А в паре десятков метров от них Хва-ён стремительно уворачивается от атак пришельца, её движения плавные и текучие, словно танец.

Как когда-то объяснила кореянка, её класс «Хваран» значит буквально «цветочные юноши». Так когда-то называли высококвалифицированных воинов — рыцарей из древней Кореи. Всем им было около 20 лет, и они стремились отточить своё боевое мастерство, интеллект и лидерские качества, служа защитниками своей земли и своих общин.

Поэтому глядя, как Соловей использует древнее корейское боевое искусство Тхэккён, где преобладают удары ногами и высокие прыжки, Шелли легко может представить девушку в древнем доспехе, отражающей набег какой-нибудь вражеской армии.

Хва-ён ловко уклоняется от смертоносных выпадов плазменных кинжалов, кружа вокруг противника и выискивая бреши в его защите. Снег под их ногами весь истоптан и перемешан с грязью, а вокруг валяются куски раскуроченной стены и тела убитых охранников.

Принцесса Единорогов ощущает, как нарастает её страх. Она надеялась, что появление Соловья всё изменит, но пришелец явно не чувствует ни малейшей угрозы. Он лишь насмешливо скалится, наблюдая за движения человека. Она применяет одну способность за другой, но без толку.

Для него эта схватка — забава, игра с непокорной мошкой. Чужак легко парирует удары девушки, словно прогуливаясь по парку. Каждое его движение — воплощение превосходства и снисходительности.

Устав от забав, он пропадает, чтобы возникнуть подле Провидицы. Замысел понятен, забрать её и убраться прочь. Однако Хваран проваливается вниз в Подземную червоточину, выпрыгивая позади врага, и тот вновь вынужден защищаться.

Внезапно он наносит резкий выпад, и Хва-Ён не успевает уйти в сторону. Плазменный кинжал пластает её бок, прожигая доспех и плоть. Кореянка вскрикивает от боли, пошатнувшись. На миг в её глазах мелькает страх, но она упрямо стискивает зубы и продолжает бой.

Страшила издевательски хохочет, явно наслаждаясь болью и трепетом своей жертвы. Он начинает наносить удары с нарочитой небрежностью, словно играя с добычей. Соловей из последних сил уворачивается, но раны на её теле множатся с пугающей быстротой. Вскоре её броня превращается в окровавленные и обугленные лохмотья, а каждый вздох даётся с болью.

Вновь чужак пытается достать Шелли, и вновь Соловей мешает ему, сократив дистанцию Подземной червоточиной.

В какой-то миг полученные раны заставляют девушку споткнуться, теряя равновесие. Этого мгновения пришельцу хватает, чтобы нанести сокрушительную подсечку, ломая щиколотку Хва-Ён и заставляя её с воплем рухнуть на землю. Он вскидывает кинжал для последнего удара…

Но внезапно между ним и поверженной Соловьём вырастает стена из гранита и известняка. Пришелец рефлекторно подаётся назад, озираясь в поисках нового противника. Из-за угла дома вместе с несколькими Раздробленными Пульсарами выступает Алана «Акна» Басаулова, и в её глазах пылает неукротимая ярость настоящей матери, которая видит, как её детям причиняют боль.

— Я не позволю тебе их забрать, — голос женщины трескается, как стекло. — Мне всё равно, кто ты и какой у тебя ранг. Мне плевать из какого ты клана. Пока я стою на ногах, ты и пальцем их не тронешь, выродок!

Земля под ногами пришельца начинает ходить ходуном, превращаясь в Зыбучие пески. Он взмывает в воздух на антигравах, но Акна уже снова атакует. Обсидиановые шипы со свистом рассекают воздух, один из них вскользь царапает бедро пришельца, заставляя его зашипеть от ярости.

— Держитесь, девочки, подмога уже идёт! — кричит она, отвлекая врага на себя.

Геомантка не даёт ему передышки. Она призывает Каменные кулаки из мостовой, обрушивая на Супернову град сокрушительных ударов. Тот легко уворачивается, избегая снарядов.

А Соловей, превозмогая боль, поднимается на ноги. Её шатает от кровопотери, сломанная нога едва зажила под действием инъектора, но в глазах горит неукротимый дух. С яростным бешеным кореянка бросает себя в воздух, обрушивая на него серию стремительных ударов ногами. Её израненное тело двигается без прошлой грации, не жалея себя.

Алана и Хва-ён сражаются бок о бок, отчаянно пытаясь сдержать натиск пришельца, но даже их объединённых сил явно недостаточно, чтобы одолеть Нову. Каждый удар врага сокрушителен, каждый выпад достигает цели. Ему даже нет нужды использовать собственный арсенал способностей. И вскоре обе женщины покрываются ранами, а их движения замедляются от боли и усталости. В то время как союзники Пульсары, кинувшиеся в бой, валятся наземь, прожжённые насквозь на уровне лица.

— Нет-нет, никаких помех, — глумится противник. — Только я и эти самки.

В какой-то миг чужак легко взламывает их оборону и наносит жестокий удар Соловью, отбрасывая её в сторону, словно тряпичную куклу. Хрустят сминаемые кости, рвётся плоть. Девушка с глухим стуком бьётся о стену и сползает по ней, потеряв сознание.

— Дочка! Нет!! — кричит Алана.

Никто бы не подумал, что в теле невысокой Геомантки может скрываться столько первобытной ярости.

Она призывает из земли каменные снаряды всех размеров и форм, обрушивает на пришельца град Обсидиановых шипов, пытается утопить его ноги в Зыбучих песках. Нова лишь посмеивается, с лёгкостью отражая её атаки. В какой-то миг он шагает сквозь пустоту, возникнув за спиной оппонентки.

— Ты всерьёз думаешь, что ваших сил хватит, чтобы остановить меня? Не смеши, — фыркает он, отведя кинжал в сторону. — Каждый должен знать своё место, и Квазару суждено пресмыкаться у ног Суперновы.

Вместо ответа Акна с диким криком призывает остатки сил. Её ладони вспыхивают аркановой энергией, когда она обрушивает на врага последний, отчаянный удар, но…

…Этого недостаточно. Супернова вновь без усилий уходит прочь и контратакует с удвоенной силой. Его плазменный кинжал вспарывает грудь Аланы, прожигая доспех и плоть от ямки под горлом до самого пояса. Женщина вскрикивает и оседает на землю, зажимая страшную рану.

— Дура, — презрительно бросает пришелец, склоняясь над поверженной Геоманткой. — Да что у вас всех вместо мозгов, раз всерьёз решили, что сможете противостоять мне? Мне!! Супернове! Ты знаешь, через что я прошёл, чтобы добиться этого ранга⁈ Ты знаешь, сколько тварей я уничтожил, сколько соперников одолел⁈

Кровь толчками покидает тело Акны, а лёгкие судорожно хватают воздух. Боль пронзает каждую клеточку, но физические страдания меркнут перед душевной мукой.

Перед мысленным взором встаёт лицо дочери — той, которую она не сумела защитить. Образ юной, полной надежд девушки, чью жизнь безжалостно оборвал Кощей, такая же мразь, как та, что сейчас стоит над ней. Алана помнит, как держала остывающее тело на руках, как выла от бессилия и горя,