— Ну… это… — Звяга замялся, судорожно перебирая бумаги. — Вот, например, новый состав резины для амортизаторов! Он не соответствует существующим нормативам!

— Потому что превосходит их по всем параметрам, — спокойно сказала Варвара, поднимаясь с места. — Разрешите продемонстрировать результаты испытаний?

Следующие полчаса она четко и аргументированно докладывала о технических характеристиках машины. Цифры говорили сами за себя: экономия топлива, повышенная надежность, улучшенная проходимость.

— Все это только на бумаге! — воскликнул Звяга. — А на практике…

— Предлагаю перейти к практической демонстрации, — улыбнулся Зубцов. — Выйдем на полигон?

На полигоне грузовик показал себя во всей красе. Варвара уверенно провела его через все препятствия. Машина легко взбиралась по обледенелым подъемам, преодолевала глубокие снежные заносы.

— Великолепно! — воскликнул один из членов комиссии, когда грузовик остановился. — Товарищ Звяга, о каких недостатках может идти речь?

— Но… но… — Звяга покраснел. — А как же идеологическая составляющая? Космические силы, про которые говорит этот… профессор?

Вороножский как раз в этот момент пытался измерить «энергетическое поле» машины с помощью колбы.

— Знаете, товарищ Звяга, если все наши грузовики будут работать так хорошо, как этот, я готов простить их создателям даже веру в марсиан, — Зубцов достал из кармана сложенную телеграмму, — я вчера имел разговор с товарищем Орджоникидзе. Серго Константинович особо интересовался этим проектом. Он считает, что такие разработки, это именно то, что нужно нашей промышленности. — Он развернул бумагу. — Вот его личное распоряжение о поддержке проекта и выделении дополнительного финансирования. Проект одобрен. Готовьте документы на серийное производство.

Звяга побледнел, увидев размашистую подпись наркома.

Я заметил, как Варвара, стоявшая у капота машины, едва заметно улыбнулась.

— А точнее, — вмешался Циркулев, — проект одобрен в четырнадцать часов тридцать две минуты по московскому времени при температуре воздуха минус семнадцать и три десятых градуса.

— И при идеальном расположении Юпитера! — радостно добавил Вороножский.

— Закроем на это глаза, — подмигнул старший из комиссии. — Главное — результат.

Звяга молча развернулся и зашагал к заводоуправлению. Его последняя атака провалилась.

— Что ж, голубчики, — потер руки Руднев, — теперь можно и отметить. Только без космических сил и точных замеров температуры напитков, если позволите.

В конструкторском бюро горела только настольная лампа под зеленым абажуром. За окнами падал крупный снег, превращая заводской двор в сказочное царство. Я просматривал последние документы для серийного производства, когда услышал легкие шаги.

Варвара стояла в дверях, все еще в том же строгом темном платье. В неярком свете лампы ее лицо казалось особенно одухотворенным.

— Я думала, вы уже ушли, — она прошла к чертежному столу. — Хотела забрать расчеты по системе охлаждения…

— А я думал, вы празднуете с остальными, — я поднялся ей навстречу.

— Не люблю шумные компании, — она улыбнулась, перебирая чертежи. — К тому же, нужно подготовить документацию для серийного производства.

В тишине слышно только тиканье старых часов на стене. Мы стояли совсем близко, и я чувствовал легкий аромат ее духов, смешанный с привычным запахом машинного масла.

— Варвара… — я сделал глубокий вдох. — Я должен извиниться. За тот случай с Верой Павловной…

— А я — за историю с Мельниковым, — она подняла на меня глаза. — Глупо получилось, правда?

— Мы оба вели себя как дети.

— Как плохо откалиброванные приборы, — она тихо рассмеялась, и впервые за эти дни в ее смехе не было горечи.

Я осторожно взял ее за руку. Ее пальцы, привыкшие к точной работе с механизмами, были теплыми и чуть шероховатыми.

— Знаете, — прошептала она, — когда я работаю над машиной, я всегда чувствую, как детали подходят друг к другу. Как будто они созданы…

— … друг для друга, — закончил я, наклоняясь к ней.

Наши губы встретились, и в этот момент дверь распахнулась:

— А Артур так и говорил! — в кабинет ворвался Вороножский с колбой наперевес. — Расположение Венеры идеально подходит для соединения родственных душ!

Мы отпрянули друг от друга, но было поздно.

— Борис Ильич, — простонала Варвара, — вы же собирались праздновать с остальными!

— Так я и иду! Но Артур настоял, что нужно проверить энергетическое поле в конструкторском бюро. И как видите, он был абсолютно прав! Сейчас идеальные условия для…

— Для того, чтобы закрыть бюро и идти домой, — твердо сказал я, но не смог сдержать улыбку.

Когда мы с Варварой вышли на заводской двор, снег все еще падал крупными хлопьями. Где-то вдалеке гудел последний трамвай.

— Проводите меня? — она взяла меня под руку.

Мы шли по заснеженным улицам, и я думал о том, что некоторые механизмы действительно созданы друг для друга. Даже если один из них прибыл из будущего.

* * *

Ранним утром в спальне Варвары надрывисто зазвонил телефон. Я приоткрыл глаза. За окном еще было темно, а настенные часы показывали половину пятого.

— Кто это может быть в такую рань? — сонно пробормотала Варвара, закутываясь в теплый халат.

— Варвара Никитична! — из трубки донесся взволнованный голос Звонарева. — Простите за ранний звонок, но я весь завод обзвонил в поисках Леонида Ивановича! Нигде не могу его найти, а новость срочная… Вы не знаете, куда он мог уйти?

Варвара бросила на меня лукавый взгляд:

— И что за новость, Мирослав Аркадьевич?

— Только что пришла телеграмма из наркомата! Объявлен всесоюзный конкурс на создание легкого быстроходного дизеля! Победителя будут определять по результатам автопробега. Нам обязательно нужно участвовать!

Я тихо поднялся и подошел к Варваре:

— Скажите, что я обязательно буду на заводе через час.

— Что это за голос? — насторожился Звонарев.

— Просто радио, — невозмутимо ответила Варвара. — Передам Леониду Ивановичу, как только увижу.

Положив трубку, она повернулась ко мне:

— Значит, новый конкурс?

— И новый вызов, — я притянул ее к себе. — Справимся?

— С дизелем будет непросто, — она задумчиво прикусила губу. — Потребуется совершенно новая конструкция, другие материалы…

— Зато у нас есть говорящий катализатор, одержимый точностью инженер и лучший в мире специалист по двигателям, — я поцеловал ее в макушку.

— И настоящий кудесник техники, — лукаво добавила она. — Иногда мне кажется, что вы прямо как пришелец из