Шрифт:
Закладка:
— А отец Иванова?
Калиновский развёл руками.
— Я очень давно ничего не слышал об этом господине. После развода с матерью господина Иванова — а это было лет пятнадцать назад, — он, если мне не изменяет память, уехал куда-то на Дальний Восток. И с тех пор о нём — ни слуху ни духу... Идите отдыхать, Константин Александрович. На вас лица нет, право! Доброй ночи.
Я и сам уже чувствовал, что с ног валюсь. По дороге в свою комнату, к счастью, никого не встретил. Лёг — и тут же вырубился.
А проснулся оттого, что в дверь постучали. В комнату заглянуло бородатое лицо.
— Ваше сиятельство, Константин Алексаныч! — пробасил Гаврила. — Вас тама у ворот дожидаются. Сестрица ваша приехамши.
Глава 26. Рождественский подарок
Уже шагая к воротам, я вспомнил, что Надя и впрямь грозилась приехать ко мне утром с каким-то подарком. Вот ведь подгадала момент!
Всё пространство перед воротами было забито автомобилями полиции и спецслужб. Задержанных курсантов в наручниках вежливо (аристократы ведь) уговаривали рассаживаться «по экипажам». Надю я с трудом разглядел за спинами полицейских. Протолкался к ней.
— Господи, Костя, что тут происходит? — воскликнула она, обняв меня.
— Рождество встречаем, — сказал я. — У вас на курсах это разве как-то иначе происходит?
— Не смешно! — Отстранившись, Надя ударила меня кулачком в грудь. — Здесь ведь, наверное, случилось нечто ужасное?
— Убили кого? — подключился Вова.
Ну да, вот они какие «мы», оказывается. Однако возмутиться я не успел — понял, что стоит Вова рядом с моей — наконец-то! — машиной. И подбрасывает на ладони ключи. Заметив моё внимание, он усмехнулся и бросил ключи мне:
— С Рождеством, сиятельство!
— Спасибо! — Я не сдержал улыбки. — Ты... даришь мне мою же машину. Я так тронут.
— Знал, что угожу! — и не подумал смущаться Вова. — Попробовать не хоти...
— Держи его! — раздался вдруг истошный вопль, и тут же взревел двигатель.
Прежде чем понять, что происходит, я схватил Надю в охапку и вместе с ней бросился на свою машину, попутно зацепив и Вову.
По затылку ударило холодным ветром — смерть пронеслась мимо. Я повернул голову и успел в зеркале несущейся прочь машины увидеть лицо Рабиндраната с широко раскрытыми глазами. Машина, стремительно наращивая скорость, летела прочь от академии, суда, позора и каторги.
Отстранившись от опешившей Нади, я повернул голову к ребятам из полиции и вышестоящих органов. Все, как один, стояли с вытянутыми лицами.
Да мать вашу так!
Я рванул дверцу машины.
— Костя, что ты делаешь? — заволновалась Надя.
Я не ответил. Упал за руль, запустил движок, захлопнул дверь. Тут же раздался второй хлопок. Повернув голову, я увидел Кристину, вытягивающую ремень безопасности.
— Пошла вон, — вырвалось у меня.
— Время теряешь, — огрызнулась та. — Ну?!
Шёпотом выругавшись, я положил руку на рычаг переключения передач. Что-то с ним было не так, но мне было некогда вдаваться в детали. Движок взвыл, задние колёса взрыли снег, разворачивая тяжёлую махину. Надя с Вовой отпрыгнули в сторону, с изумлением глядя на меня. Надя бросилась было к машине, но Вова ловко поймал её, остановил. Молодец, парень, соображает. Пожалуй, если забыть обо всяких сословных предрассудках и связанных с ними трудностях, то насчёт этой пары можно быть спокойным.
— Костя, этот сумасшедший угнал спецавтомобиль! — прорычала Кристина сквозь зубы.
Мы вылетели на трассу, основательно запорошённую снегом. По случаю раннего утра и праздника трасса была пуста, что меня лишь радовало: машину основательно мотало из стороны в сторону. Конкретно сейчас я предпочёл бы передний привод...
— И что? — спросил я. — Относительно профпригодности владельца машины разговаривай со своим руководством. Не знаю, в каком сознании надо было находиться, чтобы оставить ключ в зажигании! Или где уж этот псих взял ключ...
Кристина всплеснула руками.
— Да я не о том! У этих машин — форсированные движки!
Вот оно что. Теперь понятно, почему Рабиндранат так далеко — и расстояние между нами, несмотря на все мои усилия, продолжает увеличиваться.
Я, уже не сдерживаясь, выругался, врезав по рулю. В награду получил изумлённый взгляд Кристины.
— Ну так и чего ты тогда от меня хочешь? — спросил я.
— Не знаю! — простонала она. — Сотвори чудо! Ты же белый маг! Он не должен уйти! Соображаешь, что этот сумасшедший может натворить?!
Стрелку тахометра я уже загнал в красную зону. Машина Рабиндраната виднелась впереди — точка на горизонте. И эта точка стремительно уменьшалась.
— Если бы хоть подобраться поближе, — прошипела Кристина сквозь стиснутые зубы. Глаза её подозрительно блестели — плакать, что ли, затеяла?..
Я опустил взгляд на рычаг переключения скоростей и наконец понял, что не так. Вова зачем-то поменял на рычаге набалдашник. Вместо стандартного шара с вырезанной на нём схемой расположения передач он поставил другой шар — наполовину чёрный, наполовину белый, безо всяких подсказок.
И... что это может значить? Насколько серьёзной была авария, если потребовалось даже рычаг менять?
— Разворачивайся, — сказала Кристина таким тоном, будто на похоронах прощалась с кем-то очень близким. — Бесполезно.
Не веря своей догадке, я вернул руку на рычаг. Так... И что теперь? Попытался нажать — ничего, потянуть — тщетно.
— Костя, поехали назад, — повторила Кристина. — Зря потратим время. Будем надеяться, что в городе его перехватят.
Я переместил взгляд на руль и заметил, что там, где по правилам должны лежать руки, имеется ещё одно новшество — две вставки. Слева — чёрного цвета, справа — белого. Я взялся за них.
Чувство было такое же, как тогда, когда я держал за руки Клавдию после очередного сеанса исцеления. Покалывание в подушечках пальцев. Что-то рвалось из меня наружу, мне нужно было лишь дать этому волю, перестать сдерживать...
И я перестал.
— Кость-йа-а-а-а-ай! — завизжала Кристина, кажется, прикусив себе язык, когда её вдавило в спинку сиденья.
Мне самому сделалось не по себе, когда пространство