Кроме них к мишенному полю подъехал танк, в котором с трудом угадывались очертания Т-26. Возможно это был тот же танк, на котором подполковник в прошлый раз показывал «чудеса вождения» бронетанковой техники. С передней проекции и на одну треть с боков он был покрыт чем-то похожим на динамическую защиту конца 20-го, начала 21-го веков. Прямоугольные жестяные коробки толщиной около пяти сантиметров со сторонами сорок сантиметров на тридцать, как чешуя на крокодиле, с перехлёстом одна на другую, на расстоянии, местами десяти, местами меньше сантиметров от брони, на ножках из строительной арматуры, были приварены к корпусу и башне танка. Заполнены коробки были супербетоном, изготовленным сотрудниками НИИ Железобетона.

- И сколько веса добавили эти коробки? - спросил Ахмеров у Карапетяна.

- Ровно 345 килограммов, товарищ подполковник.

- Ну, что же, давайте посмотрим вашу защиту Гвоздева, - сказал Ворошилов, после того как командир орудия доложил о готовности, - а чем зарядил то?

- Обычный, тупоголовый с баллистическим наконечником сплошной трассирующий (БР-350Б сплошной), - ответил командир.

Раздался выстрел, все смотрели в сторону танка, куда сверкая трассером, полетел этот – тупоголовый.

Полторы секунды показались уж очень долгими. Но, вот снаряд долетел до танка, попал в него, где то в районе середины башни слева от пушки и ударившись о пластину «защиты Гвоздева», кувыркаясь и описывая различные кривые линии трассером, улетел в стенку эскарпа.

- Неужели рикошет, - это уже Павлов, неоднократно удивлённый сегодня.

Сотрудники полигона без команды, бегом понеслись в сторону чудесно спасшегося танка.

- Ну и дисциплинка у тебя на полигоне, Дмитрий Григорьевич, - улыбаясь, сказал Ворошилов.

- Виноват, товарищ маршал, вернутся, я им покажу «мать Кузьмы».

Но было видно, что начальство и само непротив сбегать, посмотреть, как танк с противопульной бронёй выдержал удар бронебойного снаряда, который на данной дистанции пробивает 25 мм катаной брони.

Минут через 20 все вернулись на позицию, дежурный по полигону дал разрешение убрать «полковушку» и начальство направилось на первую дистанцию, где своей очереди стрелять поджидали 37 мм и 45 мм пушки.

Вроде все успокоились. Старший офицер – руководитель стрельбы дал команду:

- Бронебойным зарядить, - и расчёт 37 мм пушки, которая и сама выглядит игрушкой, вставил не менее «игрушечный» снаряд в казённик орудия.

- Вы ребята, цельтесь в правую часть башни, в левой части защита уже слегка повреждена, - внёс уточнения Павлов.

Ребята поправили прицел. Старший офицер дал команду «Огонь». Прозвучал хлопок выстрела. Снаряд 53-Б-160 на начальной скорости 820 метров в секунду полетел в сторону танка-мишени. Через те же полторы секунды все увидели удар в правую часть башни. Что-то там на башне произошло, но ни начальство с биноклями, ни старший офицер со стереотрубой ничего определённого сказать не могли. Слишком мал снаряд, слишком далеко до цели.

- Разрешите сходить. Сфотографировать результат, товарищ маршал Советского Союза. – Старший офицер обратился к наркому.

- Павлов, скомандуй, чтобы все желающие и фотограф заняли место в полуторке и быстро съездили к танку. Ты, майор, - обратился Ворошилов к Карапетяну, - поезжай с ними, всё зафиксируй на свои средства и мишени тоже посмотри сам, на все случаи.

Всех желающих набралась полная полуторка. Карапетяна молодёжь посадила в кабину.

Опять прошло минут десять и шумная ватага, в которой трудно было узнать группу военных, вернувшись, высыпала из кузова машины. Как ребятня после сеанса хорошего кинофильма, все наперебой рассказывали свои впечатления. А впечатлиться было от чего. Снаряд, на такой дистанции пробивавший 20 мм брони, оставил всего лишь небольшую бороздку в супербетоне. Даже приваренные лапки из арматуры не погнулись, почти.

Карапетян доложил маршалу, что всё, что надо он сфотографировал, причём увлечённые рассмотрением танка, сотрудники даже не обратили внимания на манипуляции майора. С фоном, тоже, всё в порядке.

Настал черёд последнего выстрела. На этот раз из 45 мм пушки. Всё прошло почти также как и при предыдущем. Зарядили бронебойно-трассирующий 53-БР- 240 (сплошной). Выстрел «сорокопятки» прозвучал громче, чем предыдущий. Но этим всё и отличалось.

Чудеса тоже утомляют, на этот раз ехать смотреть результаты ни кто не вызвался. Поэтому поехали только фотограф с ассистентом и Карапетян. Окружающие, уже не с таким как прежде нетерпением ждали возвращения полуторки с работниками. Всем стало понятно, что супербетон очень хорошее средство для усиления бронезащиты.

Единственно, Ворошилов, поглядывая на часы, с нетерпением ждал возвращения Карапетяна. С техническими возможностями Гарника Камоевича, был шанс первым доложить товарищу Сталину о результатах стрельб. Всё это, спокойно, даже несколько отстранённо наблюдал стоящий в группе специалистов подполковник Ахмеров. Он видел как, получив предварительные результаты, возбудился «боевой конь» Павлов, который уже прикидывал, как руководимые им непробиваемые танковые войска пойдут в великий поход, чуть ли ни к «последнему морю». Как поддался общему настроению Ворошилов, спешащий доложить о результатах. И от этих знаний всё печальней и печальней становилось Ахмерову. Не дай бог, и Сталин попадёт под общее возбуждение, тогда ему (Ахмерову) не справиться с неминуемо грядущей катастрофой.

- Товарищ Ахмеров, ты можешь фотографии, которые у Карапетяна в аппарате перенести на свой аппарат? – видимо от волнения Климент Ефремович не вспомнил слова смартфон.

- Могу, товарищ маршал, - стараясь как можно официальней произнести, сказал Фарид Алимжанович, а сам подумал: «Ну, вот, началось».

По приезде Карапетяна на позицию, Ахмеров по «блю тузу» получил снимки, сам сфотографировал показатели прибора для регистрации излучения и доложил маршалу, что всё готово.

- Вот, это хорошо. Сейчас поедем к товарищу Сталину, обрадуем его, а Павлов с Карапетяном пусть готовят официальный документ по результатам обстрелов.

Тем временем многострадальный танк своим ходом добрался до позиции и остановился около группы специалистов полигона. Маршал и подполковник, тоже подошли посмотреть на бывшую мишень. Тот это танк, на котором ездил Ахмеров или не тот, но подполковнику стало жалко беднягу, попавшего в такой переплёт. А может и правда – у техники тоже есть душа?

Мысленно попрощавшись с боевой машиной, Ахмеров вслед за Ворошиловым пошёл к автомобилю маршала. По дороге маршал не выдержал и начал высказываться о том, что с такими защищенными танками и с таким количеством никакой враг не страшен. Ахмеров, спокойно подождал пока чайник восторгов маршала перекипит, а потом тихо, насколько возможно в автомобиле того времени мчащегося по пригородам Москвы, выразил своё мнение заключающееся в следующем. У СССР в 1941 году были не убиваемые