водах. Но для наступательных операций она была превосходна. Это был единственный абсолютно маневренный корабль, способный развивать очень высокую максимальную скорость, двигаться независимо от силы и направления ветра и быстро выходить из боя при невыгодных условиях. Огромный экипаж (гребцы удваивали численность солдат) делал его чрезвычайно эффективным для набегов на незащищенные города и деревни английского побережья. К сожалению для английских королей, экономические условия, которые позволили итальянским городам-государствам создать большие флоты этих судов, не существовали в Атлантике. В Средиземноморье галеры имели как торговое, так и военное назначение. Для перевозки ценных грузов, таких как пряности, и паломников, которым требовалась скорость передвижения, а не пространство, они были очень выгодны. Но атлантические корабли перевозили громоздкие грузы относительно низкой стоимости: шерсть и ткани, соль, рыбу и вино. В Атлантике галеры были мертвым грузом на балансе государства. Поскольку они были очень дороги в строительстве и обслуживании и требовали квалифицированного обращения со стороны больших команд специалистов, владение галерным флотом требовало затраты огромных ресурсов. Насколько непомерных, можно судить по меморандуму, подготовленному для короля Франции около 1336 года. В нем указывалось, что строительство шестидесятивесельной галеры в Руане обошлось в 800 ливров, которая могла прослужить всего три года, что при равномерной амортизации составляло 266 ливров в год. Расходы на содержание экипажа за один восьмимесячный сезон превышали эту сумму более чем в десять раз: зарплата в размере 2.280 ливров плюс 180 ливров на доставку людей из Прованса. Если добавить расходы на мобилизацию, весла, канаты, паруса, броню и расходные материалы, то затраты составляли не менее 3.555 ливров (около 760 фунтов стерлингов) на галеру в год, не считая значительных расходов на содержание арсенала в Руане[274]. Только французская корона могла позволить себе тратить деньги в таких масштабах, и то только в тучные годы. Английское общество никогда не терпело больших расходов на военные материалы в мирное время, а военно-морские силы не могли быть внезапно созданы в начале войны.

Несмотря на все, что географическое положение Англии должно было предполагать, начало войны обычно заставало ее правительство неподготовленным к морским сражениям. Долгое время это не имело большого значения. В XII веке короли из Анжуйской династии и их континентальные союзники контролировали все атлантическое побережье Франции от Ла-Манша до Пиренеев. Король Иоанн Безземельный, монарх, который несет главную ответственность за потерю континентальной державы своей династии, был первым английским королем со времен Нормандского завоевания, который почувствовал необходимость в большом королевском флоте. В какой-то момент под его управлением находилось пятьдесят две галеры. Его сын, Генрих III, содержал флот из галер в 1240-х годах, в то время, когда он вынашивал большие амбиции по отвоеванию владений на континенте. Но это были недолговечные флоты, созданные для особых целей. Когда насущная необходимость в них отпадала, их оставляли гнить у причалов. В 1290-х годах, когда Филипп IV Красивый создал атлантический флот, Англия столкнулась с первым серьезным вызовом на море со времен Эсташа Монаха[275], восемьдесят лет назад. У государства не было военно-морских традиций, на которые оно могло бы опереться[276].

Эдуард I приказал быстро построить в Англии галеры, чтобы справиться с кризисом, но строительство галер было специализированным делом, и английские корабельщики не могли сравниться с итальянцами, нанятыми Филиппом IV. Кроме того, в Англии не было опытных экипажей для галер. Это были некоторые из причин, почему галеры Эдуарда I почти ничего не достигли в 1290-х годах, а специализированные военные корабли исчезли из флотов в начале XIV века. Но более важной причиной была скупость Эдуарда I в последние годы его жизни и импровизация его преемников. Эдуард II, когда в 1317 году ему понадобились галеры, был вынужден нанять их у генуэзцев или воспользоваться небольшим количеством торговых галер, которые имелись в Байонне. Но байоннцы были скупы на помощь так как эти суда были нужны им для торговли и для собственной обороны[277].

Эдуард III находился в не лучшем положении, чем его отец. Постоянный флот короны на этом этапе почти полностью состоял из круглокорпусных парусных судов, таких же, как и у его подданных. Даже этот флот был сильно изношен за три десятилетия до начала Столетней войны. В кампании 1314 года при Бэннокберне Эдуард II задействовал двадцать семь королевских кораблей и баланжье. Для следующей важной шотландской кампании, в 1322 году, их было собрано всего одиннадцать. К концу правления Эдуарда II его корабли несколько лет простояли без ремонта, а их смотрители не получали зарплату. Это было следствием политики экономии его отца, которую Эдуард III не отменил, когда взял на себя управление государством. Несколько судов были отданы или проданы. Другие были сданы в долгосрочную аренду купцам, некоторым из которых те позволили сгнить[278]. В начале 1336 года Эдуард III владел тремя кораблями: старым почтенным кораблем Christopher, который славился большой высотой бортов, и двумя коггами, очень большим Cog  Edward, который король купил у купцов за 450 фунтов стерлингов в 1335 году, и меньшим судном Rodecogge. Эти корабли были приспособлены для ведения боевых действий. Также было несколько небольших кораблей и баланжье, которые использовались для перевозки войск и припасов. На кораблях короля обычно были постоянные капитаны, но не было постоянных экипажей. Моряков привлекали к службе, когда они требовались. Для многих операций, которые требовали большей морской мощи, чем эта, Эдуард III полагался на ресурсы своих подданных[279].

Традиционными поставщиками кораблей для службы в военное время были Пять портов, древняя федерация южных портов, насчитывавшая в то время уже семь портов. В обмен на иммунитет от налогообложения и военной службы и ряд других привилегий эти порты должны были предоставлять до пятидесяти семи кораблей в случае необходимости на срок до пятнадцати дней за свой счет. В XIV веке эта норма была увеличена до восьмидесяти кораблей на сорок дней. Но Пять портов испытывали трудности с обеспечением даже первоначального количества кораблей. Заиление гаваней привело к их обнищанию. Они уже не были той великой морской державой, которой были когда-то. В 1341 году Ромни мог содержать только один корабль, а Хайт — вообще ни одного. Остальные могли позволить себе несколько кораблей, но их было недостаточно, чтобы восполнить требуемое количество, и большинство из них были рыболовными судами. С последнего десятилетия XIII века корона все больше полагалась на другие приморские города. По давней традиции все они были обязаны предоставлять свои суда и моряков на службу королю в обмен на компенсацию, которая условно составляла 3 шиллинга 4 пенса за тонну грузоподъемности в квартал. Один из них, Грейт-Ярмут, к 1337 году стал величайшим военно-морским портом Англии, намного опередив Пять портов. Грейт-Ярмут