них – больной, разумеется, может и умереть. Когда в 1495 году Европу впервые охватила эпидемия сифилиса, уровень смертности оказался невероятно высок. Затем в течение следующего столетия в силу факторов, которые до сих пор остаются предметом споров, болезнь несколько утихла, став менее смертоносной и заразной. Несмотря на то, что сегодня это заболевание без труда поддается лечению, оно остается второй ведущей причиной выкидышей во всем мире и ежегодно отнимает триста тысяч жизней. Еще двести тысяч новорожденных младенцев, родившихся от матерей, больных сифилисом, подвержены риску умереть в раннем возрасте.

Когда в 1493 году Христофор Колумб вернулся из Америки в Испанию вместе с экипажем из сорока четырех европейских моряков и десяти коренных индейцев; среди них, вероятно, оказались носители опасного штамма сифилиса. Некоторые историки считают, что нулевым пациентом последовавшей европейской вспышки сифилиса стал Мартин Алонсо Пинсон – капитан экспедиции Колумба. (Скорее всего, этой болезнью в Америке заразились и несколько других членов экипажа.) Это так называемая «колумбова» гипотеза.

Вскоре после возвращения Колумба некоторые из участников его экспедиции присоединились к большой армии наемников, собранной королем Карлом VIII для участия в Итальянских войнах. Учитывая, что крупная вспышка сифилиса следовала за ней по пятам, вполне естественно, что и тогдашние хроникеры, и более поздние историки пришли к выводу, что эта болезнь прежде была неизвестна в Европе и оказалась завезена туда из Америки. Есть и более поздние научные доказательства того, что сифилис был распространен в Америке еще до прибытия Колумба (это подтверждено характерными для сифилиса костными повреждениями, обнаруженными на найденных в разных частях Северной и Южной Америки останках, возраст которых составляет несколько тысяч лет). О «новизне» этого заболевания также упоминали два испанских врача конца XV века – Гонсало Фернандес де Овьедо и Руй Диас де Исла, которые в момент возвращения Колумба находились в Барселоне.

Первая высадка Колумба в Америке.

Что касается де Исла, он написал изданный в 1539 году труд о сифилисе, размышляя о прибытии этой болезни в Барселону: «Многим представляется очевидным, что эта болезнь берет исток и начало в незапамятных временах на острове, который теперь зовется Эспаньолой. И поскольку эти земли открыл адмирал дон Христофор Колумб, поддерживавший отношения с местными жителями и находившийся в их обществе во время своего пребывания там, а также ввиду того, что эта болезнь по природе своей заразна, она с легкостью распространилась, и вскоре ее подхватили и сами моряки».

Таким образом, считалось, что сифилис стал частью так называемого Колумбова обмена (см. стр. 189), то есть взаимной передачи растений, технологий и животных, а также новых болезней между европейцами и коренными жителями Америки.

Однако, как и многие другие идеи относительно времен колонизации, «колумбова» гипотеза возникновения вспышки сифилиса 1493 года и его постепенного распространения по всей территории Европы сегодня является предметом споров. Недавние научные исследования показали, что истина куда сложнее.

Хотя нам уже много лет известно, что сифилис был распространен в Америке, не так давно генетики исследовали человеческие кости, найденные в захоронениях Финляндии, Эстонии и Нидерландов и обнаружили в них ДНК возбудителей сифилиса, оказавшуюся там задолго до возвращения Колумба из Америки. Они доказали, что бледная трепонема появилась в Европе до 1493 года. Однако геном того штамма бактерий, что были найдены на останках европейцев, значительно отличается от ДНК сифилиса, завезенного из Америки. Похоже, у этих штаммов был общий предок, но в промежутке с IV в. до н. э. до XII в.н. э. они разделились. Согласно предположениям историков, европейский штамм сифилиса представлял собой менее агрессивную разновидность бактерий, которые вызывали симптомы, ошибочно принимавшиеся современниками за признаки проказы, или болезни Хансена.

Итак, теперь нам известно, что сифилис существовал и в Европе, и в Америке. Но как объяснить столь свирепую вспышку 1493 года? Бытует мнение, что в результате Колумбова обмена европейский сифилис заново скрестился с американским, образовав исключительно сильный штамм бактерий. По другой версии, примерно в конце XV века европейский подтип перенес мутацию, благодаря которой инфекция внезапно стала куда более опасной. Но мы все еще не знаем наверняка. Чтобы до конца понять, что произошло, необходимо продолжать секвенирование и сравнение современного, старого и древнего генома.

Хотя нельзя сказать, что все это имело такое уж большое значение для жителей Европы XV–XVI веков, которые страдали и умирали от сифилиса.

Культура того времени смотрела на этот недуг с нескрываемым отвращением: его симптомы омерзительны, а поскольку он передается половым путем, его стали ассоциировать с чем-то развратным и возмутительно аморальным. Каждое государство винило в его вспышках своих врагов, поэтому у него было много имен. Французы называли его «неаполитанской болезнью» или «испанской оспой». Поляки окрестили его «русской болезнью», а турки – «христианской». Англичане, немцы и итальянцы единодушно прозвали его «французской болезнью». Ну а французы придумали термин La Grande Verole – «великая оспа», чтобы отличить его от натуральной оспы, ведь он вызывает более крупные язвы. Слово «сифилис» появилось лишь в 1530 году, после публикации поэмы итальянского врача и поэта Джироламо Фракасторо. В ней повествуется о пастухе по имени Сифилус, который имел неосторожность обвинить бога солнца в том, что началась засуха. Разъяренное божество наказало Сифилуса чудовищной неизвестной болезнью, симптомы которой к тому времени были как нельзя лучше знакомы читателям-европейцам.

Немецкий писатель Ульрих фон Гуттен стал одним из первых сифилитиков, описавших это заболевание, рассказав о нем в своем «Трактате о французской болезни» (лат. De Morbo Gallico), изданном в 1519 году: «Из выпуклых, как желуди, волдырей сочилась столь омерзительная зловонная жижа, что любой, почуявший ее запах, думал, что сам подхватил болезнь. Они имели темно-зеленый оттенок и вид не менее ужасный, чем боль от них, подобную которой испытывает разве что человек, сжигаемый на костре».

Если врачам и удавалось каким-то образом побороть отвращение к сифилису, они определенно не знали эффективных способов с ним бороться. Первоначально все усилия были направлены на то, чтобы изгнать болезнь из организма. Было опробовано кровопускание и слабительные средства – безрезультатно. В начале XVI века для лечения сифилиса широко использовалось гваяковое дерево, которое также называли «священным». Древесина этого карибского растения стала одним из первых товаров, который привозили из Америки и охотно применяли в надежде на обещанный чудодейственный эффект. Считалось, что если пациент выпьет изготовленный из нее отвар и пропотеет, баланс гуморальных жидкостей в его организме восстановится. Затем врачи избрали в