Я зажмурилась. Похоже, пришло время открыть правду. Кто знает, может, мы действительно уже никогда отсюда не выберемся.

— Элис, — выдохнула я прежде, чем успела передумать.

— Элис, — задумчиво протянул он, будто пробуя это имя на вкус. — Элис? Просто Элис?

По тому, как напряглось внезапно его тело, я поняла — узнал.

— Тогда на балу — это была ты? — он снова перешел на шепот, видимо, чтобы дать поспать нашей невольной соседке.

Я кивнула, но поняв, что Его Высочество, скорее всего, этого не видел, шепнула короткое «да». Тело, начавшее согреваться, снова покрылось мурашками. Дыхание перехватило, настолько страшно и волнительно мне было.

— Так ты не соврала? Ты действительно всего лишь прислуга? Горничная?

Рот внезапно наполнился горечью от разочарования, прозвучавшего в его голосе. Я снова попыталась отстраниться, и Кристиан никак этому не препятствовал.

— Прислуга, — подтвердила я, решив придерживаться этой версии. В другую он все равно вряд ли поверит.

— А платье у тебя откуда?

— Украла, — едва слышно произнесла я, не придумав ничего лучше.

— Знаешь, — он снова оказался рядом. — За такое тебе действительно стоило бы всыпать плетей. Только кое-что опять не сходится. Ты снова лжешь мне, Элис?

Я подняла голову, тщетно пытаясь разглядеть в темноте его лицо.

— Что вы имеете в виду? — спросила и затаила дыхание. В воцарившейся тишине мое сердце колотилось так оглушительно, что девушка в камере напротив его, наверное, тоже прекрасно слышала.

— То, что я чувствую, когда собеседник скрывает правду. У нас, судя по всему, очень много времени впереди, и я хотел бы услышать твою историю с самого начала.

— Сомневаюсь, что у нас много времени, — не согласилась с Кристианом я. — Думаю, в данный момент похитители требуют от вашего батюшки исполнения выставленных условий, и в случае, если он не подчинится, за нами придут.

— Еще одно доказательство того, что ты не прислуга, — хмыкнул принц.

— А вы считаете, что горничная не может мыслить логически? — искренне обиделась я. Эрик много лет притворялся младшим конюхом, но ни у кого бы в баронстве язык не повернулся назвать его недалеким. Многие из тех, кто знал его хорошо, ходили к нему за советом.

— В этом и прелесть, — его голос стал печальным. — Что слугам совершенно нет необходимости о чем-то думать, нагружать себя многими знаниями. У них есть вышестоящее руководство, которое принимает решение, а задача горничной — всего лишь прилежно исполнять. На них нет никакой ответственности, от их поступков не зависит будущее королевства. Вот ты, какие у тебя были обязанности при дворе?

— Мытье посуды, Ваше Высочество, — я нарочно обратилась к нему так, чтобы показать, какая в действительности между нами глубокая пропасть.

— Много ли ответственных решений ты приняла, моя посуду? — спросил принц.

— Ни одного, — вспомнив свои будни в замке Кристофф, призналась я. Действительно, глупая была затея открыть ему правду. Наследник, судя по всему, делит людей на аристократов и нет, и я ему явно не ровня.

— Однако, — он снова оказался рядом. — Я помню твой смелый поступок, спасший мне жизнь. Благодаря тебе удалось раскрыть заговор и заключить преступника под стражу. Поэтому, Элис, хорошо подумай, прежде чем выдавать себя за незнакомку в алом.

— Иначе что? — насторожилась я.

— Иначе мне придется вспомнить, что некий граф Эллиот был найден мертвым, и на месте преступления была найдена хорошо узнаваемая туфелька. Более того, она и послужила орудием убийства. А это, как тебе известно, все еще карается в Алоране смертной казнью.

Я сглотнула.

— Но, возможно, мы все равно не выберемся отсюда живыми, — осторожно предположила я.

— Хочешь облегчить душу перед смертью? — усмехнулся он. — И уже не важно, кому и в чем признаваться?

— Думайте, что хотите, — я отвернулась, решив, что больше он ни слова от меня не услышит, но соседка напротив нарушила мои планы.

— Ну же, — нетерпеливо потребовала она. — Не тяни, я, в отличие от этого болвана, хочу знать всю историю целиком. Признаться, ты меня заинтриговала.

— Я бы предпочел, чтобы вы не вмешивались, — холодно ответил Кристиан. — Наш разговор для ваших ушей не предназначен, поэтому сидите там… молча.

— Да брось, Высочество, мы сейчас в одной лодке. Если тебя в скором времени выволокут из этой камеры, чтобы показательно казнить в назидание твоему отцу, тебе будет уже все равно, что я в курсе ваших любовных переживаний.

— Любовных? — принц фыркнул. — Да что может быть общего у меня с…

С прислугой. Но почему-то Его Высочество не произнес этого вслух, запнулся.

— Ой, дурааак, — разочарованно протянула девушка. — Ты, похоже, вообще в людях не разбираешься и понятия не имеешь, с кем сидишь в одной камере. Какой титул у тебя, детка?

— Баронесса, — жалея, что в темноте не смогу увидеть выражение лица принца, ответила я.

— Баронесса? — переспросил он, и по голосу было понятно — не поверил.

— Я примерно так и думала, — одобрительно заметила наша соседка. — Что еще раз доказывает — Алорану будет гораздо лучше, если такой наследничек до конца жизни останется в этой богами забытой тюрьме. Может, королева Мередит родит кого-то более сообразительного.

— Ну, знаешь, — голос Кристиана раздался откуда-то с другого конца камеры, из чего можно было сделать вывод, что он переместился к решетке, поближе к собеседнице. — После таких оскорбительных заявлений я не посмотрю на твою принадлежность к слабому полу и как следует всыплю.

— Всыпешь чем? — раздалось насмешливое. — Вызовешь меня на дуэль? Угостишь плетью или… — она сделала небольшую паузу. — Отшлепаешь?

— Я, — кажется, Его Высочество растерялся, и я могла его понять, внутренне давясь от смеха. — Найду способ укоротить твой дерзкий язык.

— Может, ты еще папочке моему пожалуешься? — она, кажется, всерьез издевалась над Кристианом, но он, похоже, принял условия игры.

— И кто у нас папочка? — безразлично поинтересовался он.

— О, ты наверняка его знаешь, — в голос девушки добавилась печаль. — Он ваш сосед. Может, не самый дружелюбный, но как родитель очень даже ничего.

— У нас много соседей, — уже гораздо мягче отозвался Кристиан. — Скажи мне имя.

— Альберт, — ответила наша соседка. — Но даже не зная имени, ты легко его узнаешь. У него на голове корона, в которой, если присмотреться, не хватает одного камня, и справа небольшая царапина.

— Альберт Риордан? — изумился принц. — Твой отец — король Миркутана?

— Как и твой — король Алорана, — отозвалась девушка.

— А ты, получается, принцесса Виктория, без вести пропавшая больше двух лет назад? Ты все это время была здесь?

— Меня перевозили с места не место, — ответила принцесса. — Эта тюрьма, наверое, пятнадцатая по счету, хотя, признаться, я уже сбилась. Да, кто-то явно держит меня в качестве