Он не назвал имя лорда Бастельеро, как обычно это делали все, говоря про особый курс, и Айлин это неприятно царапнуло. А потом она неожиданно поняла, что из всех Воронов про ее мужа – их наставника! – спросил только Саймон. Остальные как должное приняли то, что лорд Бастельеро не появился на празднике.

– Все вы знаете, что наш долг некромантов – хранить людей от нежити, – размеренно продолжил Дарра. – А также давать справедливость тем, кто попросит о ней, находясь на грани между миром живых и миром мертвых. И тем более это наш святой долг, если совершенное преступление напрямую касается нашей гильдии и ее доброго имени. Нашего доброго имени, милорды собратья, – уточнил он. – Помните ли вы клятву, принесенную пять лет назад, когда мы приняли имя Воронов?

Некоторые из соучеников Айлин переглянулись, некоторые не отрывали взгляда от говорящего Дарры, но все закивали, и Айлин, поддавшись происходящему, словно каким-то могущественным чарам, кивнула тоже.

– Мы клялись быть друг другу верными, – завораживающе спокойным голосом снова заговорил Дарра. – Однако эта клятва была нарушена, причем самым подлым и отвратительным образом. Помните ли вы Шона Морстена и Кирка Донелли, наших соучеников, которые нас почти сразу покинули?

– Они были моими однокурсниками, – хмуро сказал Колин Хавард, как-то неуловимо подобравшись и разом перестав выглядеть неуклюжим увальнем. – Оба пропали… Нам сказали, что Кирк уехал, но я узнавал… Его семья уехала без него. А о Морстене мы так ничего и не узнали.

– Кирк Донелли был убит, – холодно и жестко сказал Дарра. – Предан своим же соучеником, братом-адептом, и убит при его прямом участии. Как и многие другие люди, пострадавшие от этого мерзавца. Их кровь взывает к мести. Преступник, виновный в смерти Донелли, это Шон Морстен.

Имя упало в тишину зала, как тяжелый камень в воду – прозвучало, и опять наступила тишина.

А потом раздался неуверенный голос Саймона, и Айлин удивилась, почему Дарра не посвятил их лучшего друга в происходящее. Ведь Саймон был с ними в той кондитерской! Правда, он больше болтал с Иоландой, но получается, что Дарра и потом не объяснил ему, в чем дело? И все это время не говорил… И сейчас всех собрал, не предупредив Саймона… Почему?!

«Потому что Саймон мог бы проговориться отцу, – поняла она. – Он почтительный сын и доверяет лорду Эддерли, а лорд Эддерли наверняка не позволил бы Дарре заниматься всем этим в одиночку. Он же глава гильдии, его напрямую это касается! Но тогда получается, что и лорд Аранвен ничего не знает?! Ни как отец Дарры, ни как лорд-канцлер?!»

– Дарра, но Шон Морстен мертв, – сказал Саймон, пока Айлин лихорадочно пыталась сообразить, что задумал их общий и самый умный друг. – Я точно знаю! Отец велел молчать, но я… услышал, как он говорил об этом с магом из службы безопасности. Морстена убили в трущобах, где он жил. Жаль, конечно… Если бы я знал, что он живет в таком месте, я бы что-нибудь сделал… Но Морстен мертв.

– Ошибаешься, Саймон, – бесстрастно отозвался Дарра. – Для покойника наш дорогой соученик ведет слишком насыщенную жизнь. Точнее, вел до недавнего времени. Еще неделю назад он жил в столице Фраганы, причем в очень приличном месте неподалеку от королевского дворца. Ни в чем себе не отказывал, посещал дорогие злачные заведения, а на жизнь зарабатывал смертельными проклятиями. Ничуть не удивительно, если знать, что эту блестящую карьеру он начал не только с убийства несчастного Донелли, но и с предательства и убийства собственного брата-близнеца. Вместо Шона Морстена, адепта Фиолетовой гильдии, в трущобах был убит профан Кайл Морстен, и его кровь тоже требует справедливости, как и кровь Донелли. Более того, милорды, именно призрак Кайла Морстена обратился ко мне с просьбой о правосудии.

– Немыслимо! – выдохнул кто-то, кажется, Гринхилл. – Аранвен, вы точно не ошибаетесь?

– Если я ошибаюсь, милорды, – невозмутимо пожал плечами Дарра, – почему бы нам не спросить самого Шона Морстена, как получилось, что его объявили убитым? Наш бывший соученик ожидает встречи с нами в подвале моего дома. И я приглашаю вас, милорды и миледи, пройти туда со мной и наконец разобраться в этом деле.

Он посмотрел на Айлин, словно предупреждая, и она мгновенно поняла этот молчаливый намек. Лорд Эддерли тоже предупреждал, что о ее таланте видеть призраков даже с артефактными браслетами на руках никто не должен знать. И Дарра с ним согласился… Поэтому сейчас он берет все на себя, оставляя ее в тени. Но… она должна последовать за ним! Кайл Морстен откликнется только на ее зов! А еще ей нестерпимо хочется взглянуть в глаза его убийце. Увидеть чудовище хуже кадавра и аккару, тварь, не пожалевшую родного брата.

– Дарра, ты уверен, что Айлин следует туда идти? – с сомнением спросил Саймон. – Она же это… ну…

– Я пойду! – выпалила Айлин. – Я тоже из Воронов! Саймон, я… должна! Да и что там такого страшного? Подумаешь, какой-то Морстен!

Про то, что она в путешествии к Разлому видела куда более ужасные вещи, Айлин не напомнила, но Саймон об этом знал. А Дарра пожал плечами и спокойно заметил:

– Саймон, неужели ты думаешь, что девять не самых слабых некромантов Дорвенанта не смогут обеспечить безопасность одной леди? Разумеется, милой Айлин ничто не угрожает, я об этом позаботился и продолжу это делать. Но если желаешь, в подвале мы все поставим на нее щиты, это тебя успокоит?

Младший Эддерли что-то буркнул неопределенно, однако Айлин решительно поднялась со своего места и напомнила:

– Клятва, Саймон! Мы все ее давали. Разве я больше не ваша сестра?

Ее голос все-таки жалобно дрогнул, и, возможно, это убедило Саймона больше слов.

– Хорошо, – сдался он. – Но щиты поставим. И ты, Айлин, к этому мерзавцу близко не подойдешь. Дарра, надеюсь, он в браслетах?

– Разумеется, – кивнул Дарра и первым направился к выходу из столовой.