Со службы я уволился едва ли не героем: сдал весь компромат, который накопил, и разом за решëткой оказались под сотню гадов. А про наши с ними делами никто не вспомнил. Себе дороже.

В таких мелочах время пролетело стремительно, пока не настал день сегодняшний.

Я выбрался из автомобиля с букетом роз, и счастью моему не было предела. Погода, будто по заказу, стояла отличная. Ясная, тёплая и такая летнияя, что никак не верилось, будто на календаре сентябрь.

Шанти ждала меня на крыльце роддома с кулёчком в руках, и я, как заворожённый, направился к ней. Друзья, сопровождавшие меня, шутили и смеялись, о чём-то переговаривались с медсёстрами, что стояли поблизости, но до меня это всё доносилось далёким эхом.

Я остановился, не отрывая взгляда от кулька, утёр испарину со лба.

— Ну что, папа, будете знакомиться? — усмехнулась Шанти.

А я со всей серьёзностью кивнул. Будешь тут смеяться, когда весь, будто пружина, напряжён и не знаешь, что делать дальше.

Шанти повернула кулёк ко мне, и оттуда на меня лазурными глазками смотрел маленький сынишка. На его сморщенном личике, размером меньше моей ладони, выразилось такое неподдельное удивление, словно он искренне верил, что в мире существуют лишь мама и пара-тройка медсестёр.

Меня же вместе с умилением посетило странное чувство. В голову кольнула мысль, что я всё-таки справился. С чем именно справился и почему это случилось именно сейчас, я не имел ни малейшего понятия. Но в одном был уверен полностью: я сделал всё, что мог, и в душе моей порядок изменился навсегда.