К ее чести, она даже не взвизгнула, только подавилась и раскашлялась так, что я заподозрил, что в этом и состоял коварный план Бельмонте: заполучить себе в пару красивое привидение женского пола. Но если таково было намерение призрака, то он потерпел полное фиаско. Исабель откашлялась и почти спокойно просила:

— Алехандро, вы же говорили, что решили проблему с призраком.

— Я и решил. Дон Бельмонте теперь на нашей стороне. Мы с ним заключили договор, по которому он согласился, что этот замок становится одной из королевских резиденций.

Да, я пока не король и даже не принц, но королевская резиденция звучит куда солидней, чем замок, пусть он даже в таком экзотическом месте, как Сангрелар.

— Но дону Бельмонте наверняка не понравится, если мы начнем тут хозяйничать.

— Прекрасная донна, делайте все, что посчитаете нужным. Вам же наверняка что-то тут не пришлось по сердцу?

— Ванная, — сразу согласилась Исабель. — И матрас. Он ужасный, уж простите, дон Бельмонте. Никакого сравнения с тем комфортом, что был в башне Алехандро.

— Покажешь башню? — повернулся ко мне призрак.

— Увы, ее больше нет.

— А что с ней случилось?

— Она разрушилась, когда нас пришли убивать.

— Вместе с ванной, — трагически дрогнув голосом, подтвердила Исабель. — Алехандро, вы же сделаете тут такую же ванную? С пузырьками.

Она сложила руки перед грудью в умоляющем жесте, и я не нашел в себе сил ей отказать. Впрочем, отказывать в переделке сантехники в замке я не собирался. Будет чем заняться до приезда дона Болуарте. Матрас, конечно, не заменю, а вот сделать «ванную с пузырьками» — почему бы и нет?

Глава 29

Идея свести вместе ками и призрака оправдала себя на все сто. Они постоянно цапались, но не оттачивали свое остроумие на мне, только друг на друге. Зато, что касается моего обучения, то тут их соперничество шло только в плюс, потому что каждый радостно указывал на недостатки в методе, предложенном другим, и тут же предлагал свой вариант, который, в свою очередь, подвергался критике. Как известно, в споре рождается истина, даже если спорят ками с призраком, которые в норме вообще никак взаимодействовать не должны.

Оливарес же, напротив, от моего обучения устранился полностью, посчитав, что самое главное он передал — чары неснимаемости проклятия, а с остальным я должен разбираться сам и не отвлекать учителя от важных дел, разнообразие которых в исполнении проклятийника не впечатляло, потому что он сразу после очередного приема пищи шел спать, а вставал, только чтобы подкрепиться. На удивление на его фигуре такой вредный образ жизни не отложился, и Оливарес продолжал быть все тем же противным тощим старикашкой, пересекаться с которым лишний раз не хотелось.

Исабель потихоньку описывала замок, доступ почти во все помещения которого я ей настроил. Поначалу она боялась обнаружить мумии тех, кто следил за замком раньше, но находила только одежду — замок с уничтожением трупов справлялся на всех уровнях одинаково. Поэтому возникали определенные сомнения, кто был похоронен в склепе Бельмонте. Мучился неизвестностью я недолго, прямо спросил у призрака, тот неохотно ответил, что утилизация на хозяев замка не распространялась. А потом зачем-то добавил, что это не напрасная трата энергии, как могло бы показаться, а напротив, ее запасание, потому что при утилизации энергии получаешь больше, чем тратишь. Спрашивать, зачем это нужно было делать, я не стал. Ответ был предсказуем. Сначала призрак посмотрит на меня как на идиота, потом скажет, что прислуга — не такая ценность, о теле которой нужно заботиться после смерти, и что энергии много не бывает. Пренебрежительно относилась местная аристократия к тем, кто стоял ниже, особенно если те не владели чарами. А в прислугу чародеи нанимались вряд ли.

Поэтому подобные вопросы я оставил при себе и занимался исключительно ванной комнатой, пытаясь приспособить ее под свои вкусы. Методы Шарика я совмещал с методами Бельмонте: камень под моими руками проминался как глина, менял форму на нужную, сплавлялся с другими кусками, выглаживался до блеска. Отработанные в башне приемы улучшались, но что-то особо вычурное я не делал, хотя и мог чисто на чародейских умениях, но умений художественных не хватало, а нарабатывать их не было ни времени, ни желания. И без того я успел всего один раз полежать в созданной почти идеальной ванне с пузырьками, регулируемой температурой и автоматическим сливом. Такую ванну хорошо принимать вдвоем, но отложим это до начала семейной жизни, не станем шокировать Исабель сразу…

Второй раз до ванны добраться не удалось, потому что на следующее утро, сразу после завтрака явился радостный Болуарте с толпой слуг, которые мне были положены как потенциальному принцу. Переход из потенциального в реального становился все ближе, и нельзя сказать, что это радовало. Потому что, с одной стороны, столь высокий уровень дает определенную свободу, но, с другой стороны, на этом уровне приходится делать столько всякой обязательной фигни, что вся свобода уходит на то, чтобы соответствовать условностям. Вряд ли мне позволительно будет постоянно сидеть в этом замке и заниматься его модификацией. Либо соответствуй статусу наследника, либо уступай это место тому, кто соответствует. Я бы с радостью уступил, но проблема в том, что уступить можно, только умерев, что меня категорически не устраивало.

— Алехандро, мальчик мой! — громогласно обрадовался мне герцог. — Собирайтесь. К вашему приему все готово. Дон Карраскилья лично подобрал вам соответствующие вашему положению одежды, выберете то, что вам понравится.

— Папа, нужно учитывать, что наша с Алехандро одежда должна сочетаться, — мило улыбнулась Исабель, намекая, что выбирать буду не я.

— Буду счастлив, дорогая, если вы поможете мне с выбором, — даже не покривив душой сказал я, потому что чем дороже была одежда, тем она становилась вычурнее и нравилась мне все меньше и меньше. Исабель в этом разбиралась куда лучше, а главное — она была заинтересованным лицом в том, чтобы я произвел нужное впечатление, а не выглядел, как пугало, по недоразумению оказавшееся у королевского трона.

Но первым делом донна отправилась смотреть то, что привезли для нее, сказав, что отложит пару вариантов, чтобы потом решить, что подобрать из моего, чтобы мы рядом смотрелись гармонично.

— Это надолго, — вальяжно махнул рукой Болуарте. — Может, пока по бокальчику? А я вам обрисую ситуацию при дворе.

— Ситуацию обрисовать можно. Но по бокальчику с утра — дурной тон. Этак