завален его стол. — Мы разыграем, будто бы тебе удалось сделать то, что поручил Адольф. Пустим слух, будто ты меня всё-таки убил, вернёшься к своему фюреру, а там... Там тебе всё сама судьба подскажет, что делать. Ну, Грэг? — он посмотрел на скинхеда с доброй располагающей улыбкой. — Не хочешь перекусить бутерброд с икрой с моего стола в знак согласия с нашим сотрудничеством?

Скинхед ещё раз взглянул на стол Француза. И... потянулся за бутербродом.

— Никогда не мог отказать себе отведать чёрной икры! — улыбнулся Рэзод в ответ Французу.

— Ну что, Ал? — со спокойной улыбкой произнёс Трой, глядя на своего приятеля. — Я так понимаю, рубрика «Сказки на ночь от Алистера Смулза» сегодня не отменяется?

Наёмник и хакер вдвоём стояли перед окном в небольшом номере мотеля, который они, уже по привычке, сняли на ночь. Дождь на улице нещадно хлестал случайных ночных прохожих (которых, кстати, было не так уж и много), и Трой лишь довольно усмехался, глядя на них. Да, он за свои годы жизни в Хротцбере уже успел привыкнуть к бесконечному дождю, но... Как приятно всё же наблюдать за ним, находясь не в эпицентре его слёз, а за холодным окном!

— Ну, эти «сказки», вообще-то, и закончиться в любой момент могут... — произнёс Смулз. — Но... По-моему, я ещё не успел рассказать тебе про самых несчастных в мире созданий. Насекомых, если быть точнее.

— Спасибо, Ал, про тараканов ты мне уже рассказывал! — сказал Трой. — Я эту историю прекрасно помню...

— А кто тебе сказал, что тараканы — самые несчастные насекомые? — опроверг его слова Алистер. — Да, им, конечно, жестоко в этой жизни досталось, но того, что именно они — самые несчастные насекомые в мире, я не говорил!

— Хм, заинтриговал! — сказал наёмник. — И кто же тогда, по-твоему, эти самые несчастные существа?

— Муравьи, Трой! — проговорил Смулз. — Самые обычные муравьи. И я тебе сейчас расскажу, почему...

Наверняка нет в мире тех людей, кто ни разу в жизни бы не видел этих насекомых. Как известно, у этих социальных существ вся жизнь построена по строгой иерархии — есть муравьи-рабочие, муравьи-воители и есть даже королева-матка. Но едва ли кто-либо догадывается об истинной трагедии этих маленьких существ. Дело в том, что почти все их представители — бесполые.

— В смысле? — не понял наёмник. — Как это так? Если они почти все бесполые, то как же они тогда вообще размножаются?

— Всему своё время! — проговорил немного раздражённый тем, что его так бесцеремонно перебили, Алистер махнул рукой. — Я про всё расскажу, но, Трой, запасись терпением! Так вот, на чём я там остановился...

Ах да, в большинстве своём муравьи — бесполые. Все те существа, которых мы видим, всего лишь недоделанные самки. Из-за тех ферментов, которые выделяет их матка-королева, они ещё при рождении теряют все свои репродуктивные функции. Только подумай, Трой, только вдумайся! Всю свою жизнь этим маленьким работящим существам предстоит прожить, так и не узнав, что такое секс, что такое любовные утехи! И в чём они виноваты? Только в том, что родились муравьями? Жестоко, Трой! С ними поступили жестоко уже от рождения!

— Так, подожди, Ал! — произнёс наёмник. — Ты говоришь, что бесполые — почти все муравьи. Но не все же поголовно, верно? Кто-то же из них всё же познаёт, скажем так, радости любви? Иначе ведь они бы просто не существовали, так же?

— О да, Трой, такие особи в муравьиной семье есть! — сказал Смулз. — Но их участь едва ли многим лучше, чем у всех остальных. Я тебе сейчас расскажу, почему.

Полноценные самцы и самки в большом королевстве муравьёв, конечно же, есть. Это крылатые муравьи — самцы (маленькие, примерно в половину от нормального размера муравья) и самки (большие, чуть ли не в два раза больше своих подданных)... Трой, что ты ржёшь?

— Я просто представил себе крылатых муравьёв... — произнёс наёмник, давясь со смеху. — Хорошая шутка, Ал! А если серьёзно?.. — он кинул взгляд на своего приятеля и осёкся. Алистер был серьёзен, как никогда.

— Я говорю правду, Трой! — проговорил Смулз. — Самки и самцы муравьёв действительно обладают крыльями и летают свободно в небесах не хуже тех же божьих коровок, о которых я тебе рассказывал. Но судьба их от этого легче не становится...

Итак, достигнув своей половой зрелости, самцы и самки муравьёв вылезают из своих муравейников и отправляются в брачный полёт. Судьбу самцов едва ли можно назвать завидной. Они сумеют трахнуться лишь в том случае, если найдут в своём брачном полёте самку, а это не так уж и просто, поверь мне. Большинство из этих маленьких отважных самцов просто кружат в воздухе, пока пламенное солнце не обжигает им крылья, и они не падают наземь, становясь лёгкой добычей для птиц и муравьёв из других муравейников (да, они не особо дружат меж собой). Но вот представим чуть ли не утопический случай — самец всё же встретил самку, слился с ней в страстном любовном соитии и тут же, едва он кончил, самец...

Падает замертво. Да-да, при сексе с самкой самец выделяет столько спермы, что его слабое муравьиное сердце просто не выдерживает любовного экстаза. Только подумай, Трой! В его жизни вообще нет никакой гарантии, что он трахнется, а если это и случится, то он просто умрёт! Что в этом правильного? Что в этом справедливого?

Но уж кому в плане секса и вправду «повезло», так это самке. После любовного соития с самцом она находит себе убежище (которому потом предстоит стать муравейником) и начинает...

Начинает рожать! О, как же она рожает! Только представь себе, Трой, матка рожает примерно по одной особи своего вида примерно раз... в пять минут! Раз в пять минут, Трой! Ты только подумай, какого ей приходится! Роды — это вообще тяжелейшее испытание для женщины (я один раз видел этот процесс; поверь, на всю жизнь эмоций хватило!), а тут — рожать раз в пять минут на протяжении... чёрт, я даже не знаю, на протяжении какого времени, но не меньше нескольких месяцев уж точно!

И вот смотри, что получается, Трой! Подавляющие большинство муравьёв бесполые — они никогда не познают секс.