тот смотрит куда-то вдаль. Что-то подсказывает девушке, что мужчина чего-то не договаривает и определенно знает, что произошло между Терренсом и Ракель. Впрочем, она решает не развивать эту тему и сделать вид, что она поверила в то, что услышала.

— Ясно… — задумчиво произносит Наталия. — По крайней мере, сейчас они выглядят так, будто все хорошо.

— Хорошо, если так, — спокойно отвечает Эдвард. — Лично я не хотел бы, чтобы они расстались. Ведь несмотря ни на что, Терренсу очень хорошо с Ракель. Она заставляет его чувствовать себя живым.

— Нет, расставание им вряд ли грозит, — едва заметно улыбается Наталия. — Они поддерживают друг друга и вместе готовятся к судебному заседанию. У них есть где-то месяц.

— Заседание будет через месяц? — округляет глаза Эдвард.

— Это еще не точно. Пока никто не знает точной даты. Это мое мнение. Однако я могу сказать точно, что очень скоро у нас состоится встреча с адвокатом.

— О, разве у нас уже есть адвокат?

— Да, его нашел друг твоего отца. Ну который работает в полиции и помогал мистеру МакКлайфу поймать Майкла.

— Ясно… А он сможет провернуть дело в нашу сторону? Хотя бы сделать все, чтобы дядя надолго сел за решетку?

— Ракель сказала, что тот мужик — опытный адвокат с огромным стажем работы. Думаю, что проблем быть не должно.

— А какой адвокат у дяди?

— Она не говорила. Но есть шанс, что Майкла уже ничто не спасет, ибо против него слишком много улик. Даже если найдется всего один свидетель, который будет всячески обелять его, ему это не поможет.

— Не знаю, как ты, но я ужасно нервничаю из-за этого суда. Ведь… Мне предстоит увидеть этого человека и слушать оскорбления в мою сторону. За все эти годы я уже миллион раз слышал их… И от этого мне становится дурно.

— Он может оскорблять всех сколько захочет. Только ему все равно придется ответить за все свои делишки.

— Я очень хочу, чтобы суд дал дяде то наказание, которого он заслуживает. Он натворил слишком много всего и не может выйти сухим из воды.

— Мы все этого хотим, — задумчиво отвечает Наталия. — Этот тип умудрился подпортить жизнь каждому из нас…

— Хоть у меня определенно есть опасения, что адвокат дяди может провернуть дело в свою пользу, все же я уверен в благополучном исходе событий. По крайней мере, стараюсь верить. Верить, что дядю посадят, а я буду признан невиновным.

— Я тоже стараюсь верить в лучшее, — тяжело вздыхает Наталия. — Хотя у меня это получается с огромным трудом.

— Почему? — спокойно интересуется Эдвард. — Тоже боишься, что мы не выиграем процесс?

— Эдвард, а как ты думаешь? — Наталия неуверенно переводит свой пустой взгляд на Эдварда. — Конечно, я боюсь и ужасно нервничаю! Ведь мне придется снова заговорить о том, что приносит мне невыносимую боль. Но я понимаю, что должна это сделать. Раз я обещала сделать это, значит, так и будет. Как бы больно и противно мне ни было, я сделаю это.

— По крайней мере, у тебя есть поддержка Терренса и Ракель и очень многих людей.

— В этом мне и правда повезло, — скромно улыбается Наталия. — Кроме того, мои родители обещали присутствовать в зале суда.

— Правда? — бросает мимолетную улыбку Эдвард. — Так это же здорово!

— Думаю, с такой сильной поддержкой я справлюсь с волнением и смогу рассказать суду обо всем, что со мной произошло.

— Конечно, сможешь. Ты сильная, Наталия. Очень сильная. Просто настройся на мысль, что от этого может зависеть очень многое. И помни, что у тебя есть люди, которые всегда поддержат тебя. Особенно в такой непростой момент.

— Я уже давно стараюсь настроиться… Надеюсь, это и правда поможет, когда мне придется дать показания и вспомнить весь тот ужас, который я пережила.

— Все будет хорошо. Дядя Майкл и его банда ответят за все свои злодеяния.

— Мечтаю, чтобы так и было.

— Ох… — Эдвард переводит взгляд куда-то вдаль и слегка прищуривается. — Никогда не прощу этого человека за все то, что он сделал со мной и моей семьей. И… Еще многими людьми…

— Э-э-э, прости… — слегка хмурится Наталия. — Кого ты имеешь в виду под «еще многими людьми»?

— Э-э-э…

Эдвард слегка прикусывает губу и неуверенно переводит взгляд на Наталию, напрягая каждую мышцу своего тела и не зная, что делать со своими дрожащими от волнения руками.

— Почему ты так смотришь на меня? — округляет глаза Наталия. — Со мной что-то не так?

— Нет-нет, с тобой все хорошо, —