Шрифт:
Закладка:
У него всегда была ослепляющая харизма, из-за которой трудно отвести взгляд.
Тем не менее, я заставляю себя открыть блокнот и делать заметки. Я записываю моменты в его речи, как он допрашивал свидетеля. Однажды я буду там, а он будет здесь наблюдать за мной. С папой. Когда он очнется.
Потому что он очнется.
Меня не волнует, что говорят врачи, он сжимает мою руку, когда я говорю с ним. Мой папа вернется и расскажет, зачем он искал мою маму.
После того, что я узнала из видеорегистратора, я попыталась обсудить эту тему с Нейтом.
— Как ты думаешь, папа искал мою маму? — спросила я его однажды, когда мы вместе смотрели фильм ужасов. Мы делаем это часто, смотрим фильмы и плаваем вместе — или он делает это, пока я держусь за него. Думаю, он настаивает на том, чтобы мы занимались вместе, потому что секс всегда является частью уравнения.
Но в тот момент у нас не было секса. Мы просто смотрели фильм и высмеивали его клише, когда я положила голову ему на колени, а мои ноги были подняты вверх, прислонившись к спинке дивана.
Некоторое время он смотрел на меня сверху вниз, затем сузил глаза.
— Почему ты спрашиваешь об этом?
— Мне просто было любопытно.
— Не надо. Что бы Кинг ни делал с твоей матерью, это между ними двумя.
— Ммм, правда? Я то, что появилось в результате их союза, поэтому думаю, что у меня есть право голоса, большое вам спасибо.
— Не стоит, и никакого сарказма, пока я не выебал его из тебя.
Он это сделал, трахнул меня, но сарказм не исчез полностью.
Так что да, Нейт мне не союзник по этому поводу. Единственный человек, который может мне помочь, — это, вероятно, Аспен, поскольку именно она рассказала мне о возможности настоящей причины происшествия с папой. Но у меня не хватило смелости поговорить с ней. Кроме того, она не знала о моей матери. Аспен и папа на самом деле не садятся и не рассказывают истории о своей жизни.
Судья сообщает всем присутствующим, что судебное разбирательство продолжится на следующей неделе, а на сегодня все.
Я ухожу с Нейтом и другими сотрудниками фирмы, но остаюсь на заднем плане, пока они говорят в лифте о пресс-конференции и так далее, и тому подобное.
Когда мы находимся в гараже, Нейт говорит своим помощникам-юристам уходить первыми.
Я опускаю голову и сажусь на пассажирское сиденье его машины. Я могла бы приехать сюда сама, но он сказал, что я должна поехать с ним.
Нейт входит, и я лучезарно смотрю на него.
— Ты был великолепен.
— И ты, блядь, отвлекала, — н наклоняется и натягивает ремень безопасности на мою грудь.
— Я отвлекала? — он даже не смотрел на меня, я думаю. Как я могла отвлекать?
— Да. Очень сильно.
Он все еще здесь, склоняется надо мной, так что его лицо находится всего в нескольких дюймах от моего, и я вдыхаю его аромат. Боже, когда я потеряю к нему чувствительность? Обычно я бы перестала реагировать на определенные слова, но кажется, что, когда дело доходит до него, она становится только хуже, а не лучше.
Но опять же, Нейт никогда не был словом. Он целая проклятая книга.
— Означает ли это, что я была плохой девочкой, муж?
— Чрезвычайно точно, жена.
Это наша игра, которая обычно означает, что он будет трахать меня, пока я не кончу, а потом все начнется заново.
— Так что пойдем домой. У тебя сегодня ничего нет. Я уточнял у Грейс.
— Ты хочешь, чтобы я пошел домой пораньше, чтобы мог послушать твою громкую музыку и посмотреть, как ты танцуешь?
— Ты можешь присоединиться или что-то в этом роде. И не называй любовь всей моей жизни громкой музыкой.
— Любовь всей твоей жизни? — он поднимает бровь.
— Да. Не завидуй.
Он. Чертов. Собственник. Обычно он на грани того, чтобы потерять самообладание, когда я проявляю обидчивость или дружелюбие с любым мужчиной, особенно с Крисом. Но даже Себастьян, его собственный племянник, состоящий в надежных отношениях, также является мишенью.
Я никогда не скажу этого Нейту, но мне нравится эта его сторона. Это означает, что он заботится по-своему.
— Зачем мне ревновать, когда ты занимаешься сексом только со мной, жена? — его рука опускается вниз, и он касается меня через штаны. — Моя киска соглашается.
Мои глаза выпучиваются, когда я смотрю в окно.
— Нейт! Мы в общественном месте.
— О, правда?
— Мы… мы не можем. Если они узнают, все будет скомпрометировано, а затем… тогда они нападут на тебя и моего отца. Я не смогу вынести это… я не могу…
— Эй… — его рука больше не на моей сердцевине, потому что он обнимает меня за щеки. — К черту их, хорошо? А теперь дыши. Расслабься. Я не стану прикасаться к тебе на публике, если это тебя пугает.
Я втягиваю воздух, обнимая его руку.
— А тебя это не пугает?
— Нет.
— Хотела бы я быть такой же уверенной и напористой, как ты.
— Ты, девушка. Ты сильная. Если кто-то скажет тебе обратное, я их уничтожу.
Я не могу не улыбнуться этому.
— Означает ли это, что ты тоже мой личный опекун?
— Разве это не обязательство?
— Как моего опекуна?"
— Как твоего гребаного мужа, Гвинет.
Я закусываю нижнюю губу и отпускаю ее.
— Хорошо.
— Хорошо?
— Ага, ладно
— Обещаешь?
Я снова улыбаюсь. Для кого-то, у кого гены придурка, он может быть хорошим.
— Обещаю. А теперь поехали домой.
— У меня планы получше.
Мое сердце замирает, потому что Нейт редко строит планы для нас. Да, мы живем вместе, готовим, едим, трахаемся, спим и снова трахаемся вместе, но это все в пределах дома.
И я не смею думать, что он меня пригласит куда-то. Иначе нас поймают.
Но теперь у него есть планы.
— Какие планы?
— Я украду тебя, жена.
Глава 28
Гвинет
Нейт отвозит меня в какую-то глушь.
Ну не буквально туда, но близко к этому. Мы направляемся в уютный коттедж, которым владеет Нейт, расположенный на горе за пределами штата. Мы ехали час, чтобы добраться сюда, а теперь нам нужно идти пешком, о чем я ворчу уже полчаса.
Несмотря на то, что мы оба одеты в походную одежду и ботинки, каждый шаг кажется пыткой. Я плохо отношусь к физическим нагрузкам, понятно?
Нейт тоже должен это знать, потому что он вздыхает, поднимает меня и несет на спине. Дискомфорт забыт, и я
