сигарет. – Это случилось ночью после дня рождения. Или ранним утром на следующий день. Хотя в баре и были разговоры по поводу поджога, я никогда в это не верила. Люди любят присочинить, правда?

– Значит, вы не можете помочь нам в расследовании? – Джо Эшворт начинал терять терпение, и ему хотелось уйти из этого дома до того, как она зажжет еще одну сигарету. Ему было противно, что дым пропитывает его волосы и одежду. Его уже подташнивало.

– Я никогда не была большим другом полиции, – сказала она. – Никогда им не доверяла, тем более для таких, как я, они ничего хорошего не делают.

Снаружи притормозил фургон с логотипом городского совета и из него вышли две женщины в розовой форме медсестер.

– Тебе лучше убраться, – сказала Вэл. – Если, конечно, не хочешь помогать им перетаскивать меня в ванну.

Джо вылетел из дома до того, как сиделка вставила ключ в дверь.

В машине у него зазвонил телефон. Вера Стенхоуп весело защебетала в трубку:

– Как дела, красавчик? – Так она его называла, только когда была в особенно хорошем настроении или хотела выразить сарказм.

– Мне почти ничего не удалось выяснить у хозяйки «Коубла». – Но он уже понял, что Вера его не слушает. Она звонила поделиться информацией, а не получить ее.

– Мы нашли тело. – Она чуть не визжала от возбуждения. – Под полом сарая Малкольма. Я думаю, что он поджег офис не ради страховки, а чтобы скрыть следы убийства Павла.

Джо ничего не сказал. Он задумался, зачем Вэл Батт было лгать ему. Павел должен был находиться в городе, когда сгорело офисное здание Керров, и она должна была об этом знать. Джо казалось, она знала все, что происходит на ее территории. Она явно была такого типа хозяйкой. И что могло на самом деле стрястись на дне рождения Малкольма Керра, чтобы спровоцировать убийство? Драка, вышедшая из-под контроля? Два молодых мужчины сцепились из-за Маргарет, как псы из-за кости?

– Ну? – Вера была возмущена. Она ожидала поздравлений. – Теперь у нас есть все: мотив, возможность и скелет в шкафу. Или в бетоне. Я послала людей за Малкольмом Керром. Он заговорит. Нет причин молчать, если он уже вынужден признаться в убийстве. Мы все обстряпаем к пятичасовому чаю, и тогда с меня напитки.

– Что мне делать сейчас? – Джо заглянул в окно, размышляя, не вернуться ли в дом и не поговорить ли с женщиной еще раз. Он не любил недосказанность и не понимал, зачем Вэл Батт лгать по поводу мужа Маргарет. Что она могла скрывать сейчас, в таком возрасте? Но сиделки уже помогли ей подняться на ноги и вели в сторону ванной. Ее ночную рубашку и халат заправили в резинку трусов, оголив огромное гладкое бедро. Джо подумал, что пожилые люди часто путаются и нет смысла снова говорить с ней.

– Возвращайся сюда, – сказала Вера. – Можешь поприсутствовать на допросе.

Джо выключил телефон и некоторое время просто стоял посреди улицы, глядя на домики стариков. У него снова стало неспокойно на душе. Наверное, ему все-таки стоит постучать в дверь и снова завести разговор с Вэл Батт. Спросить ее про тело, найденное во дворе у Малкольма Керра.

Но момент сомнения быстро прошел, и он понял, что улыбается. Когда Вера была довольна, ее хорошее настроение передавалось другим. Почему бы не отпраздновать вместе со всеми? Он завел двигатель и отправился в Киммерстон. Он приехал в участок в ожидании радостной атмосферы, смеха, обычной развязной расслабленности после окончания расследования, но вместе этого обнаружил разгневанную Веру. Он услышал ее матерные крики еще с первого этажа. Она была так увлечена яростной тирадой о тупом сброде, из которого состоит современная полиция Великобритании, что даже не заметила, как он вошел в кабинет. Он незаметно встал рядом с Чарли.

– Что происходит? – шепнул он, хотя в этот момент Вера бы не услышала даже джазовый квинтет в противоположном углу комнаты.

– Малкольм Керр скрылся. Они оставили одного увальня у передней двери, а Керр еще ранним утром выскользнул через заднюю. Она винит меня, ведь я сказал, что у Малкольма не хватит решимости для побега.

– Нет, – сказал Джо. – Она винит себя.

В кабинете вдруг стало тихо, и это молчание было даже более пугающим, чем шумная вспышка гнева. Вера стояла посреди комнаты и глядела на них.

– Ну так что? – начала она. – Где, по нашему мнению, может скрываться Малкольм? Ваши мысли, пожалуйста.

Джо поднял руку.

– А мы уверены, что он скрывается? Он же понимает, что рано или поздно мы до него доберемся. Он не какой-то босс мафии с виллой в Марбелле. Насколько я понял, он совершенно разбит и подавлен, и тюремная камера для него не сильно отличается от дома на Перси-стрит.

– И что ты хочешь сказать, Джо? – Она говорила так тихо, будто они были одни в кабинете.

– Мне пришло в голову, что у него может быть незаконченное дело.

– Объясни, будь добр.

Джо не был уверен, что он может объяснить. И понимал, что лучше бы завел этот разговор, застав Веру одну. Ставить под сомнение ее авторитет перед командой – это очень плохая идея.

– Я никак не вижу в Керре убийцу Маргарет. Он же любил ее, верно? Я просто подумал, может, у него есть собственный план. Он знает убийцу и отправился мстить?

– Господи боже, Джо, большинство людей, которых я закрывала за избиение жен, клялись в любви к ним.

– Ну да… – сказал он и окончательно потерял нить рассуждения: слабая искорка мысли, которая теплилась у него в голове, погасла. – Наверное, вы правы.

На секунду в кабинете повисла тишина, но затем Вера начала раздавать приказы.

– Я хочу, чтобы этого человека нашли и привели ко мне в течение часа, пока пресса не разнесла нас за некомпетентность. Опять. И если его не будет здесь к концу дня, я сама опишу ситуацию и продам историю газетам. Мы знаем, что он на своей убитой машине. Она должна появиться где-то на камерах. – Пауза, после которой она обвела взглядом всех присутствующих. А теперь марш отсюда, все! – Все мгновенно оживились и заскрипели стульями, и вскоре в кабинете остался один Джо.

Она нависла над ним, упершись ладонями в стол.

– Пляж Норт-Мардл, – произнесла она. – Я хочу, чтобы ты поехал туда. Туда Малкольм ходит размышлять. Я бы поехала сама, но кому-то надо стоять между дерьмом и вентилятором.

Джо кивнул.

Была середина дня. Тихо. На длинной узкой полоске пляжа не было видно даже собачников. Машины Керра или ее следов рядом с дюнами видно не было, но Джо все равно решил пройтись до берега. Вера считала, что мужчина может быть здесь, и обычно она бывала права. Но единственными человеческими фигурами, которые он заметил вдалеке, были дети, гоняющие