Плечи Мары дернулись от смешка.

– Какие женихи? – пройдясь рукой по щетинистому лицу мужа, травница улыбнулась, вспоминая, как внучка искала заклинание на змия. – Расцветает наша девчушка. Знаешь, личико словно искусный мастер нарисовал. Волосы пушистые, вьющиеся, весь цвет дневного светила забрали. Фигурка еще не сформировалась, но уже видно, что ладненькая будет. Вот все сравниваю ее с сельскими девчатами, и сильно они разнятся, словно наша Сари из другого «теста» замешана. Но не это пугает меня, а то, что уж больно она глупенькая. Тело взрослеет, а мыслями словно ребенок.

Прижав к себе жену, Эдион улыбнулся.

– Надо же, никогда бы не подумал, что кровь аристократов может так проявляться…

Черные брови Мары дернулись вверх в непонимании.

Словно увидев ее изумление, боцман продолжил.

– Когда мы ее нашли, на ней была одежда, сшитая из дорогой материи, что исподнее, что платье. Да и туфельки, выполненные из кожи корлков, говорят о многом. Эти зубастые огромные хищники обитают только на острове Куржи. Охота на этих тварей очень опасна и зачастую плачевна для охотников. Но всегда находятся отчаявшиеся смельчаки, которым улыбается удача. Ведь кожа этих животных за ее свойства очень сильно ценится. Я еще тогда сделал вывод, что у девочки, по всей видимости, родители графы или богатые купцы. Только им по карману такие траты на наряды своих детей. А то, что глупенькая, то не беда. Пусть подольше в девках походит. Время придет, поумнеет, вот тогда и жениха ей подберем…

Не ведая, что творится в Орковке, Сари, улыбаясь, складывала в короб солоники, представляя, как в очередной раз Мара всплеснет руками от вида доверху наполненной грибами корзины.

Пространство рядом сверкнуло, и из него выпрыгнула лисунья. И хотя её любимица мало чем походила на обычную лесную зверушку, но Сари всё равно любила ее.

– Айна! – девушка врылась пальчиками в длинный белоснежный мех зверька, прижалась щекой к мордочке.

Но лисунья почему-то сегодня не была расположена к тисканьям. Ткнув рожками хозяйку, нервно что-то проверещав, зверушка, попятившись задом, вырвалась и сразу бросилась в лесную чащу.

– Айна, ты куда! – взволнованно крикнув, Сари закинула лямки короба на плечи и побежала за любимицей.

Убежав далеко, лисунья остановилась, смотря на девчушку черными пуговками своих глаз, которые сегодня почему-то сверкали ярче, чем обычно.

Подбежав в очередной раз к любимице, Сари остановилась, тяжело дыша. Увидев в глазах зверушки нетерпение и волнение, она покачала головой.

– Да чего случилось?

Тявкнув, Айна повернула голову в сторону, села, завиляла своими хвостами и вновь бросилась бежать.

Сердечко девушки застучало, по коже побежали колкие мурашки волнения от мысли, что что-то случилось дома.

– Бабушка, – прошептала она и пустилась со всех ног…

Под окнами дома протяжно промяукал кот.

Губы боцмана разошлись в улыбке.

– Неужели Призрак?!

Травница усмехнулась.

– А кто ж ещё.

Встав со скамьи, Мара прошлась по доскам пола и открыла дверь.

Одноухий кот прошмыгнул в щелку и метнулся к лавке, на которой сидел Эдион.

Почувствовав прикосновение к ногам, боцман рассмеялся, подхватил кота. Посадив его на колени, стал водить рукой по мягкой шерсти, ощупывая наглую животину, приговаривал:

– Жив, бродяга… А я уж грешным делом думал иногда, что ты давно помер. А ты смотри, как раздобрел.

Призрак терся мордочкой о рубашку хозяина, издавая на всю избу довольное радостное гортанное урчание.

– Твой кот от голода был таким страшным и тощим. Откормила его внучка. Тихонько от меня сметаной бродягу подкармливает. Если б своими глазами не увидела, не поверила бы, тобы кот почувствовал приход хозяина. Вон как трется в радости.

Сари увидела, как Айна подбежала к их избе. Прыгнув на дверь, прошла сквозь нее. Замерев в нерешительности, девушка скинула лямки короба с плеч и поставила его на землю. Сделав нерешительный шаг, тяжело ступая, девчушка поднялась по ступенькам крыльца. Толкнув дверь и, переступив порог, она остановилась, во все глаза, смотря на сидевшего возле печи мужчину, с замиранием дыхания узнавая в нем знакомые черты.

– Деда, – прошептала она, продолжая не верить. Но душа рвалась вперед, к сильным заботливым рукам. – Де-ду-шка!

Со слезами на глазах Сари бросилась в объятия боцмана. Со всей силы обхватив его шею руками, прижавшись к нему, разрыдалась.

Старый морской вояка, не сдерживая своих слез, покачивал на руках худенькое тело внучки. А душа «разрывалась на части» от переполняющих чувств любви и нежности к рыжеволосой девчушке, изменившей его жизнь…