Шрифт:
Закладка:
Всё же моя рыжая соседка была сильной Ведьмой. Когда-то она говорила, что обладает восьмым рангом Пути Эреба, но прошло уже два месяца, и Анастасия наверняка подняла ранг минимум до десятого.
Несчастная пекарня Мефодия сотрясалась от боя. Почерневшие стены крошились, когда я отшвыривал нежить от себя, а та билась спиной или плечом о стены. Откалывались кирпичи, хрустело под ногами стекло, крошилась и летела облицовка с потолка. Вокруг пахло гарью, ядом, мертвечиной, кровью, сладкими десертами и тухлятиной.
И только сейчас мой слух уловил звуки…
Очень красивые, мать их, звуки.
Это была Симфония си минор Чайковского.
А ведь музыка всё ещё играла из динамика под потолком! Вот уж эпичное сопровождение боя, ничего не скажешь. Спасибо тебе, Мефодий, это так патетично!
Под звуки симфонического оркестра, грохот барабанов и завывание труб сверкали эктоплазмой мои клинки, шипели и стучали о костяную броню нежити, трещали стены, звенело и скрипело под ногами стекло, валились столы и стулья, бились чашки и тарелки…
Профессор Воронин тем временем повторно обшаривал одежду лежащей на полу Анастасии, но мы оба понимали, что второй пробирки у неё нет. Она не дура, совсем не дура.
— Её нельзя убивать, пока не узнаем, где весь раствор! — выкрикнул Воронин в отчаянии. — Она его спрятала!
— Свяжите её! — заорал я. — Пока она не…
В этот момент оглушительный гул оборвал мой выкрик.
Будто загудел исполинский боевой рог — такое слышать мне приходилось один раз в жизни. И не в этой. Так сильнейшие некроманты призывали армию духов. Казалось, звук пришёл «из ниоткуда», но на самом деле он исходил прямо из невидимой могильной бездны, которая сопровождала каждого любителя мертвечины с самого рождения. И чем сильнее был некромант, тем глубже и мрачнее была его бездна Эреба, к которой он мог обратиться.
А дочь Волота была сильным магом Пути Эреба.
Через секунду Ведьма резко поднялась с пола, отталкивая Воронина и его Юлиана мощнейшей чёрной волной тумана, а потом зависла в воздухе. Её макушка практически уткнулась в потолок, рыжие волосы приподняло, будто от ветра, они приобрели ядовито-красный оттенок, а в глазах загорелся зелёный свет Эреба.
На девушке уже не было очков — они давно слетели, да и вряд ли вообще были ей нужны. Серебристая цепочка, которая всегда болталась на её шее, с глухим щелчком ощетинилась железными птичьими когтями. И вряд ли это были просто ведьминские бусы.
Отточенным движением пальцев девушка отстегнула один из когтей от ожерелья и метнула его в Воронина.
Тот отшатнулся и успел отбить коготь, но побледнел, как смерть.
— Алекс! Берегись! У неё яд Анчара! Одна капля — и…
Он не договорил.
Продолжая держаться в воздухе за счёт сил мрака, Ведьма бросилась в сторону, отстегнула сразу два когтя и метнула их с обеих рук.
Первый коготь пробил белую ткань на одежде профессора, прямо на рукаве, но кожу не задел. Лишь зацепился и повис крючком, так и не раскрывшись. А вот второй коготь полетел Воронину точно в лоб и… ударился о мой эктоплазменный щит. Я успел отправить его, чтобы прикрыть профессора. Тот пригнулся и бросился за перевёрнутый стол, задыхаясь от напряжения.
На защиту хозяина тут же отправился Юлиан, но на этот раз Ведьма оказалась сильнее. Это произошло неожиданно и резко — она вдруг стала мощнее, в разы мощнее. Причем, не только она сама, но и её нежить.
На меня обрушился ещё один удар от её Вечного Слуги, и на этот раз я чуть не рухнул от такой мощи. Даже пятый ранг сидарха дрогнул под такой силой.
Это могло значить только одно.
В бой вступил Волот, который до сих пор делал вид, что лежит без сознания. Одного взгляда на него хватило, чтобы в этом убедиться. Во-первых, на его лбу больше не было красного треугольника Печати Блокады, а во-вторых, я заметил под ним лужицу свежей крови. Она, как живая и разумная, тянулась по полу тонкой струйкой, стремясь в сторону Ведьмы.
Волот подпитывал дочь собственной силой.
Мне тут же вспомнился разговор с Хибинской Ведьмой, которая просила у своей наследницы Виринеи каплю крови, чтобы помочь ей. Примерно то же самое сейчас происходило у Волота и его дочери, тоже наследницы. Он питал её. А если учесть, что он ещё и сам — сильнейший маг крови, то всё было более чем понятно: Волот ценой своих сил давал дочери возможность выжить и победить за них двоих.
Как это по-отечески.
Рыжая Ведьма всё больше впитывала в себя силы Волота, и в какой-то момент Юлиан всё-таки начал сдавать позиции под её ударами. Анастасия вскинула руки, и Юлиана окружили другие призванные духи, похожие на полузверей-полулюдей. Они заметались вокруг несчастного, разевая пасти.
Их зубы вгрызались в его теневую плоть, рвали её на части.
А ещё эти твари визжали…
Мерзкий визг заглушал даже звуки грандиозной Симфонии си минор. Всё смешалось в хаосе и пульсе смертельной схватки. Юлиан сражался до последнего, бился, вертелся, подлетал к потолку и отбивался от призванных духов-стервятников.
Но всё равно не удержал обороны.
Через пару минут жесточайшей схватки дух Юлиана расщепило в клочья. Его тело разорвало на тысячи теневых ошмётков, и белый череп с глухим стуком упал на пол, закатившись под прилавок.
Теперь профессор остался с Ведьмой один на один.
Нежить никак не давала мне ни помочь Воронину, ни подобраться к Волоту, поэтому мне пришлось действовать на максимуме силы и резерва. Был у меня ещё один козырь, о котором не могла знать Анастасия. Я мог применить такой навык сидарха как Эктоплазменный купол. Эта ловушка продержала бы даже сильнейшую нежить несколько минут.
Навык открывался на шестом ранге сидарха (а у меня был пятый), но при мощнейшем выбросе чистого эфира мне бы хватило мастерства, чтобы вызвать купол. Единственная проблема — он отнимал много энергии, и для его создания мне пришлось бы потратить почти три четверти запаса чистого эфира, который я с таким трудом добывал.
Риск был большой.
Даже если я задержу нежить в Эктоплазменном куполе и займусь Волотом, то потрачу почти все силы, а мага крови всё равно не убью — нужен длительный ритуал.
Тут был только один вариант.
Мощнейшим ударом клинков я отбросил
