Обоснованием все новых и новых корректив и дополнений, относящихся к принципу (заповеди) равенства вносил шустрый кабанчик по кличке Деловой. Если так можно выразиться, он был главным идеологом руководства Скотного двора, правой рукой президента республики «Скотный двор» свинтуса по имени Наполеон (он же – «товарищ Кабаньеро»). Деловой пел непрерывную мантру насчет того, насколько сложен и тяжел труд представителей свинского сословия:

«Деловой постоянно напоминал, сколь многосложны вопросы организации и управления. Собственно, животные даже не пытались постичь умом эту хитрую механику. Чего стоила одна деятельность по составлению бумаг, сами названия которых звучали красиво и таинственно: «досье», «инструкция», «протокол», «меморандум». Все эти бумажные простыни исписывались сверху донизу, а потом в обязательном порядке сжигались. От этих бумаг, говорил Деловой, зависит благополучие и даже само существование фермы. Вот только никакой еды ни свиньи, ни собаки не производили, а размножались, кстати, не хуже прочих, да и на отсутствие аппетита не жаловались».

Обратим внимание на то, что особое место в общественной и хозяйственной жизни Скотного двора занимали также собаки. Это были собаки, которые обеспечивали безопасность Наполеона и его ближайшего окружения, а также наводили страх на прочих обитателей Скотного двора, когда те пытались возмущаться или иным образом проявляли свою нелояльность режиму.

Непонятно почему, но представителям свинской элиты стало позволяться нарушать не только заповедь равенства, но и другие заповеди. Видимо, Наполеон, Деловой и другие свинтусы руководствовались известной крылатой латинской фразой Quod licet Iovi, non licet bovi – «Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку». Видимо, поросячья элита Скотного двора возомнила себя древнеримским богом Юпитером, а все остальные были быками, коровами, баранами и прочей живностью.

Вот, например, третья заповедь «Животное да не носит одежду». Свинтусы забрались в гардероб бывшего хозяина фермы Джонса и облачились в его одежды, а также одежды его жены и других членов семьи. Естественно, самые дорогие наряды оказались на туше Наполеона. А четвертая заповедь «Животное да не спит в кровати»? – После революции победившие животные решили, что вообще не будут заходить в дом господина Джонса, но сохранят его в качестве исторического мемориала (в воспоминание о славной революции). Через некоторое время Наполеон и его свита перебрались из сарая в дом. И более того, они оккупировали все имеющиеся в доме кровати.

Революция постановила, что ни одно животное не может посягать на жизнь другого (в противовес человеческому обществу, где люди убивают друг друга в войнах, иных разборках или даже предают человека смертной казни). Этому посвящена особая заповедь: «Животное да не убьёт другое животное». Эта заповедь органично была связна с другой заповедью: «Тот, кто ходит на четырёх (равно как и тот, у кого крылья), – друг». В повседневной жизни звери после революции стали во взаимном общении использовать слова «брат», «братья», «братство». Точно также как это было во Франции после штурма Бастилии в 1789 году.

Однако через некоторое время возникло опасение, что на жизнь Наполеона и его сподвижников могут совершаться покушения. Поэтому служба безопасности (верные псы) в превентивных целях стали уничтожать других животных. Свинтус Деловой подчеркивал, что убийства носили исключительно превентивный характер. Любое критическое замечание в адрес Наполеона или просто существующих порядков уже считалось мысленным покушением и жестко пресекалось.

Особого внимания заслуживает заповедь «Животное да не пьёт спиртного». Вероятно, она родилась в результате того, что животные еще в старые времена видели, как хозяин фермы Джонс напивался и как это было безобразно. Но именно эта страсть охватила особенно сильно свинское сословие.

Во-первых, поля, ранее использовавшиеся для выращивания травы и различных кормовых культур, стали отводиться под ячмень. А ячмень был нужен для производства пива – любимого напитка свиней (никому больше пиво не выдавалось).

Во-вторых, для получения более крепких напитков нужны были деньги. За пределы фермы через специального посредника в лице господина Уимпера стали поставляться сельхозпродукты (наиболее ликвидный из них товар – куриные яйца), а взамен стали приобретаться горячительные напитки. Конечно, для вступления в товарно-денежные отношения с миром людей требовалось серьезное политико-экономическое и технико-экономическое обоснование. Таковым обоснованием стало решение товарища Кабаньеро сделать Скотный двор высокотехнологичным хозяйством. Конкретно был дан старт проекту построения ветряной мельницы, которая должна была не только молоть муку, но и производить электричество. С помощью электричества Скотный комитет (высший орган власти, занимавшийся хозяйственными вопросами, состоявший исключительно из свиней и возглавлявшийся Наполеоном) обещал повысить производительность труда на ферме, механизировать и автоматизировать многие производственные процессы, освободить животных от изнурительного физического труда, сократить рабочую неделю и создать условиях для всестороннего развития каждого обитателя фермы. А для этого надо было временно напрячься, потрудиться и потуже затянуть пояс. Кстати, до конца, как следует из повести, проект мельницы не был реализован.

Но экспорт продуктов из фермы был налажен, денежные потоки пошли. Но вот контроль над этими потоками осуществляли исключительно свиньи. При этом одеяния свинской элиты становились все более богатыми, а из резиденции Наполеона все более отчетливо слышался звон бутылок и бокалов.

Кстати, вступление Скотного двора в товарно-денежные отношения с миром людей означало размывание первой заповеди: «Тот, кто ходит на двух ногах, – враг». Мало того, что возникли товарно-денежные отношения с человеком. Наполеон посчитал, что с некоторыми представителями мира людей крайне важно установить неформальные личные отношения. А для этого надо постараться внешне ничем не отличаться от человека. Мало надеть костюм или иную одежду. Надо научиться ходить на двух ногах. Наполеон и его сподвижники достаточно быстро приобщились к человеческой цивилизации, начав достаточно уверенно передвигаться на двух задних ногах. Это, конечно, привело простых обитателей Скотного двора в шоковое состояние. Но, как всегда нужные слова для объяснения происшедшей метаморфозы нашел находчивый свинтус Деловой. Аргументы главного идеолога Скотного двора подкреплялись грозным рычанием сторожевых псов.

На ферму «Скотный двор» для налаживания личных контактов был приглашен хозяин соседней фермы мистер Пилкингтон с его ближайшим окружением. В доме бывшего хозяина фермы Джонса Наполеон и его ближайшие свинтусы организовали пышный прием для двуного соседа. Помимо протокольного обмена любезностями (в виде тостов), гости за столом проявили искренний интерес к тому, как товарищу Кабаньеро удается достигать столь значимых успехов в хозяйстве. Мистер Пилкингтон явно хотел позаимствовать положительный опыт Скотного двора. Вот какие впечатления произвело на этого мистера посещение Скотного двора:

«Сегодня они посетили «Скотский уголок», осмотрели все до мелочей – и что же? Они увидели не только передовые методы ведения хозяйства, но, главное, такой железный порядок, такую трудовую дисциплину, которые должны послужить для них примером. Без особого риска ошибиться можно было утверждать, что в «Скотском уголке» животные низшего сорта работали вдвое больше и ели вдвое меньше, чем их собратья во всем графстве. Одним словом, людям есть что позаимствовать, и чем скорее они это сделают, тем лучше. В заключение, сказал Пилкингтон, ему хочется еще раз подчеркнуть важность развития добрососедских отношений между «Скотским уголком» и прочими фермами. Людям и свиньям нечего делить. У них общие заботы, общие проблемы. Разве перед каждым хозяином не встает вопрос, как заставить других трудиться на себя? Тут мистер Пилкингтон, похоже, готов был ввернуть заготовленную остроту, но до того сам развеселился, что слова застряли у него в горле. Он долго тряс пунцовыми подбородками и наконец кое-как выдавил из себя: «У вас свой скот, у нас свой!» Бонмо было встречено дружным хохотом. Мистер Пилкингтон поздравил свиней с успешным введением удлиненного рабочего дня и нормированного питания, а также с умением держать массу в ежовых рукавицах».