Она попросила меня подать ей вещи, показывая на них. Я принес ей словарь и карандаш. Она показала на музыкальный проигрыватель, и я включил музыку. Затем Джон Дарк махнула рукой, желая побыть в одиночестве.

Я отправился на охоту с Джипом. Он поймал кролика, и я пристрелил двух, но в один момент промахнулся и потратил полчаса на поиски стрелы в зарослях ежевики.

Когда я вернулся, Джон Дарк спала. Проснувшись, она поела и снова заснула. Я читал до тех пор, пока не стемнело, и потом тоже лег.

На рассвете я проснулся от легких ударов по ребрам.

Джон Дарк стояла надо мной и осторожно касалась своим костылем. Я сел, и она протянула мне записку. Наверное, она потратила все время, пока я был на охоте, пытаясь связать слова из словаря. Она не знала, как работают глаголы в английском языке, но ее сообщение было до боли понятным. Пока я разворачивал записку, Джон Дарк вышла из дома и с шумом воспользовалась ямой в земле.

Это именно то, что она написала — записка до сих пор лежит в моем блокноте, пока я пишу это.

Ты идти искать свою собаку сейчас.

Я больно не становиться лучше.

Я не хотеть чтобы видеть меня так.

Я быть счастлива остаться одна с воспоминаниями.

Вода. Музыка. Еда. Яма в земле. Спасибо, Гриз.

Уходить быстро. Сейчас. Немедленно.

Лучший способ попрощаться.

Взять лошадей.

Если бы Джон Дарк верила, что ей станет лучше, она бы предложила взять лишь одну лошадь. От прочитанного у меня защипало в глазах.

Но она была права насчет быстрого прощания. Смысла спорить не было. Она дала мне разрешение. Она решила мою проблему за меня.

Джон Дарк вернулась и застыла на пороге.

«Бон?» — спросила она.

Я кивнул.

«Вит, — сказала она. — Аллей вит»[54].

Я принес ее седловые сумки и оставил их у дивана. Джон Дарк кивнула. Там были не просто полезные вещи, найденные в пути. Там были воспоминания, которые она пронесла через тоннель из Франции. Затем я собрал для нее корзину пеш, отложил немного для себя и подготовил лошадей.

Я отдал ей корзину, когда пришел попрощаться. В этот момент Джон Дарк чесала Джипа за ушами, чему тот был рад, но она притворилась, что не делала этого, как только я вошел в комнату. Оказалось, я не умел прощаться. Джон Дарк подозвала меня к себе и обняла так крепко, что я подумал, что она обнимает не только меня, но и всех, кого потеряла.

Или она знала, что это ее последний шанс на такой контакт, больше она никогда никого не увидит.

Затем женщина заговорила по-английски. Наверное, она выучила эти слова с помощью словаря. Ее голос был неровным и грубым, слова путались и выходили с французским акцентом, но их было нетрудно понять.

«Гриз, — сказала Джон Дарк. — Гриз. Спасибо, друг».

Я крепко обнял ее и тоже назвал другом, но остальные слова застряли у меня в горле, и мы просто стояли, обнявшись, до тех пор, пока не успокоились.

Затем Джон Дарк уверенно оттолкнула меня и протянула другую записку.

«Не читать сейчас», — осторожно сказала она.

Женщина поцеловала меня в обе щеки, села на диван и, избегая взгляда, велела мне идти властным, почти королевским жестом.

Я уехал со знакомым комом потери в груди. Я услышал, как проигрыватель заиграл быструю и счастливую мелодию, под которую мы смеялись и танцевали. Я знал, что Джон Дарк не танцевала, а храбрилась и пыталась приободрить меня. Я прослушал мелодию три раза, а потом либо Джон Дарк надоело, либо я отъехал слишком далеко, чтобы услышать ее.

Джип постоянно поглядывал на меня. Он останавливался, смотрел в сторону дома, потом догонял меня. В его взгляде читался вопрос, на который у меня не было ответа. Как только музыка стихла, я ускорился. Решение было принято, и смысла задерживаться не было.

После поля с борщевиком мы проехали много кликов, прежде чем стемнело. Наконец мы остановились на краю более пересеченной местности, уходящей вдаль. Я подвел лошадей к пруду и стреножил их на ночь.

Лишь поев и разложив спальный мешок, я прочитал записку. Было слишком темно, поэтому я пододвинулся к огню, чтобы разглядеть слова. Записка была короткой, но она разбила мне сердце, и я снова пожалел, что оставил Джон Дарк. Я держу записку в руке, пока пишу это.

Ты лгать мне, Гриз.

Это окей. Я понимать.

Но я знать почему ты такой сильный.

Ты напомнить мне моих дочерей.

Да, у меня щипало в глазах, пока я пытался заснуть в ту долгую холодную ночь. И нет, виной тому был не дым.

Глава 29

Первый просвет

Я знаю, что книги сделали меня сентиментальным. Папа читает только полезные книги, в которых нет историй. Кроме того, что он иногда сидит рядом с мамой возле костра и держит ее за руку, думая, что мы не видим, он довольно суровый человек. Энергичный, сдержанный и решительный. Он берется за дело, словно следуя списку в своей голове, который он постоянно дополняет и исправляет.

Я старался быть похожим на папу, пока ехал прочь от Домашнего Приюта и Джон Дарк. Я перестал думать каждую ночь, умерла ли она, разожгла ли камин или Домашний Приют снова опустел и стал домом для нового трупа. Я не читал новые книги. Я сказал себе, что не должен отвлекаться, но пообещал наградить себя чтением за успех в своем безумном приключении. Вместо книг я раскладывал карту и с помощью компаса пытался понять, где я нахожусь и куда следовало идти дальше.

Одной дождливой ночью я искал ночлег, и мне повезло найти большую металлическую конструкцию, заросшую плющом. Там было достаточно места для меня и лошадей. Лишь разведя костер, я увидел огромную надпись на земле и понял, что это был гигантский, чудом читаемый дорожный указатель, упавший и заросший деревьями и травой. В ту ночь я много размышлял, но после составления плана мне было несложно определить свое местонахождение. Я просто изучил расстояние до разных городов и с помощью веревки измерил это расстояние в соответствии с масштабом, указанным в нижней части моей карты. Потом я нашел на карте названия городов, отмеченных на знаке, и нарисовал