– Да пожалуйста! – фыркнула Беска и лихо заскочила на слишком крупное для нее кресло.

Слава не успел даже пикнуть, что это опасно. Если неизвестный артефакт так поглощал вероятности и цвета, то что же он может сделать с человеком? Однако Беска уже уселась. Смотрелась она там с одной стороны очень несуразно: сиденье было предназначено для великана и было бы великовато даже Славе, а уж такая Дюймовочка на нем и вовсе могла потеряться. С другой стороны, когда девушка выпрямилась и с истинно королевской осанкой и грацией повернула к нему голову, взглянув сверху вниз, Слава ощутил холодок на шее. Было в этом что-то… правильное. Логичное. Как будто две частички паззла неожиданно сошлись и вырисовалась какая-то новая, непонятная еще картинка.

Беска положила руки на грубое подобие подлокотников, и мир неожиданно вздрогнул.

Она ощутила, что падает, хотя все оставалось на месте – и кресло, и друзья, и даже каменный пол… только по краям поляны взметнулись ввысь темные стены, а сидение под ней неожиданно начало трансформироваться.

Славе показалось, что пол под ним ушел вниз, хотя вроде подошвы по-прежнему чувствовали под собой опору, и непроизвольно схватился за плечо Каз. Спустя несколько мгновений чувство падения исчезло так же внезапно, как появилось, и он с удивлением понял, что вся компания, включая жреца, Авантюриста и его супругу, оказались в просторном овальном зале с колоннами. Слава повернулся к Беске и ахнул. Нелепое каменное кресло из прямоугольных блоков преобразилось. Теперь на небольшом постаменте стояло целых два внушительных трона, целиком сделанных из прозрачного и слабо светящегося сине-черного камня. Растерянная Беска сидела на правом, чуть более изящном, с плавными линиями и растительным узором.

– Это же… это же… я правильно понимаю? – восторженно спросила Каз непонятно кого, оглядываясь по сторонам.

– Принцесса продолжает нас удивлять – поднялся с колен жрец. – Да, это тронный зал Черничного замка. Наследница пробудила его.

– Я знала! Я знала, что все получится! – радостно воскликнула Каз и от избытка чувств, раскинув руки, провернулась на одной ноге.

– Ты рано радуешься, будущая львица. Замок проявился, но это не значит, что все возродится. Королевской пары в нем пока еще нет. Это просто стены, – вздохнул Авгур.

– Ты специально попросила меня сесть на то кресло? – нахмурилась Беска, которой крайне не нравилось, что ею кто-то может манипулировать.

– Я не знала, но подозр-р-ревала и надеялась. Стар-р-рейшины говор-р-рили, что замок может пр-р-роснуться, если его р-р-разбудит наследник кр-р-рови. Дитя любви последних кор-р-роля и кор-р-ро-левы. Подумала, а что это может быть еще за кр-р-ресло, как не тр-р-рон для наследницы?

– В следующий раз предупреждай о своих подозрениях! – фыркнула Беска.

– Как будто ты будешь кого слушать, – вздохнул Слава. Беска яростно зыркнула на него, но промолчала.

– И что теперь? – спросила она.

– Прогуляйся пока по своему дому, принцесса. Я попробую вернуть к жизни Лику, хотя так и не пойму пока, что с ней, – ответил Авгур и присел обратно, склонившись над телом женщины.

Беска легко соскочила с трона, походя взяла Славу за руку и бесцеремонно потащила за собой:

– Пошли, посмотрим.

Каз направилась вслед за ними.

Слава непрерывно вертел головой, стараясь не пропустить ни одной детали: когда еще окажешься в таком легендарном и волшебном месте. За пределами главного зала сложенные из черного с легкой синевой камня стены большей частью были завешены гобеленами с изображением каких-то неясных фантастических сцен и существ. Времени, чтобы внимательно разглядеть их, Беска ему не дала. Она уверенно молча шла к одной ей ведомой цели.

Они свернули и оказались в небольшом холле с несколькими темными дверями. Тут царил приятный полумрак. Слава, кстати, так и не понял, откуда берется освещение. Мягкий свет, казалось, просто разлит в воздухе. Очевидных источников не было, но, тем не менее, и коридоры, и залы были прекрасно освещены и даже темные стены, которые обычно делают обстановку мрачной, тут словно не поглощали свет, а излучали его.

Беска же остановилась от нахлынувших воспоминаний. Именно в этом холле плотина памяти рухнула, и ее захлестнуло прошлое. Две двери вели в спальни матери с отцом и сестры. А правая – ее комната. Дрожащими пальцами она коснулась обсидиановой ручки, погладила ее, а потом потянула, открывая дверь.

Тут все осталось таким, как раньше. Таким, как она только что вспомнила. Темный потолок со светящимися звездами – ее каприз, послушно исполненный замком – серо-голубые стены, кровать под балдахином. Шкаф с игрушками, с которыми было жалко расставаться, даже когда настала пора раздавать колечки потенциальным женихам. Книжные полки, коврик для Тео. Когда-то он мог свернуться на нем клубочком, а сейчас, пожалуй, на него только лапу поставить сможет. Как он там? Как пережил исчезновение хозяйки? Когда она решила нырнуть к жрецу, то ведь не подумала о верном псе.

– Это… твоя комната? – почему-то шепотом спросил Слава.

Беска молча кивнула. Она боялась, что застрявший в горле ком заставит голос выдать захватившие ее эмоции. Ей одновременно хотелось и рухнуть на кровать, обхватив подушку руками, и выбежать в холл, ворваться в родительскую спальню, и так же упасть на их ложе, надеясь, что оно сохранило еще хотя бы след их запаха. Но она повернулась, молча вышла из комнаты, пошла по короткому коридору к лестнице вниз.

– А сейчас мы куда? – не выдержав, спросила Каз.

Беска ничего не ответила. Спустилась на один пролет и вышла в длинную, увешанную картинами галерею, прошла ее почти до конца – до портрета какого-то короля в вычурных черно-золотых доспехах – и остановилась.

– Что случилось? – спросил Слава.

– Тут я умерла.

В коридоре повисла напряженная тишина.

– Он спустился за мной с лестницы. Я бежала, и вот здесь получила арбалетный болт в спину.

– Кто он? Ты так и не помнишь?

– Нет. Оживший страх, ужас из темноты. Я услышала крик матери. Проснулась, выбежала в холл и увидела, что дверь в их спальню распахнута, а там… огромная фигура в черном капюшоне. Человек стоял в профиль и казался очень большим. Но лица не было видно. Я даже не услышала, а ощутила беззвучный приказ мамы: «Беги!» Человек в капюшоне только начал оборачиваться, а я помчалась вниз по лестнице. Выбежала в эту галерею, побежала по ней к выходу, и тут…

Беска замолчала.

Слава подошел к ней поближе и обнял за плечи.

Его взгляд непроизвольно упал на портрет мужчины, и он вздрогнул.

– Герб…

– Что? – встрепенулась Беска.

– Ты узнаешь этот герб?

На груди короля на вороненом металле доспеха красовался золотой свернутый в кольцо