Кирилл молча нашел паспорт Исаевой в ее сумке и протянул Дементьеву. Тот быстро глянул на данные пациентки, окинул женщину оценивающим взглядом и удивленно вскинул брови:

— Тридцать девять? Шутка, что ли?

— Не отвлекайся, — проворчал Кирилл, размял шею и отвернулся к окну с телефоном в руке.

— Вот египетская мумия! — восхитился Дементьев и, посерьезнев, передал паспорт медсестре. — Лидуль, оформи для анализов и, очевидно, больничного.

А потом он похлопал женщину по щекам, чтобы та очнулась для забора анализа на ПЦР.

— Олеговна, очнись…

Та едва разлепила веки и бесцветным голосом спросила:

— Вы кто?

— Айболит! Ротик открой…

— А я где? — не узнавая свои стены, просипела Ульяна.

— Понятия не имею, — усмехнулся врач и оглянулся на Барховского. — Наверное, ваша норка? Ну давай, ротик открой…

— Это не мой дом, — вздохнула она и снова закрыла глаза.

Прозвучало это с такой горечью и обреченностью, что Кирилл отвлекся от телефона и оглянулся через плечо.

— Я помогу…

Он шагнул к дивану, приподнял недотрогу и поддержал ее за плечи, Лида подняла той голову, а Дементьев взял мазки из носа и гортани.

— Что с ней делать? Ее нельзя оставлять одну. Она не в состоянии даже таблетку выпить, — спросил Кирилл.

— Так побудь с красулей. Шикарная, одобряю! — подмигнул врач. — Лидусь, кровушку возьми и укольчик в ягодку…

Кирилл хмурился, пока медсестра брала кровь и делала инъекцию. Исаева, похоже, была сильно ослаблена из-за температуры, но в сознании: морщилась от боли и когда ее переворачивали.

— Ничего с ней не случится. Сегодня поспит, завтра посмотрим на анализы. Лидуля заедет с утра, глянет состояние.

Медсестра охотно кивнула.

— Лида, купите завтра все, что нужно, и оставьте здесь на столе, — вынимая из портмоне несколько пятитысячных купюр, проговорил Кирилл. — Сдачу оставьте себе. А ключи бросите в почтовый ящик.

— Не волнуйтесь, Кирилл Александрович, все сделаем, — захлопала ресницами медсестра.

Со скрытой досадой тот отвел глаза к Дементьеву и поинтересовался:

— У тебя интуиция железная: какой прогноз?

Семен Иванович стянул перчатки и поднялся.

— Кто его знает. Пятьдесят на пятьдесят. Всех, кто в контакте был, завернуть на карантин.

— Я проинформирую. Спасибо, что быстро приехал, — пожал его руку Кирилл.

— Да будьте здоровы!

Когда Дементьев с Лидой покинули квартиру, Кирилл присел на корточки перед Исаевой. Она приоткрыла глаза и посмотрела на него затуманенным взглядом.

— Что вы тут делаете?

Но вместо ответа на вопрос он спросил:

— Есть, кому за вами приглядеть?

Ульяна тяжело сглотнула и отвернула голову в другую сторону. «Похоже, я схватила заразу… Машу заражать не буду…»

Кирилл не дождался ответа и требовательно повторил:

— Есть или нет?

— У меня здесь никого, — нехотя ответила Ульяна, морщась от слабости и от тона мужчины.

Кирилл недовольно посмотрел на часы — был десятый час — и поднялся. Оставаться с Исаевой он не видел смысла — не нянька и не сиделка, но бросить ее в таком состоянии одну не мог.

— Мой номер вы записали? — быстро набирая сообщение в телефоне, спросил он.

Ульяне хотелось, чтобы Барховский скорее ушел, она прижала плед к груди и зажмурилась от головокружения.

— Да… Если буду умирать, обязательно позвоню попрощаться.

«Едва языком ворочает, а колючки выпускает», — мысленно усмехнулся Кирилл, но бесстрастно покосился на женщину, взял свой пиджак и сухо произнес:

— Если будет хуже, вызывайте скорую.

Шипя от ломки во всем теле, Ульяна перевернулась на бок и с головой накрылась одеялом.

— Уходите…

Кирилл приглушил свет, оглянулся на диван и с досадой, что вечер не удался, быстро вышел из квартиры.

***

Ульяна проснулась среди ночи оттого, что вымокла под одеялом, и первый взгляд ее упал на кресло перед диваном: в нем, укрытая пледом, спала неизвестная ей женщина. Ульяна слабо зажмурилась, думая, что в темноте привиделось, но и после женщина никуда не исчезла.

Потекли вялые мысли, вытягивая из памяти смутные картины того, как кто-то поднял ее ночью, расстелил диван и уложил под одеяло. Но состояние было такое, что стало все равно, кто это и что здесь делает.

Она кое-как поднялась, сходила в душ, чтобы смыть хотя бы косметику со вчерашнего дня и ночной пот. Волосы заплела в косу. Едва доползя до дивана, упала поверх одеяла и отключилась.