— Давно?

Вика замялась.

— Я уже неделю. — Отвела взгляд.

— А я сколько?

— Так, дитя, оставь пока хранителя в покое, иди помоги Вигену с ранеными. — Раздался от двери тихий голос Норы. Вика нехотя кивнула, чмокнула Сергея в щеку и вышла.

Аккуратно попробовав подняться, упал обратно на подушку, прислушался к организму, вроде ничего не болит, но ощущения странные. И жутко хочется есть. Нора подошла, села рядом на кровать.

— Три недели, как Остап тебя притащил. — вздохнула женщина, разглаживая отросшие волосы Сергея.

— Твою же… — выругался мужчина, теперь понятно, почему тело плохо слушается. Медленно, неспеша, приподнялся, упираясь руками, получилось сесть. Откинув в строну одеяло, вернул его на место. На что Нора в голос рассмеялась. Вытащила из тумбочки трусы, отвернулась, давая возможность Сергею натянуть их непослушными руками и ногами. С каждым движением, руки двигались всё увереннее, а тело, начало приходить в тонус. Откинув одеяло с ног, осмотрел почти восстановившееся бедро и стопу. Регенерация хранителя, это что-то, подумал про себя. — А где Остап?

Нора тяжело вздохнула.

— На границе с Зарией, скоро должен вернуться.

Сергей напрягся от этой фразы.

— У вас война из-за меня?

Нора отрицательно покачала головой, разглядывая Сергея, сидящего в трусах на огромной кровати.

— Не то, чтобы война, я бы сказала, пограничные стычки. Храмовники бесятся, требуют им тебя выдать. Естественно, этого делать никто не собирается, особенно если учесть то, что творилось в той деревне. Поэтому, войска стянули и Цен, и Хан.

Сергей нахмурился ещё больше.

— Откуда знаешь про село? Остап рассказал? Не вернулся значит, а за мной пошёл?

Нора мило улыбнулась и протянула Сергею штаны. Тот медленно начал их надевать, массируя занывшее бедро.

— Да, рассказал, что там было. Я неделю спать не могла после этого. — Замолчала, прикрыв глаза, а потом встряхнула головой, сбрасывая наваждение. — А когда ты огонь поднял, отошёл подальше. Потом, когда бахнуло, его мужик нашёл, сказал, что его Гапон зовут, и в знак благодарности, показал, куда тебя унесло. Вот он тебя четыре дня тащил по тропам на волокуше, а тут уже проще. Говорит, первый день совсем плох был, а потом руки ноги срастаться сами начали. Эх, Серёжа, интересный ты человек. Или не человек? — с хитринкой в глазах посмотрела на хранителя.

Сергей с трудом поднялся с кровати на трясущихся ногах.

— Человек я, человек. Просто если сразу не помер, то уже не помру. Дар создателя. — улыбнулся женщине, — Юстан то как?

Широкая улыбка озарила лицо, она подскочила с табуретки, всучила в руки рубашку, дожидаясь, пока он ее накинет, подхватила Сергея под руку, придерживая его, пошли длинными коридорами на выход, в сторону внутреннего двора замка и плаца. Даже внутри был слышен звон стали, а выйдя во двор, Сергей порадовался здоровому виду княжича, что с энтузиазмом и неуемной энергией отрабатывал на манекене связки, тренировочным мечом. Живот предательски опять заурчал, а Нора, взмахнув руками, повела Сергея в столовую.

Две тарелки супа впитались организмом, как вода песком, прислушался к себе, но нет, не болело ничего, поэтому, попросил чего-то посытнее. Большой кусок жареной свинины с картошкой улетел в топку восстанавливающегося тела. Пирог с рыбой — туда же. Сверху запив кружкой пива, наконец расслабился, откидываясь на спинку стула. Сзади обхватили за шею нежные руки, а к щеке прижалась щека, распыляя клубничный аромат. Сергей погладил девушку по волосам, почувствовав, как по той скользит слеза. От двери послышалось деликатное покашливание, а следом детский голос начал возмущаться.

— Значит я его лечу, ночами не сплю, на нем уже среднюю! Печать отрабатываю, а он обнимается, понимаешь ли!

Звонкий смех Айны и глухой Сергея заполнил столовую. А Вика, взобравшись на колени к мужчине, уместила костлявую попу поудобнее, принялась в красках рассказывать, что у нее начало получаться, из записей, оставленных дома.

— … а потом прибегает Мэй и говорит: собираемся, из династии выходит отряд на помощь Залесским, мы идём с ними, а когда пришли, Мэй с Дашей уехали на границу, а меня здесь оставили, за тобой приглядывать, вот! А ещё, я раненных лечу! Уже хорошо лечу! Я одному дяде руку на место поставила, а потом раз! Среднюю печать, а потом ещё одну, он покричал, покричал, и пальцами шевелить начал. А до этого, рука не срасталась, хоть и дощечки примотали. Я же молодец?

Сергей с умилением слушал трескотню, счастливо улыбался и кивал, в знак одобрения. Желудок опять взвыл, требуя пищи.

Остап приехал поздним вечером, уставший, запыленный, но чертовски довольный. И войдя в столовую, с порога начал басить.

— Девочки Цен, это нечто! Особенно мелкая и вертлявая! Десяток своей плеткой положила, даже не запыхалась, а когда уж огнем кидаться начала… — его взгляд остановился на Сергее, что уплетал кусок курицы за обе щеки. — Ха! Живой! Живой шельмец! — сгрёб своими лапищами хранителя, от чего ребра, не так давно зажившие, затрещали. — Думал, всё, хана парню, когда бахнуло, а смотри ты, живой и здоровый! Эй, кто там на кухне!? Пива мне и пожрать! И хранителю, отмечать будем! — тяжело опустился на стул. — Значит, убил-таки кровопийцу. А бахнуло что?

— Место силы. Этот гад, сделал его мобильным, жрецы таскали его, куда им надо было. А не разрушил бы, так они бы его возродили, там бы силы хватило. — принесли кружки с пивом. Остап поднялся, подхватив пенное, отсалютовал Сергею.

— Ну, за удачу! — и одним махом влив в себя пиво, громыхнул кружкой о стол. — Послезавтра возвращаюсь, припасы соберем и обратно.

— Я с тобой, — коротко бросил Сергей. — Поговорю с глазу на глаз с зарийцами.

Глава устало рассмеялся, начав усиленно работать челюстями, обгладывая куриные ножки.

— Кстати, тебе подарок мой передали? — вспомнил Сергей о просьбе Рикару. Остап удивленно посмотрел в ответ.

— Я ждал, когда очнёшься, чтобы сам вручил. — огромный золотой волк вальяжно прошелся по столовой, примостившись рядом с Сергеем на пол. Всё семейство Залесских дружно вскочило и поклонилась хранителю рода, а на колени Сергея опустился сверток. Дух слегка боднул его головой, как-будто похлопал по плечу хорошего друга, растворился в воздухе.

Отодвинув тарелки и кружки в сторону, положил сверток на стол, принялся разматывать веревку, его скрепляющую. Тряпица была другой, как и веревка, и сверток тоже казался тяжелее. Внутри лежало оружие, помимо того, что Сергей собрал с восьмирукого, добавилась сабля, пара ножей и фальката. Именно такая, какую он всегда хотел и упражнялся.

— Охренеть! — выдохнул Остап, — это ты с той парочки собрал?

— Не всё, — беря в руки увесистый короткий меч, показал главе, — это, я так понимаю, мне