обреченно лицо руками. Это была буквально точка невозврата, которую я вчера прошла. Я сделала этого человека своим первым мужчиной. Это не тот вариант, когда можно признать свою ошибку и постараться забыть. Когда, например, он у тебя в списке на десятом месте.

Нет. Это чудовище запятнало мой девственно чистый список и навсегда останется там под номером “1”. На самой вершине. Подобное не забудешь никогда, как бы ты не старалась!

Боже.

Боже, боже.

Я резко поднимаю одеяло и вижу, что я по-прежнему без трусов.

— Блин. — вырывается у меня, когда я понимаю, что проспала остаток ночи так. В этот момент незапно возле моего живота появляется рука с красивыми пальцами, и загребает меня, со всей силы прижав к горяченному телу позади.

Вдавливает во все свои мышцы, и не только в них, судя по тому, что тычется мне в мягкий мой зад. Это восставшее чудовище, орудие для кары плохих смертных девочек, чувствуется весьма твердым и готовым к соитию.

Я всегда думала, что если мне повезет и я найду себе уверенного, самостоятельного парня с красивым телом и, хм... нормальным размером достоинства, то я буду искренне счастлива. Ты просыпаешься, а у тебя рядом красота лежит. И оно все твое. Каждый день начинается с хорошего.

Желание, можно сказать, исполнилось. Но, кажется, мой ангел-исполнитель желаний страдает максимализмом.

За моей спиной очевидно слишком опасное и здоровое для меня животное, готовое меня сожрать. К тому же, мало того, что по велению судьбы оно не только профессор в моем институте, что уже грозит проблемами, так еще и по совместительству богатый мужик с заляпанными кровью ручками и с легкими неполадками в голове.

Как же я вляпалась, просто жесть.

Но хуже всего, что произошедшее ночью мне понравилось.

— Нет, погоди. — я успеваю перехватить его собирающуюся проскользить мне между ног ладонь. Надо спасти остатки своей чести.

— Зачем?

— А что ты собираешься делать?

— Засадить тебе еще раз. — Его голос, когда он расслаблен после сна, звучит интересно и необычно. Он будто бы мягче, несмотря на грязные слова, которые произносит. — Обычно я не сплю дважды с одним и тем же человеком. Но с тобой интересно.

Мои глаза округляются. Чего? У меня так много вопросов с самого утра появилось. И я даже не хочу сейчас выяснять, чем бы закончились наши отношения, если бы ему со мной не было "интересно” спать, я хочу отбиться от второго раза.

— У меня все болит. — сквозь зубы говорю я. — И между ног тоже. Пусти.

— После чего у тебя там что-то болит? Аккуратнее я себя еще никогда не вел.

Да что ты-ы-ы?!

— Не знаю. С тем, что у тебя между ног, слово “аккуратность” совсем не подходит.

— Правда? Цветкова, привыкнешь.

Блядь. Дело в том, что я боюсь привыкнуть! Я боюсь, что я растеряю остатки мозгов и сама начну бегать за этой “я-обычно-не-сплю-с кем-то -дважды” сволочью.

Кое-как вырвавшись, я сползаю на пол с кровати, сбежав. Первое, что я вижу на чисто белой простыне, на том месте, где я спала - маленькие пятнышки розоватого цвета. Прекрасно. Вот и причина, почему у меня все болит между ног. Видимо, во время процесса я была слишком увлечена и вчера не почувствовала ничего болезненного.

Затем я поднимаю глаза выше, наблюдая, как садится профессор. Его нижняя часть тела прикрыта простыней, тем не менее, очевидно, что он голый. Он зачесывает назад пятерней немного растрепанные черные волосы, а я наблюдаю мрачно за ним, понимая, что все больше и больше качусь на дно.

Я правда... хочу наброситься на него. Ну почему он не какой-нибудь обычный парень? Все б было несравненно проще.

— Я не буду за тобой бегать. — внезапно произносит он. — Сама придешь и скажешь, когда захочешь. — и пока я перевариваю это его сообщение, он тянется куда-то, продемонстрировав все свои офигенные мышцы, а затем кидает на мою часть кровати какую-то белую коробочку. — Твое, кстати. Взамен сломанного телефона.

Ох.

Я забываю, что только-только нашла под кроватью свои трусы, и тянусь к этой коробочке. Перевернув ее, я смотрю на этикетку.

“А что насчет яблокофона? Он реально решил сэкономить на тебе после всего, что между вами было?” — интересуется непонятно откуда выползшая часть сознания, увидев название какой-то типичной китайской марки.

Ты, вообще, кто такая? Уйди, я тебя не знаю. И знать не хочу.

— Спасибо. — говорю я, запихивая эту незнакомую Катю-содержанку в недры своей темной души. — Надеюсь, ты не ждешь, что я тебе за него отдам деньги? У меня столько нет.

Он внезапно усмехается.

— Нет. — коротко отвечает он. Лаконично. Видимо, утренний профессор не слишком многословен.

Боже, что с ним? Неужели совместный секс снимает с таких мужчин проклятие пополамничества? Он ведь до вчерашнего дня все время предлагал мне поделить оплату за что-либо.

Я сдираю пленку с коробочки, достаю достаточно тяжеленький и крупный телефон желтого цвета. Затем ищу сим-карту на тумбочке рядом, вставляю ее и включаю устройство.

После чего, вспомнив, незаметно пытаюсь натянуть трусы. Боже, как неприятненько-то сегодня ткань чувствовать самым нежным местом. Надо сходить в душ. Внезапно я вижу, как в ногах на кровати лежат аккуратно сложенные мои вещи и радостно тянусь за ними. Они еще пахнут костром и лесом. Даже не выветрился запах за то время, пока они лежали на улице.

Джинсы я сразу надеваю, а футболку и лифчик решаю оставить до того момента ,как зайду в душ.

Затем я поднимаюсь, бросив взгляд на профессора, который что-то пишет в телефоне, и замираю.

Блин...

Он правда такой привлекательный. Как с картинки. Интересно, сколько бы лайков собрал его профиль на сайте знакомств с такими фотками?

Я навожу на него камеру нового телефона и смотрю через объектив. Конечно, это не яблокофон, но камера тут шикарная. А автоматические фильтры реально делают фото такими, что хоть в журнал отправляй.

Будто почувствовав мое внимание, он поднимает на меня взгляд. Ну да, красивый, но посмотрит на тебя вот так - и сразу понятно, что та еще скотина.

— Цветкова, что ты делаешь? Если не знаешь, чем заняться - сделай мне кофе. Внизу на кухне кофемашина.

Я нажимаю на кнопку, сохранив в памяти телефона это искушающее полуобнаженное безобразие. Раздается громкий “щелк” из динамика.

Мне кажется, что нормальный бы человек выпал в осадок и запаниковал, сфоткай