Я хочу еще что-то расспросить, но мама строго взмахивает рукой, и перед глазами темнеет. А в следующую секунду я вижу перед собой взволнованное лицо Призрака.

У меня совсем нет сил, чтобы рассказать ему о встрече. Позволяю перенести меня из заколдованного круга в дом. Он укладывает меня на кровать осторожно, словно драгоценность. И мне хочется быть такой для него.

Призрак возится у очага, воздух наполняется сладковато-терпким ароматом трав. Он стянул перчатки, так быстро орудуя своими ранеными руками. А может, это я такая медлительная. Мне даже сложно лишний раз моргнуть.

– Сегодня никаких тренировок, – строго говорит Призрак, приподнимая мою голову и заливая в рот пряный напиток. – Отдыхай.

Воспоминания начинают понемногу рассеиваться. Они ускользают, как расползающиеся по сторонам змеи.

В один из бесконечных дней пропадает девочка с медными волосами. Остальные жители Илистых Заводей выглядят взволнованными, но в то же время не поддаются панике. Будто такое уже случалось.

И я решаюсь расспросить Ларго. Он улыбается мне, но за этой улыбкой я вижу скрытую тревогу. Или угрозу. К нему подходит вожак и легонько толкает в плечо.

– Пора.

Пора что?

Ларго в нерешительности смотрит на меня. Двое юношей подходят со спины и кладут руки мне на плечи.

– Идем, Ири.

– Куда? Что происходит?

Моментально мне становится тревожно. Все будто не говорят мне чего-то важного. Где Призрак? Я не вижу его. Вокруг меня все больше людей. Собрались все жители деревни. Но я не вижу…

Ларго грубо хватает меня за руку и тянет вперед.

– Ты исправишь то, что сделала с нами она. Уничтожь Морхара.

Я не знаю, кто это или что, но от сочетания звуков меня колотит дрожь. Встаю на тропу, которую нашла чуть ранее. Воздух неподвижен, как и все жители деревни, которые кладут на траву розоватые кристаллы – они словно приманивают кого-то. А мне хочется остановить их. От этого может зависеть моя жизнь.

Тропа влечет меня, но рык, раздавшийся из глубины леса, заставляет отступить назад.

– Ее смерть породила чудище. Морхара, – говорит Ларго. – В тебе есть ее кровь. Необычная кровь. И поэтому его сможешь одолеть лишь ты.

Откуда такая уверенность?

– Но как?

У меня больше нет сил. А может, и не было никогда. Все, что происходило с силоцветами, было мне неподвластно. Все это мама, она каким-то образом вела меня.

Вижу, как толпу расталкивает Призрак. Он еле стоит на ногах. Чем они опоили его? Чем все это время опаивали нас обоих? Я поворачиваюсь к Призраку, и он наваливается на меня, заставляя колени подогнуться. Он изо всех сил старается что-то сказать, но язык его не слушается. Получается даже смешно, если бы не было так страшно. Кольцо вокруг меня размыкается, и жители чуть отступают. Вот тогда мне правда становится не по себе. Оборачиваюсь, не выпуская из объятий Призрака.

Перед моими глазами клыкастая пасть. Существо могло бы быть кошкой или любым другим животным, не будь оно насквозь пропитано ненавистью и злобой, которые сочатся из его бездонного рта черным шипящим ядом, приземляясь на землю, опаляя ее, выжигая. Это создание тьмы, не иначе.

Оно способно убивать.

Как и я.

Призрак рывком отпихивает меня в сторону и вызывает к жизни призрачный алмаз, который из самого воздуха формирует призрак чудовища. Он даже еще более отвратителен – Лорд не вполне контролирует себя.

– Ирис! Беги… – выдыхает он.

Но я не буду бежать, несмотря на страх.

Существо меняет форму, превращаясь в черную лужу, которая ползет по земле. Но почему он меняется? Разве не проще покончить с нами, покуда у него есть острые, как ножи, клыки и когти?

Нет, оно подкрадывается, как трусливая псина, и набрасывается на Призрака. Пятно обретает форму – перепончатые крылья, сверкающая черная чешуя. Призрак съеживается и что-то бормочет под нос.

– Нет, прошу, я не хочу убивать тебя, – говорит он. – Снова.

Теперь я понимаю, что за существо перед нами. Это дракон из сказок – и он подбирается ближе. Если мы сейчас и в сказке, то в очень темной и дремучей.

– Я не буду драться с тобой, – безвольно говорит Призрак, а я не могу понять, почему он медлит, что так опустошило его.

Выхожу вперед, и дракон переключается на меня, вновь меняя обличие. Он становится мною. Мои губы искривляет улыбка. В руке Морхара вырастает меч, похожий на черный кристалл.

Призрак все еще стоит на коленях, стискивая в руках свой меч. Но вот он ослабляет хватку, и оружие падает на землю. Мне остается лишь поднять его.

Когда я касаюсь меча, то без предупреждения проваливаюсь в Сферу.

Не вижу никого и ничего, кроме Морхара. Он тоже здесь, словно существует в обоих мирах. Странно, но именно в Сфере мое сознание немного проясняется. Сколько же времени мы с Призраком провели в «петле»? И как нам оттуда выбраться? Возможно, Морхар – ответ на мой вопрос.

За моей спиной разливается тепло, я чувствую чье-то присутствие.

– Ты дочь силомантов. Расправь плечи, держи меч перед собой и ничего не бойся, – слышу я шепот.

На белом песке сверкают мои камни: авантюрин, Свет… и тот странный голубой камень в ожерелье Витриции, а в воздухе над ним витают символы. Но где же Символ, про который говорила мама?

– Ты знаешь, что это? – вновь раздается шепот, а следом рядом со мной возникает женская фигура. Рыжие волосы развеваются по сторонам. Сирин, моя мать, вот кто эта женщина. – Это высшая магия. Единственная в своем роде. Символ Творения.

– Где он? – недоуменно спрашиваю я.

– Соедини все силы, и ты сможешь справиться с любой напастью.

– Что такое символ творения? – шепчу я. – Где он? – снова повторяю я.

– Он внутри тебя. Там, где я спрятала его. Иначе тебе было не выжить. Силоманты не могут иметь детей. Когда ты появилась на свет, я создала эту «петлю» для нас, но даже здесь нас нашли.

– Мама… – тянусь к женщине, но она отстраняется.

Жжение в животе. Из меня будто изливается свет, и я обхватываю себя руками, как раненая.

– А теперь победи Морхара. Это хранитель Проклятых мест, Ирис. Ивовые Заводи были прокляты из-за меня. И из-за тебя. Да, я создала этот островок счастья для нас, но и этого было недостаточно.

– Я не знаю как.

– Ты все знаешь.

Морхар все так же скалится, приближаясь ко мне. Я собираю с земли камни, которые мигом оживают. Почему