Многие не знали, как реагировать. Но с каждым словом, с каждым предложением вера в действительность укреплялась, а при сопоставлении некоторых фактов, все само вставало на свои места. Словно вирус, статья распространилась повсюду и, чем усерднее ее пытались скрыть или подвергнуть критике, тем сильней сама общественность перенимала повадки вируса, усваивая и распространяя видение общей картины. Из-за невозможности властей контролировать потоковую информацию в сети – что казалось немыслимым для многих – было принято решение отключить «паутину», лишив людей какой-либо связи, для устранения распространения компрометирующей информации. Как оказалось, отключение всех средств связи было не лучшим решением, ведь людям ничего не осталось, как выйти на улицы хоть за какими-то ответами.

Люди и раньше проявляли недовольство, и, стоит сказать, не без причины. Слишком много трагических событий за последние десять лет произошли по вине ЦРТ, который получал все новые и новые карт-бланши от правительства. Даже контроль министерством безопасности всех действующих разработок в стенах комплекса все равно воспринимался многими не более, чем лечением симптомов, нежели самой болезни. А когда общественность была уведомлена о полете к орбитальной станции на Марсе с использованием технологии криозамарозки, – мнения разделились. Одни считали это величайшим событием в истории, возводя тех, кто рискует собой, в статус настоящих героев, чьи имена уже лежат в основе фундамента истории будущего. Другие, не просто с подозрениями относились к подобным, как они считали – авантюрам, а попросту не верили в реализацию такого безумного замысла, считая все это лишь грамотным рекламным ходом. Разумеется, после анализа общественного мнения были предприняты меры, в равной степени подкрепляя веру в успех и следующий большой шаг мира науки, и не противясь скептикам, к которым было особое отношение, выражающееся, скорее, как пассивное переубеждение.

В основном то была молодежь и люди, еще только приближающиеся к возрасту, когда уже и не молод, но еще и не стар. Словно единый организм, люди выходили из квартир, переглядываясь и видя друг в одно – решимость. Это было самое главное, ведь неважно, по какому пути и к какой цели идут люди – если они решительны, значит, они не отступят. Высотки занимали большую часть Мегаполиса, разумеется, в основном там были не жилые зоны, что на самом деле, как раз и стало чем-то символичным, ведь люди шли именно в центр, мимо мемориала жертвам Сбоя и Природных земель… В среднем круге Мегаполиса, как раз и были жилые зоны, откуда люди разными средствами добирались до обширнейшего центра, и сейчас, они делали тоже самое что и в любой другой день, в основном, но только цель была другая, да и шли все они пешком, никакого транспорта. Толпа разрасталась, люди кричали, вокруг стоял невероятный гул, точно в пчелином улье. Они ждали свою «королеву», своего лидера, который сможет объединить толпу и повести их, точно армию, к ответам и справедливости. Люди успели записать и сохранить все полученные от неизвестного человека файлы – как сам текст, так и аудио, которое сейчас звучало из каждого третьего устройства. И под эту, порой несвязную, речь, под гул скандирующих голосов, толпа, увеличивающаяся с каждым кварталом, приблизилась к центру, где были расположены правительственные здания. Их ждали баррикады, ждала армия в полной боеготовности. Крики нарастали, сливаясь в едином порыве: «Филипп должен жить! Евгения должна жить! Виктор должен жить! Алиса должна жить! Морган должен жить!».

Как окажется потом, власти не успели вовремя среагировать из-за сбоя в сети, словно все государственные структуры были лишены той информации, которую разослали людям, а система оповещения и протоколы безопасности не отключали всемирную «паутину» … Истинный провал, как потом скажет министр Эобард, осознав то, насколько все же система зависит от самой себя, а именно, от технологий, которые так легко были взяты под контроль неизвестным врагом. Все это произошло так быстро и плавно, что сразу стало считать новой атакой на Мегаполис, но если в Природных землях сработала сила, то здесь решили использовать информацию.

Люди все продолжали скандировать требования, настолько громко, насколько хватало сил их связок и легких. В это самое время, на неофициальной границе центра Мегаполиса и среднего круга, как раз и стоял тот самый дом, высотой в двадцать пять этажей, считающийся более чем приличной частью района, чьи окна с двух угловых сторон выходили на четырех-полосную дорогу.

Роберт и Роуз заперли дверь, они даже не думали о том, кто разослал информацию, не думали о жизнях космонавтов, у них была лишь одна цель – их дети должны пережить эту ночь.

А это становилось под большим вопросом, ведь пока Роберт успокаивал жену и детей, за окном, стало происходить непосредственно то, чего боялся бы каждый адекватный человек, ставящий жизнь семьи выше чего-либо… появление лидера, настроено крайне агрессивно и совершенно не желавшего на разрешения ситуации мирным способом… хотя, разве такой бывает один?

Пока на центральной улице и в парке, мирный люди все продолжали скандировать и добиваться ответов, добиваться спасения космонавтов, в остальном Мегаполисе, пусть и крайне небольшими очагами, даже не выходившими за кварталы, но происходили разбои и грабежи, под все тем же лозунгом, ныне звучащим громче всех совершенно в другом месте. Многие люди оказались не настолько терпеливы, как большинство. Все еще не пережившие смерти невинных в Природных землях, не говоря уже о бессчетном количестве тех, кто ощутил на себе Сбой люди более не верили в силу слов и диалога, они лишь следовали ужасному желанию доказать силой свое нежелание более терпеть и прощать неудачи ЦРТ, и самого правительства. Таким в большей степени было плевать на космонавтов, то был лишь предлог, последняя капля, доказывающее давно поднимаемую этими людьми, среди своего окружения и целого Мегаполиса, тему мало приятную для уха многих, но актуальную если опираться на факты, а именно – наплевательство людей с властью и возможностями на любые последствия своих решений и действий на прямую влияющих на невинных людей: «а ведь мы говорили», «мы предупреждали», «мы были правы».

Да вот только начав беспорядки, грабежи и призывы к насилию, эти люди, лицемерно обвиняющие правительство в том, чем сами сейчас и занимаются, совершенно не думали на перед, из-за чего крайне удивились тому, когда в город была введена армия, для погашения взбунтовавшихся асоциальных личностей. Цепная реакция была запущена, и только часть мирного протеста узнала о том, какая «каша» происходит в дальних районах Мегаполиса, где происходили беспорядки, с поджиганием автотранспорта, уничтожение частной собственности и кровавым столкновением с правоохранительными органами, так достаточно было маленькой спички, что бы даже они, пришедшие лишь со словами, разделились на группы тех, кто так и верен слову, как лучшему оружию, но в страхе решившие чуть разбрестись, так и те, кто более в слово не верит, решив примкнуть к лагерю агрессии и силы. Дымовые шашки красного цвета заполонили обесточенные улицы, громкоговорители военных не позволяли даже мыслям звучать понятно, призывая во всеуслышание возвращаться по домам и беречь себя, многие кварталы стали зачищать и отделять баррикадами, дабы направлять разбушевавшуюся толпу и не пускать их обратно. И пока на улицах творился хаос, где перемешалось все, в домах, частью улицы, которые были, продолжалась своя историю, неизвестная бегающим под окнами людям.