Фиолетовые — важный вспомогательный инструмент, тонкий хирургический скальпель, если угодно, а не грубый боевой молот. Её предназначение не в этом… А вот некоторые другие мои Молнии как раз и есть тот самый боевой молот. И пора бы использовать ту, по которой я изрядно соскучился. Единственную, что ещё неподвластна мне в естественном моем состоянии, та, что едва не выпила меня до дна в Александровске — Черная Молния!

И она легко, радостно откликнулась — как соскучившаяся кошка, давно не видевшая хозяина и теперь старающаяся едва ли не при каждом удобном случае трется, ластится и требует, что бы её гладили, почесывали пузико и чесали за ушком. Именно так она ощущалась всё это время, с момента использования её сил в бою с нежитью.

Черные разряды помчались к преодолевшей уже почти половину пути огненной стреле. Моя Молния двигались на порядок быстрее — и вот уже черные, толстые жгуты разрядов впились в тоненькую полоску пламени, летящую ко мне. Резкий отток маны, процентов шесть от моего резерва, и налившиеся мощью Молнии начинают менять траекторию заклинания. Его создатель, Вэй Цинь, чувствует, что происходит что-то не то, он тоже использует разгон сознания, как и любой иной чародей восьмого ранга, вот только даже без учета магии времени я минимум в два раза превосхожу его в разгоне сознания. А уж учитывая магию времени — во все шесть-семь раз. Разворачивающаяся для меня с неспешностью хорошей оперы схватка наших чар для него проходит весьма быстро, он вынужден принимать решения почти не раздумывая — у чародея есть связь со своим творением, он может в любой момент усилить или ослабить его, может заставить сдетонировать, сменить направление и ещё много чего — но решать, что именно делать ему нужно было очень, очень быстро.

Это было было похоже на партию в шахматы, где у одного на продумывание ходов есть шесть-семь минут, а у другого — лишь одна. И это притом, что первый на голову превосходит второго как игрок. Через Черную Молнию я словно поезда по надежным тоннелям направлял собственные чары с единственной целью — ослабить контроль врага над заклятием. Ну а Молния же, следуя моей воле, уплотнилась, усилила напор… Ещё полторы минуты противостояния (для меня полторы, не для него) и я окончательно оборвал контроль над чарами противника и заставил сменить траекторию, отправив куда-то в сторону. Сняв заклятие времени (нельзя слишком долго и часто использовать её на себе, у меня скоро главный бой, в котором она мне точно понадобится), но оставив разгон сознания, я улыбнулся побледневшему циньскому военачальнику и члену Императорского Клана.

— Давайте поговорим… — начал было хорошо поставленным, приятным баритоном генерал Вэй, как-то сразу растеряв часть величественности.

Однако говорить я не собирался. Ни с ним, ни ещё с кем-либо из врагов. Впрочем, как и мой противник — пусть он и думал, что делает это незаметно, но я четко ощущал и посланную им просьбу о помощи, и почти уже активированные артефакты — ему требовалось ещё с десяток секунд, не больше. Молодец, не жалкая тряпка вроде убитого лича — этот тип явно собирался драться до последнего, просто для активации предметов хотел время выиграть… Вот только я, понятное дело, подобного ему позволять не намеревался от слова совсем, а потому уже готовил полноценную атаку — сплетая Красную, Фиолетовую, Золотую и Черную воедино. Рождаясь прямо в моем Источнике Магии пропуская их самого

Где-то вдалеке грохнуло так, что земля весьма дрогнула даже у меня под ногами. Взорвался-таки гостинец циньский, да ещё как взорвался! Что ж, вот, держи ответ. Моя ладонь как раз закончила движение вниз, и Коготь Молний обрушился вниз. Разряды Синих, Желтых и Золотых Молний, привычная боевая связка, сработала так, как надо — прямо в центре магической фигуры скорчился генерал Цинь, терзаемые злыми, трескучими ударами магического тока. По тщательно выверенным линиям, соединяющим магическое построение врагов воедино, побежали разряды, охватывая остальных чародеев — не прошло и десятой доли мгновения, как все они, по сути, погибли. И пусть тот факт, что формально жизнь ещё не покинула их тела, никого не обманывает — мои чары прорвались в зазор между защитой циньских старших магов, и более у них не было ни единого шанса на выживание.

Они сделали рискованную ставку, положившись на один всесокрушающий удар. Осознавая, что им предстоит выйти на бой против несоизмеримо более могучего врага, Вэй Цинь выбрал рискнуть всем в надежде застать меня врасплох и если не прикончить, то ранить этим ударом. И сколь бы велики не были мои претензии к тому, что творила его армия на наших землях, прежде, чем отправится дальше, я на короткий миг склонил голову. Независимо от прочего, храбрость, смекалку и мастерство я признаю. Большинство известных мне Магов Заклятий этого мира на его месте сбежали бы, а он принял бой.

— Ты дрался умело и храбро, воин из далеких земель. Я запомню тебя… Маргатон! Прими мой дар — и будь готов отплатить мне сторицей!

Маг Заклятий. Семнадцать Архимагов. Сорок семь Старших Магистров. Здесь и сейчас я отдавал ему в несколько раз больше, чем за всё время в этом мире, вместе взятое. А ещё, принеся в жертву Мага Заклятий, мага высочайшего для этого мира ранга, я мог открыть ему возможность полноценно искать адептов и распространять свои знания в этом мире. Закрепить его, так сказать, официально в магическом поле этого мира — и, подумав, я так и сделал. Это не значило, что ему не придется бороться с конкурентами, не устраняло и других проблем — но дальше всё уже зависело сугубо от него. Как он договорится с иными высшими силами, что имеют влияние в этом мире, с кем будет дружить, а с кем враждовать — это уже его забота, но главное я даровал возможность существенно расширить влияние и могущество самому молодому и пока ещё слабому Владыке Крови. Эта услуга не увеличивала его долг передо мной, я не оговаривал её заранее — но сейчас, вспоминая все свои сделки с ним в этом мире, я не могу не отметить, что я неоднократно оставлял для него лазейки в наших контрактах, пользуясь которыми он мог бы меня и вовсе закабалить. Минусы лишь частичного доступа к опасным знаниям и высшим ритуалам, вызванным фрагментацией памяти… Но он так не сделал. И более того — чаще всего перевыполнял свои обязательства.

Меня сложно назвать хорошим человеком, но у меня есть