Шрифт:
Закладка:
Ведущий четверки А-4С, дождавшись, пока в эфире смолкнут крики пилотов, обсуждавших потопление катера комми, как гол, забитый на стадионе «Янки» любимой командой, сухо скомандовал начать новый поиск. Он был не очень доволен – его группа потратила шесть САБов и целых четыре «Буллпапа», чтобы утопить одну лоханку красных. Наводить ракету по радиокомандам, удерживая все время марку оптического прицела на крохотной цели, едва видимой в мерцающей и все время меняющейся подсветке непрерывно снижающегося САБа, оказалось чертовски тяжело. Еще тяжелей оказалось совмещать джойстиком наведения с еле различимой целью метки слабеньких трассеров ракеты. Три ракеты ушли в «молоко», полетев в итоге черт-те куда, они даже разрывов не наблюдали. Второй раз лоханки красных они обнаружили еще через пять минут. К тому времени «Скайхоки» поменялись на высоте местами, САБы у первого кончились. Но зато у него были нерастраченными «Буллпапы». На этот раз командир четверки полез на высоту сам. Ему уже стало ясно, что катера красных рассредоточились и следуют на базу поодиночке, в первую очередь надеясь на скрытность. Такая тактика давала свои плоды, он раз за разом, сбрасывая САБ, видел под собой только темные волны. И лишь когда он сбросил уже предпоследний, освещающий опять только пустоту, на краю освещенного пространства краем глаза увидел появившиеся белые росчерки бурунов.
У командира ТК-47, идущего средним ходом 25 узлов, когда на высоте, справа от него загорелось рукотворное «солнце» САБа, не выдержали нервы. И он приказал дать полный ход, чтобы быстрее уйти из освещенного пространства. ТК-1287, идущий рядом с отставанием на пару секунд, сделал то же самое. Но буруны, поднятые на полном ходу в 48 узлов, и выдали местонахождение катеров американцам. 48 узлов очень большая скорость для корабля, но самолет гораздо быстрее. И следующий САБ повис прямо над торпедными катерами. А дальше все повторилось снова, с той разницей, что у советских моряков даже призрачного шанса отбиться не было. Стрелять из спаренных 25-миллиметровых автоматов с визуальным наведением ночью по двухмаховой ракете никто даже не пытался. Правда на этот раз или американские пилоты преуспели в наведении, или большие, в рост катера, белопенные буруны облегчали им эту задачу. На два катера пилоты «Скайхоков» израсходовали всего по паре «Буллпапов».
Капитан 3-го ранга Балабанов, чей катер шел южнее, с отчаянием и болью наблюдал, как постепенно, но неотвратимо погибают катера его отряда. Свои истребители прикрытия или сбиты, или ушли, они остались без прикрытия с воздуха. Все происходило по одной схеме: сначала с большой высоты катер оказывался освещен, как днем, как тело, неподвижно лежащее в морге на столе у прозектора, а потом к катеру с высоты, из невидимой темноты, начинали тянуться огненные росчерки факелов двигателей ракет. Один, другой, в конце концов какой-то из росчерков упирался в темный силуэт катера, который тут же исчезал в багровой вспышке взрыва. И эта картина больше всего била по нервам от ощущения своего полного бессилия, невозможности что-либо сделать. И наконец, то, чего его команда подспудно все время желала избежать, произошло. Над Р-108 вспыхнул очередной САБ, заливший все вокруг мертвенно белым, слепящим светом. Владимир Балабанов глубоко вздохнул, глупо было вообще надеяться, что американцы позволят им уйти после таких потерь. Ну что же, теперь остается только максимально затруднить американским пилотам свое убийство. Ведь пока их будут топить, с каждой лишней секундой шансы остальных катеров его отряда становятся все менее призрачными. Он, стараясь, чтобы его голос не дрожал, скомандовал:
– Старшему комендору, открывать огонь по готовности, самостоятельно, без команды. В машинном – полный ход. Рулевой – после начала стрельбы поворот право сорок пять.
В обычном порядке оператор РЛС системы управления огнем МР-104 «Рысь» осуществлял поиск целей, а потом, после определения принадлежности цели аппаратурой госопознавания «Нихром-РРМ», наводил на нее спаренные 30-миллиметровые автоматы АК-230, и лишь потом, после команды капитана катера, открывал огонь. Но все это требовало лишних секунд, которых сейчас враг мог бы им и не дать.
Тем временем три дизеля М-503Г взревели, выдавая каждый по четыре тысячи лошадиных сил, и Р-108, задрав нос, понесся со скоростью 38 узлов. По бокам, выше бортов, расходились белопенные буруны, еще больше выделяя катер на фоне темного моря. «Плевать, американцы нас уже обнаружили и не потеряют, с бурунами или без», – отстраненно подумал Владимир. Тем временем старший комендор Дорофеев срывающимся голосом прокричал:
– Две цели, дальность три с половиной, высота пятьсот, заходят на нас с правых кормовых углов. Еще одна, дальность пять…
«Я же приказал ему открывать огонь по готовности, без команды», – удивился Балабанов и открыл было рот, но тут все звуки заглушила стрельба кормовой снарки. Когда работает спаренный 30-милллиметровый зенитный автомат, звук его стрельбы не спутаешь ни с чем. Больше всего похоже на звук раздираемого полотна ткани, только в сто раз громче, как будто огромное полотнище рвет над твоей головой великан.
Ведущий второй пары «Скайхоков» немного нервничал. Управляемые ракеты у них уже закончились, и значит, надо использовать бомбы. Но для этого надо подлететь гораздо ближе к цели, и его пара наверняка попадет в зону зенитного огня. Но потом он вспомнил вчерашний бой, когда «Скайхоки» атаковали и фактически обездвижили целых два русских эсминца. Тогда зенитный огонь русских кораблей не произвел какого-то сильного впечатления на американцев. Так что особого сопротивления не надо ожидать, тем более что сейчас впереди были не эсминцы, а маленькие катера. Он ошибался, и довольно сильно. Зенитная установка АК-230 была одной из лучших в мире и, без оговорок, самой лучшей зенитной установкой на вооружении советского ВМФ в 1962 году. Во всяком случае она была гораздо эффективнее, чем устаревшие зенитные автоматы ЗиФ-31 и ЗиФ-71 и совсем уж допотопные 85-миллиметровые зенитные пушки, стоявшие на эсминцах проекта 30-бис. Но осознать свою ошибку он не успел. Первая трасса прошла почти впритирку с фонарем его кабины. Он даже не успел ни испугаться, ни среагировать. Через полсекунды вторая очередь из 20 снарядов пришлась по правому крылу его «Скайхока». Первый снаряд, попавший в крыло, был бронебойно-трассирующий АЗ-УБр-83. Болванка весом в 360 граммов, вскрыв, как бумагу, обшивку носка крыла, влетела внутрь, наискосок, между нервюрами силового набора, задела по касательной одну из нервюр, почти разорвав ее верхнюю часть и изменив траекторию, вышла в верхней части крыла, попутно вырвав полметра обшивки со
