Двое охранников подошли к изголовью наших тележек и завозились с ремнями. Остальные двое оставались спереди, держа наготове длинные ножи. За неровными дырами в свиных масках виднелись человеческие глаза, но вряд ли что-то человеческое осталось в их взгляде.

– Она здесь, – сказал я достаточно тихо, чтобы не уловила Свиная Королева, занятая своей жужжащей пилой.

– Я ее не слышу, – ответил Пинки.

– Я тоже. Но верю, что она здесь и скоро появится.

– Хочешь сказать, пора?

– Да. Время пришло.

– Хорошо, а то я уже не могу терпеть. От этой крови такая боль – будто в меня вонзаются ножи Королевы.

Охранник передо мной, обеспокоенный нашим разговором, сунул нож мне под подбородок. Нож не коснулся кожи, но хватило бы легкого нажима, чтобы ранить.

– Что еще за время? – спросила свиная маска.

– Это такое абстрактное понятие, – ответил я.

Нож вонзился, потекла кровь. Я дернулся, но не вскрикнул, продолжая с силой раздирать ладонь зазубренным ногтем. Наконец из меня полился гемокласт.

У него имелось два выхода – через руку и через подбородок. Обе ранки были невелики, но этого хватило. Мы могли позволить себе лишь частичную потерю гемокласта – хоть он и был оружием, еще должен был играть роль заменителя крови. По истечении одного литра гемокласта его выход должен был автоматически прекратиться, но мы могли в любой момент возобновить процесс – и терять по литру снова и снова, пока не ослабели бы вконец.

Я не видел, как текло из-под челюсти, хоть и находилось в поле зрения расползающееся красное пятно на груди. Зато ничто не мешало глядеть на руку. Сочившаяся из нее пенистая жидкость вела себя вовсе не так, как следовало себя вести крови. Она все текла и текла, не створаживаясь, и к тому моменту, когда добралась до кончиков пальцев, в ней началась некая самоорганизация. Пена рябила и приобретала зернистую структуру; участки отделялись друг от друга, между ними появлялись полоски светлой бескровной плоти. Гемокласт делился на сотни субэлементов размером с мелкое насекомое.

Мелкие красные блестящие насекомые.

Охранники видели: что-то не так. По собственному долгому опыту они знали, как течет и сворачивается кровь. То, что они наблюдали, нарушало в буквальном смысле священные принципы. Но пока они, будто охваченные параличом, пытались выразить словами увиденное, Свиная Королева продолжала орудовать пилой, а свинья продолжала вопить.

Ток из моей ладони ослаб, но я уже чувствовал, как понемногу угасает огонь, который разожгла во мне кровь. Гемокласт, стекавший с подбородка, превратился в столб, соединившийся с основной массой, которая собралась вокруг руки. Вдруг возникло впечатление, будто я намазал руку медом и сунул ее в муравейник.

Внезапно «насекомые» взлетели. Это напоминало взрыв, – брызнув в воздух, крошечные красные существа мгновение поколебались, словно выбирая цель, а затем метнулись в разные стороны, подобно молниям. Секунду спустя они достигли всех намеченных целей, в каждом уголке разделочной.

Начался хаос… но прежде Пинки тоже успел высвободить свой гемокласт. В его случае рана была только одна, однако эффект оказался сравнимым. Возможно, перемещения «насекомых» и выглядели нескоординированными, но на самом деле все существа действовали как единое оружие, готовое подзарядиться еще остававшимся внутри нас гемокластом. Кровотечение из моей ладони прекратилось – оружие определило, что израсходовано около литра. Я вонзил ноготь в кожу, заново вскрывая порез, и вновь устремился красный поток.

В разделочной царил хаос, которому, казалось, не будет конца. «Насекомые» искали любые отверстия, органы чувств, раны и слабые места, а если не находили, все равно вгрызались в кожу подобно буравчику. Маски не помогали – «насекомые» быстро проникали в организм, добирались до нервной ткани и взрывались крошечным фейерверком. Одного или двух вполне хватало, чтобы разрушить определенные участки мозга, практически мгновенно выводя противника из строя. Когда в одно и то же место их пробирались десятки, эффект напоминал срабатывание миниатюрного взрывного устройства позади глаз, из которых било нечто вроде розовато-серого дыма. Вряд ли после такого можно было выжить, но, упав, тело продолжало судорожно дергаться и корчиться на полу.

Свиная Королева все была способна ходить и говорить. Это вовсе не означало, что гемокластические убийцы преднамеренно ее щадили. То ли ей повезло, то ли маска и броня давали необходимую защиту.

Снова зажужжав циркулярной пилой, она поднесла диск вертикально к моему лбу, позволив ему коснуться кожи, но не нажимая.

– Прекрати, – сказала она.

Вскинув левую руку, я вырвал пилу из пальцев Королевы. Мои руки были свободны с того момента, как охранники сняли ремни, но ноги оставались зафиксированы. Прежде чем Свиная Королева успела среагировать, я разрезал оставшиеся путы и бросил пилу Пинки, который тоже был почти свободен. Я надеялся, что ему тоже полегчало после того, как из него вытекла часть гемокласта.

Вторая партия «насекомых» уже закончила покидать мое тело через порез в ладони. Возможно, чуть больше их выбралось из раны под челюстью, но насколько глубок этот прокол, определить было сложно. Потеряв два литра крови, я ощущал лишь легкое головокружение.

Первая волна почти исчерпала силы, уложив уйму врагов, но и уцелевших осталось немало. Вторая волна «насекомых», включая посланных Пинки, выбирала цели. Мгновение спустя нервно подрагивающий красный шар разлетелся во все стороны.

Свиная Королева извлекла из своего носимого арсенала длинный нож и замахнулась. Я увернулся, подивившись инстинктивной быстроте собственной реакции и той легкости, с которой она сработала на подсознательном уровне. Пинки, уже освободившийся, присел позади Королевы и забрал что-то у ее павшего охранника. Это оказался пистолет с массивным стволом и короткой вычурной рукояткой, для которой рука Пинки явно не была приспособлена. Пинки бросил пистолет мне, и я ловко поймал, вмиг обхватив пальцами рукоятку и нащупал спусковой крючок. Несколько секунд назад моя ладонь была залита кровью, но, взлетев, гемокластические создания оставили после себя чистую и гладкую кожу. Я прицелился в Свиную Королеву, точно между глаз. Оружие кашлянуло и дернулось в моей руке. В обтянутом свиной кожей лбу возникла дыра величиной с палец. Королева пыталась что-то сказать, булькая и корчась на полу. «Насекомые» окружили ее и, найдя рану, устремились внутрь. С этого момента Свиная Королева пронзительно визжала, пока в ее черепе не протрещали взрывы.

Мы были свободны, но это вовсе не значило, что опасность миновала. Свинопасов оставалось еще много. Они лезли с ярусов, в панике и бешенстве толкая и давя друг друга. Возможно, они не понимали, что произошло, но увидели достаточно,