– Кит. Я… знакомый. Попутчик.

Элис в жизни не слышала, чтобы слово «знакомый» произносилось с таким нарочитым выражением. Но Тони, похоже, не обратил внимания.

– Я сейчас обрадую вас обоих. Он на работе. Его лодка не вернется до вечера. На вашем месте, я бы устраивался поудобнее.

– Так, значит?.. – Образ мыслей Кита был настолько прозрачным, что это было даже трогательно; Элис буквально видела, как вращаются шестеренки в его голове, и забеспокоилась, что может за этим последовать.

Тони поднял руку, подошел поближе и понизил голос. Все остальные присутствующие вроде бы перестали прислушиваться, но кроме ровного плеска накатывающих на берег волн в зале все равно присутствовал еще какой-то негромкий шум. – Я до сих пор не знаю, правильно ли я поступил. Это жена меня уговорила. Она все время торчит в «Фейсбуке», ну, и видела то видео со станции. Она всем сердцем за Мэри. Потому и пошла на тот форум – и заставила меня написать вам. Мы думали, Мэри… Ну, в общем, скоро сами все увидите. Она упрямая, моя жена, и она меня убедила. Уж не знаю, что скажет он сам. Он мне доверился, а я и так уже сделал лишнего. Уж и не знаю, простит ли он меня. – Чтобы случайно не взглянуть никому в глаза, Тони начал пинать ногой упавшую на пол подставку для пива. – Но иногда хочется жить с чистой совестью.

Снаружи им в лицо ударил ветер, дующий с залива. Элис хотелось бы, чтобы на ней было что-то более основательное, чем не застегивающаяся доверху кожаная курточка. Она перемотала шарф, сделав лишний оборот, и подоткнула его концы под свитер, пытаясь сохранить жалкие остатки тепла.

Обернувшись, она увидела, что Кит, засунув руки в карманы, бредет к машине. Она-то думала, что после вчерашней истории они сумели выровнять отношения. А он, похоже, все еще дуется. Нашел же время! Ох уж эти мужики. После всего, что случилось сейчас в баре, у Элис просто не было сил на еще один эмоциональный всплеск.

– Ты куда? – Кит не обернулся, и Элис так и не поняла: не расслышал он ее или же не захотел отвечать.

Она не пошла за ним, а вместо этого села на деревянный стул, повернутый к пляжу из белого песка, и зарылась лицом поглубже в шарф. Перед ней простиралась морская гладь, чистая, как кристалл, уходящая вдаль, туда, где море сливалось с небом за дрожащей линией горизонта. Если и есть место, где можно исчезнуть, то это оно. Мэри никогда бы не добралась досюда в поисках Джима.

Мысли Элис были прерваны запахом мокрого брезента и костра. Секундой позже на столе перед ней оказалась брезентовая куртка.

– Ты выглядела замерзшей, – вместо объяснений произнес Кит.

– Спасибо. – Элис натянула ее поверх собственной. Есть что-то удивительно уютное в том, чтобы надеть слишком большую одежду, как будто тебя обнимает кто-то из родителей. Или твой парень. Не то чтобы у нее был подобный опыт, но Кит об этом не узнает. Она оборвала эту мысль до того, как успела покраснеть. – Это было нечто, а? – продолжила она.

Кит не ответил. Он казался не обиженным, а, скорее, обеспокоенным. Она видела, что он листает что-то в своем телефоне, и вспомнила, что, когда она пыталась извиняться, Кит тоже увидел что-то на экране телефона, и это явно отвлекло его от их разговора. Она спросила, что случилось, что с ним, но ответа не получила…

– Ты сам сказал – здесь нет связи. На твоем месте я бы уже и не пыталась…

Все еще молчание. Голос Элис дрожал от напряжения в попытке разрядить обстановку. И вдруг, как будто переключили выключатель – забота сменилась раздражением. Значит, вот оно как? Она за свои двадцать шесть лет и так выхлебала больше пренебрежения, чем было положено. И на работе, и с отцом. И уж меньше всего она ожидала этого от Кита. Что, это так ужасно, если ей хоть раз – один-единственный раз – захотелось, чтобы ее заметили?

– Черт возьми, Кит, ты так и будешь меня игнорировать?

– Вау! – Он бросил телефон на стол и повернулся к ней. Его лицо было так близко, что Элис чувствовала синтетический ментоловый запах его жвачки. – Не все, Элис, вертится вокруг тебя. Можешь себе такое представить?

У нее забилось сердце.

– Если это из-за прошлой ночи…

– Элис, я могу пережить, что ты во мне не заинтересована. Я бы предпочел, чтобы это было не так. Правда. Но, если нет – ничего страшного. Это все вообще не из-за этого. – Кит потер покрывшиеся мурашками предплечья. – Я хочу, чтобы мы были друзьями. Но всякий раз, как я пытаюсь приблизиться, ты захлопываешься. Почему? А? В чем дело, Элис?

У нее непроизвольно открылся рот. Как будто ей дали пощечину, но без того праведного гнева, который мог бы ее вызвать. Может, в конце концов, ей и не хочется, чтобы ее замечали – если это так больно.

Кит все еще смотрел на нее, выжидательно склонив голову набок. Потому что ты полюбишь меня и бросишь меня, подумала Элис. Потому что ничего нет больнее этого.

– Знаешь, было бы неплохо, если бы дружба была взаимной, – пробурчал Кит, взял телефон и снова начал листать его.

– Мне казалось, у тебя не такая работа, – Элис понимала, что ведет себя как ребенок, но ей всегда было трудно справляться с этим, когда она была задета. – Вот прямо сейчас приспичило работать, да?

– Нет. Не приспичило. – Кит повернул телефон экраном к Элис. Там было открыто приложение с прогнозом погоды. – А знаешь почему? Потому что меня уволили.

Если Элис и старалась не выглядеть потрясенной, получилось у нее плохо.

– Да, ты правильно расслышала – уволили. – Кит заводился все больше, его голова подергивалась на напряженной шее. Элис отпрянула. – Не волнуйся, это не заразно.

– Ты же говорил, ты в отпуске. А что… Что случилось?

– Я работал в инвестиционном банке, и я это ненавидел. Но там хорошо платили, и мама с папой так мной гордились, что я терпел. Пока уже больше не мог. Я не мог по утрам встать с постели, не мог по утрам войти в эти чертовы вращающиеся двери нашей конторы. Мне было так хреново, что я позвонил в «НайтЛайн». Мне ответила Олив, и знаешь что? Она до сих пор так и не поняла, что это был я.

Элис попыталась вообразить себе этот звонок. Мысль о Ките – всегда счастливом. Уверенном Ките – на самом деле