Шрифт:
Закладка:
Воспоминания о проделках разбитной Олёнки и её брата, под общий хохот взбудоражили неуравновешенную психику Пети. Взращённый на ценностях голодранской гопоты о стрелках, крутых разборках и прочего, он решил соответствовать замашкам супруги. Отчаянно хотел показаться «блотью». Используя жаргон, Петя решил скорешиться с представительным Лёней, не учитывая одно небольшое обстоятельство – статуса человека в форме.
- Братаан! – по-свойски хлопнул по плечу туши в центнер с небольшим, Петя.
Он самозабвенно заливался рутинной и никчемной историей про мужика, перегородившим автомобилем дорогу во дворе. Лёня чуть не подавился «Старорусской», которую только что поднес ко рту.
- … знаешь, как мы этого лоха наказали?!
И понес очередную пургу с полублатными прихватками, хвалясь подвигом в незначительном происшествии и преувеличивая собственную значимость.
Лёня угрюмо оттер брызги с подбородка, и не отвечая зарвавшемуся собеседнику, одним глотком опрокинул стопку, закусив салом. Нина, будучи самой трезвой и понимая забавность ситуации, весело рассмеялась, а Аня, зная мужа, сразу смекнула что к чему и попыталась увести разговор на другую тему, пытаясь сгладить обстановку.
- Леня, пирог с мясом будешь, он ещё теплый?
- Ты сядь, успокойся – гаркнула на мужа Олёна, но было уже поздно.
Как говорится, понесли сандали Петю. Он взахлеб заливался пересказом полукриминального происшествия.
- Брата-а-ан! – через несколько секунд снова заорал расчувствовавшийся гость и опять с силой лупанул хозяина по плечу, да так, что Лёнин жир на пузе заколыхался, хотя сто двадцать килограмм было не так-то просто расшатать.
Морда хозяина приобрела багровый оттенок, он молча встал и одним ударом впечатал несостоявшегося кореша в мраморный камин. Анна кинулась к супругу.
- Лёня, Лёня, ты устал! Пойдем отдохнем, он напился, ничего не соображает, пойдем. Сейчас Олёна его успокоит, пойдем, пойдем...
Нетрезвый муженек под Анины увещевания встал, на автомате прошествовал в спальню на втором этаже и рухнул на кровать, мгновенно погрузившись в глубокий праведный сон. В столовой, тем временем, скандал набирал обороты. Нина, озаренная водочкой в плане понимания жизни, пыталась воспитать пьяного, находящегося на взводе мужичонку:
- Петя, вот куда ты лезешь? Если пить не умеешь, молчи! Вообще за базаром не следишь, - Не замечая того, она еще больше раззадоривала очухавшегося после зуботычины Петю. – Пришел в гости, веди себя как человек, кому ты здесь сдался со своими блатными замашками?
Олёна же просто орала:
- Сука, ты меня позоришь перед друзьями!
- Нормально сидели, началось …, - вторила Ниночка.
- Да он охерел! – возмущался униженный Петя.
- Козлина, заткни пасть, когда с тобой разговаривают! – своеобразно урезонивала благоверного Олёна.
- Я ему ща втащу! – выпалил Петя, не видя обидчика.
- Сейчас я тебе втащу, говно собачье! – парировала супруга.
Спустившаяся сверху Анна была настроена разрешить неприятное недоразумение. Ну перепил пацан, с кем не бывает. Однако, пытаясь разрулить ситуацию полюбовно, по бабьей простоте миролюбивым тоном задала совсем не соответствующий целям вопрос:
- Ты зачем к нему полез?
Оскорбленного Петю распирало:
- Да пошел он! Дай, я ему въебу!
- Слушай, сядь на жопу ровно, Леня тебя одним пальцем перешибет! – снова надавила на больное Ниночка.
- Меня?! Вы че тут, шалавы, попутали? Большой шкаф громко падает! - вспомнил Петя, сказанную кем-то фразу, давно набившую оскомину.
В подвыпившей дворняге проснулся крутой парень. Ещё бы: мужиков рядом нет. В том, что устроит бабам разгон Петя не сомневался, напрочь позабыв в горячке о бойцовских качествах супруги. Он был готов пустить в ход кулаки, но Олёна, сгребла муженька в охапку, зашвырнула в угол кухни, придавила спиной и встала как скала, упершись локтями в стены. Крепко зажатый раздухарившийся боец пытался вырваться из плена, однако супругу сдвинуть не мог. При этом, женщина умудрилась подкурить сигарету и успокаивая нервы, медленно выдыхала дым, периодически рявкая на милого. Петенька верещал и брыкался, Олёна стояла намертво.
Нине вновь подступила с нравоучениями:
- Ты не видишь, что перед тобой сидит мент? Какого хрена рассказываешь, как вы кого-то там хлопнули? Совсем не соображаешь? – подошла она поближе к родственнику, чтобы достучаться до затуманенного сознания.
- Отвали, манда! – взвизгнул из-за Олёниного плеча гость.
- Мудак, - не осталась в долгу родственница, - пришел к чужим людям в гости, устроил скандал!
Внезапно Петя изловчился и выкинув ногу, пнул Нину в живот, мстительно выкрикнув сквозь сжатые зубы:
- Падла!
Первая мысль, промелькнувшая у всех женщин без исключения, была не об ударе. Все как один ужаснулись: «Как хорошо, что здесь нет Владика!».
Олёна молниеносно представила, что сделает брат с отцом её ребенка, узнав о пинке. Он и за меньшее забивал человека до полусмерти, чего уж говорить о горячо любимой Ниночке. Излюбленным способом вырубать противника у Владика был мощный удар с локтя, одновременно сокрушающий нос, зубы, и превращавший рот в кровавую кашу. Вторым приемом, он резко подкидывал противника вверх и бил наотмашь в воздухе. Приземлялся несчастный на землю уже без сознания. Долго возиться не любил. Здесь же был особый случай.
Впрочем, в тот момент Олёну не заботил метод расправы с супругом. Как ушатает его брат – дело второстепенное. Её привело в ярость, что Петя обидел именно невестку, обожаемую за уступчивый характер и терпение в течение долгих лет дружбы. Олёна взорвалась, подобно живой гранате с поражающим эффектом на расстоянии пяти метров в округе. Бабы хлынули в стороны, а она, развернувшись, принялась от души месить скандалиста, без разбора нанося жесткие быстрые удары.
Петро как мог закрывался руками. Скоро он понял, долго не выстоит. В момент очередного замаха, блатарь улучил лазейку и прошмыгнув между супругой и стеной, со всех ног ринулся на улицу. Инстинкт самосохранения безотчетно гнал скандалиста вперед босиком по щебенке. Однако, в Олёне проснулась дикая собака Динго, и она не собиралась упускать раненую добычу. Женщина метнулась вдогонку. Распугав гогочущих возле ворот гусей, она в несколько прыжков настигла жертву,
