самодеятельности. Выполняете только четкие инструкции, если хотите остаться живы. Капитан Малиновский, будьте добры, проследите за вашими горячими головами. Восемь вышло, восемь вернулось! И чтоб не одни! Верю на благополучный исход дела! Господин Ледовский, уважаемый профессор, я бы хотел, чтобы и вы со своей стороны высказались об опасности мероприятия.

– Ну что вы так прямо, – ученый слегка поморщился. – Опасность! Это же военные люди.

– Сдается мне, что многие собираются тут просто прогуляться по торосам!

– Да, – с жаром протянул профессор, и глаза его заблестели. – Завидую вам, господа, белой завистью. Прогуляться! Такие красоты увидите. Впечатления на всю жизнь. Но прав капитан. Обманчив здесь климат. Бойтесь яркого солнца, отражающегося от снега! Всегда в очках. Иначе ослепнете. Не поддавайтесь арктическому психозу!

– Что еще за напасть? – прошептал казак, крестясь. Его услышали.

– Из-за воздействия магнитных полей происходит колоссальная нагрузка на мозг. Процесс только изучается! Но возможен побочный эффект: галлюцинации, бред, расстройство мозга. Надеюсь, у вас нет контузий?

Офицеры переглянулись.

– Да практически у всех, – ответил за всех капитан Малиновский. Профессор Ледовский сокрушенно покачал головой, свыкаясь с непонравившейся ему информацией.

– Ладно. Это не всё. Господа, вы должны помнить про погодные условия всегда. И если сейчас хорошо и светит солнце, то через час все может поменяться. Причем кардинально: бураны, метели, вьюги. Здесь такие сильные ветра на открытых местностях, что может снести, или вы просто замерзнете, если вовремя не найдете укрытие.

– Всё, господин Ледовский, – нетерпеливо спросил капитан судна, видя, как лица офицеров становятся жестче и бледнее.

– Нет! Что вы?! А торосы? А трещины во льдах? В такую упадешь, и прямиком улетишь к центру земли. Обратно вряд ли выберетесь! Всегда смотрите под ноги! Медведей все стреляли? Белый намного больше и хитрее. Самый крупный хищник на суше! Не дай Бог, поймет, что вы легкая добыча! Поэтому поосторожнее там, господа, убирайте за собой и, разумеется, никакой крови! Учует за несколько миль и явится в самый неподходящий момент! Что замолчали? Может, вопросы какие будут?

Вопросов не было.

– Думаю, ничего сложного, – подбодрил всех профессор Ледовский. – Это я так, про крайности рассказал. Вы, господа, любуйтесь северными красотами! Наслаждайтесь моментом. Помните, что такого больше не будет. Найдете полковника Янковского, и живенько возвращаемся на базу за подкреплением.

– Ваши маршруты построены так, что вы обязательно пересечетесь в точке указанной широты последней радиограммы полковника Янковского. Можете возвращаться все вместе или по отдельности, тут уж решать вам. Но помните про сроки!

– А я же попрошу вас мне доставить экспонаты местной фауны. Из более редких на обратном пути я буду делать чучела или законсервирую в спирте! Уже предвкушаю пополнение коллекции! – профессор Ледовский потер ладони. – Не один музей вам спасибо скажет и вспомнит потом добрым словом!

– Спирт? – очнулся от своих дум поручик Пац. Малиновский шикнул на него. Пенсне холодно блеснуло и упало на грудь, болтаясь на витой серебряной цепочке.

– Завтра, господа, будем разгружаться, – подытожил капитан судна. – Граф Суздалев и его товарищ, казак Билый, захотели поохотиться. Времени у вас, господа, будет часа три-четыре. Более не дам, извините, не те условия.

От слова «казак» поляки, как один, недовольно цыкнули. «Вспомнили, видимо, ляхи, как пращуры наши им жару давали», – подумал Микола, а вслух произнес:

– Вполне хватит! У нас все готово!

– Я тоже хочу поохотиться! – ощетинился Пац. – На разгрузке и без меня справятся!

– И я! – поддержал его товарищ Огинский. – Вы же не думаете, что шляхта хуже стреляет?!

– Да Господь с вами! – умилился профессор Ледовский.

– И в мыслях такого не было! – прочеканил капитан судна. – Баловство же! Разгружайтесь, собирайтесь, да хоть все на охоту. Зачем делать дела? Мы же сюда развлекаться прибыли!

Билый крякнул: «Не по нраву капитану!»

– Нет. Действуем по плану! – сказал капитан Малиновский, поднимаясь. – Господа пусть охотятся, если считают нужным, мы займемся делам.

– Я тоже хочу, – буркнул Пац, не смея поднять глаз на старшего команды. – Что такого? Может, подстрелю кого, и профессор на радостях мне бутылку спирта подарит. Ценный подарок, между прочим.

– А я говорю… – начал закипать Малиновский.

– Господа. Ну что вы, право? Четыре часа пока идет разгрузка. Успеете раньше справиться, стреляйте. Пустое только это. Зря патроны будете расходовать.

– А если повезет? – не сдавался Пац. – Будет спирт? В виде премиальных за трофей.

– Если только за редкий! – вздохнув, сказал Ледовский.

– Я же запретил, – скрипнул зубами капитан судна. Но Билый его услышал. Ученый отмахнулся, не веря в удачу поляков.

– За каждого? – насупился Пац.

– Что? – не понял вопроса профессора Ледовский.

– За каждого редкого?!

– За каждого, – вздохнув, признал тот.

Глава 25

Как только началась выгрузка, сразу стало понятно, что для охоты придется от места стоянки отходить – шум и гам разворачиваемого лагеря разнесся за версту.

Старый морж, тёмно-серая шкура которого была побита рубцеватыми шрамами, вальяжно раскинул свою огромную тушу на прибрежной льдине. Хозяин снежного берега с интересом смотрел на суету людей, но предпочел сразу скрыться в воде, стоило казаку вскинуть штуцер. Видать, умудренному годами, ему приходилось сталкиваться с двуногими, несущими порой смерть всему живому. Над водой послышался возмущенный протяжный рев. Но голову так казак и не увидел, лишь две моржовые ласты стукнули громко по воду, будто издеваясь над охотником, унося своего владельца в ледяную пучину вод. Билый с сожалением опустил винтовку. В душе он уже надеялся привезти деду Трофиму клыки невиданного арктического зверя. Уж тот бы нашел им применение. Знатная получилась бы рукоять: хоть для ножа, хоть для шашки.

– Не повезло? – злорадно буркнул Пац, крутившийся рядом. Изо рта его вырвался пар, тут же осев белым инеем на меховой шапке. – Все равно бы не попал! Большое расстояние! – И поляк, весьма довольный собой, поспешил к своим, где шляхта сбивала собак в упряжки. Звери оглушительно лаяли, скулили под пинками и рычали друг на друга. Сверкнуло пенсне Малиновского, офицер строго посмотрел в сторону русских добровольцев и промолчал, решив дальше заниматься упряжью.

Билый не ответил Пацу, не хотелось. Да и поляк не стал ждать ответа. Просто в очередной раз высказал свое пренебрежение. Микола вскинул штуцер на плечо. Не повезло в первый раз, но и особо не рассчитывал. Так, решил попытать удачу. Вдруг бы получилось.

Матросы, ругаясь, выгружали коробы. Тут же стенал профессор Ледовский, поминутно всплескивая руками, трясясь над своей лабораторной посудой. На снегу стал появляться мусор: пучки сухой соломы, разбитые темные доски, обрывки упаковочной бечевки и промасленной бумаги. Матросы скоро расстелили брезент и принялись устанавливать палатку. Застучали молотки, завизжала пила. Лагерь оживал, набирая